Книга Проклятие любви - Тамара Лей

— Я так хотел.

— А хочешь ли ты стать хозяином Блэкстера?

Подойдя ближе, Гай опустился на колено:

— Я очень польщен и обрадован, что вы оказали мне такую честь. Клянусь, вы не пожалеете.

— Это я знаю, — произнес Максен и, взяв норманна за руку, заставил встать. — Поговорим об этом завтра.

Едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться или не заплакать от радости, Торкво пожелал суверену доброй ночи и ушел.

Пендери вновь вернулся к мыслям о Райне. Что делать с ней? Как побыстрее заставить ее разделить с ним ложе? Рыцарь улегся в постель, и усталость тут же взяла свое — он погрузился в сон.

Глава 16

Райна никак не могла понять, где она находится, и не чувствовала боли, о которой твердила мать. Что касается удовольствия, то в памяти был полный провал. Девушка села в постели, и одеяло упало с плеч, обнажив халат. И только тогда Райна поняла, что воспоминаний нет по той причине, что помнить не о чем. Она уснула на постели Мак-сена и тот, не тронув ее, перенес в зал на скамью.

Но почему? Закусив губу, Райна осторожно перешагивала через спящих людей, освещенных занимающейся зарей. Зная, что скоро они проснутся, девушка поспешила за ширму, надеясь застать Пендери в постели.

Он спал, но как только она вошла, рыцарь открыл глаза:

— Вот уж не думал, что вы будете первым человеком, которого я увижу утром.

Сев, рыцарь прислонился к изголовью и знаком велел подойти ближе. Девушка замешкалась.

— Если я ночью не тронул вас, то вряд ли я это сделаю сейчас.

«Это так, хотя я уже готова, — подумала Райна, — игра стоит свеч, и за спасение соплеменников цена невелика».

— Подойдите к свету.

Тяжело вздохнув, саксонка приблизилась к постели:

— А как же наш договор? — дрожащим голосом спросила она. — Его условия не выполнены.

— Да, причем это я виноват.

— Почему?

Норманн сбросил одеяло и опустил ноги на пол:

— Не спрашивайте, Райна, а будьте благодарны, что я не воспользовался удобным случаем.

Значит, он не станет преследовать ее? Но надолго ли его терпения хватит? И какова будет участь саксов? Она старалась не глядеть на него, не видеть этого прекрасного тела.

— А пленники? Что с ними?

Максен нагнулся и начал что-то выбирать из одежды, в беспорядке брошенной на полу. Краем глаза она наблюдала за ним — он явно не мог найти то, что искал.

— Может, отдадите мне халат? — Пендери бросил взгляд через плечо.

Девушка невольно схватилась за отвороты халата, смущенная взглядом, но, пожалуй, еще больше мускулистой спиной и твердыми ягодицами.

— Так что будет с саксами? — опять спросила она, стараясь унять дрожь.

Раздраженно вздохнув, Максен выпрямился и подошел к сундуку, поднял тяжелую крышку, надел штаны, прикрыв, наконец, свои ягодицы.

— Не беспокойтесь, им ничего не грозит, — буркнул норманн, продолжая ворошить вещи. — Сегодня пленники будут работать как обычно.

Райна не ожидала услышать эти слова, хотя втайне и надеялась на лучшее.

— Значит, вы не собираетесь…

— Нет, не собираюсь.

Она ощутила какую-то слабость в коленях и едва устояла на ногах.

— Вы поверили им, да?

Он намеренно медлил с ответом, затем повернулся к ней и подошел ближе.

— Сэр Гай допросил всех до единого, и похоже, вы говорили правду. Похоже, — сделал он ударение на этом слове.

Наверно, Пендери понял, что Сета лжет. И потому оставил Райну в покое.

— Вы по этой причине не стали меня… насиловать?

Согнутым пальцем рыцарь провел по ее лицу, опустил руку:

— Нет, Райна. Конечно, я хотел, но решил не трогать вас.

Чутье подсказывало саксонке, что норманн говорил правду, и странное чувство овладело ею — будто в ней открылось то, что прежде было наглухо закрыто.

Рыцарь долго смотрел на нее, и она почти телесно ощущала прикосновение его взгляда.

— Я уже объяснял, Райна. Я хочу, чтобы вы отдались мне по доброй воле. Я желаю получить не только плоть, которая примет семя, но и душу. Если мне надо тело, то есть для этого служанки.

Райна побагровела от смущения:

— Вы просите слишком много.

Максен осторожно провел по ее шее и коснулся груди, видневшейся в вырезе халата.

— Неужели? — хрипло спросил он.

Нет, конечно, но она не могла ему это сказать.

— Я…

— Позвольте мне пригубить вас, чего я не сделал вчера, — и улыбка смягчила суровые черты его лица. — Поцелуй, — добавил он, — только и всего.

«Можно подумать, мы много целовались до этого», — мелькнула мысль у саксонки.

— Ну, решайтесь, — уговаривал ее рыцарь. Поцелуй ничего не значит. Это же не постельные утехи. Не передумай Пендери — она бы потеряла гораздо больше. Только бы не забыться, не уступить страсти. Поцеловаться — и прочь. Подняв голову, девушка подставила ему свои губы, напрягшись в ожидании.

— Нет, — заупрямился рыцарь, — вы должны поцеловать.

— Наклонитесь, а то я не дотянусь.

В глазах норманна зажглись искорки, и он подчинился. Приподнявшись на носки, Райна осторожно коснулась его губ. Максен не двигался. Тогда девушка крепче прижала губы к его губам и вобрала в себя его дыхание. «Достаточно», — сказала она себе, чувствуя, что в ней возникает приятное томление. Но поцелуй требовал завершения. Опускаясь, Райна ухватилась за его плечи, стараясь удержать равновесие, и поцелуй затянулся. Рыцарь приоткрыл губы, и Райна, не колеблясь ни секунды, пустила в ход язык.

Всегда ей приходилось уступать, но сейчас все было по-иному. Ощущения поражали новизной, свежестью и очень походили на желание. Саксонка, пожалуй, впервые испытывала такие чувства. Внутренний голос нашептывал, что дело может закончиться плачевно, но Райна не вняла доводам разума и обняла Максена одной рукой, а вторую запустила в его густые темные волосы.

Максен прижал ее к себе:

— А вы научились кое-чему, — пробормотал он, начиная действовать.

Но Райна воспротивилась: ведь это ее поцелуй.

— Я еще продолжаю учиться, — прошептала она и вновь впилась в его губы.

Максен прижал свое настрадавшееся тело к ее животу. Она уже не думала о том, что делает. Застонав, начала двигать бедрами, но через мгновение они резко отстранились друг от друга, и девушка едва не потеряла равновесие.

Пендери прекрасно понимал, что саксонка в растерянности.