Книга Мы выжили! Начало - Николай Побережник

— А если нет документов, — спросила Маша остановившись.

— Ничего страшного, имя, фамилию, отчество, адрес последней прописки и год рождения-то знаешь?

— Да.

— Ну вот, дежурному продиктуешь и все.

Полная женщина лет пятидесяти, с приятным лицом, в форме и с погонами сержанта сидела за составленными буквой «П» столами. Очень удивившись тому, от куда мы явились, она быстро записала наши данные в толстый журнал, посмотрела на нас приятно улыбаясь и сказала:

— На второй этаж поднимайтесь, 212-й класс, ой… комната, теперь комната. Там кроватей нет уже, но зато есть столы и матрасы, спуститесь потом за всем.

— Скажите, а как у вас тут с приготовлением пищи?

— По разному, те кто на довольствии в столовой питаются, это в ангаре старом, там полевые кухни стоят.

— А те кто не стоят?

— У завхоза буржуйку получите, дрова сами пилите и сами готовите.

— А воду где взять?

— Воду по утрам машина привозит.

— Понятно.

— Ребята, да вы поднимайтесь, располагайтесь… я попозже зайду и расскажу все.

— Да Мамоль, ты сама тут как-нибудь уже с ними, а мне еще к коменданту надо, — сказал Шустов и махнув нам рукой направился к выходу.

На это «МамОль» Наталья подняла в недоумении брови.

— Да это меня так называют тут все… А вообще я Ольга Ивановна, и у меня целый взвод несовершеннолетних детей на попечении, вожусь вот с ними между нарядами. Вашему-то столько, — кивнула она на Сережку.

— Шестнадцать, — ответил он сам за себя.

— Большой совсем, и ружье у тебя серьезное, — подмигнула Сережке Ольга Ивановна.

— Серьезное, — немного смущаясь от внимания, ответил Сергей.

Поблагодарив Ольгу Ивановну мы поднялись по ступенькам на второй этаж, прошли по широкому коридору, освещаемому редкими красными светильниками. В коридоре столкнулись с двумя мальчишками лет десяти, катающих по полу, покрытому старым и выцветшим линолеумом машинки. Вдоль стен стояли какие-то столы, шкафы и стенды.

— Ну вот наша берлога, — сказал Вовка и толкнул дверь.

28

Небольшой учебный класс, шесть на шесть метров, на стенах какие-то учебные плакаты, дальняя стена загромождена чем-то до потолка, и это «чем-то» накрыто брезентом, несколько столов, десяток стульев, краска на стенах потрескавшаяся… запустение в общем.

— Ну, во всяком случае, почти тепло, — сказал Юра положив руку на радиатор, — как они умудрились не разморозить здание?

— А оно пустовало, воды в системе не было, — ответила на вопрос появившаяся в дверях Ольга Ивановна, — а мужики потом молодцы, кое-что отремонтировали, и постепенно, по этажам запустили здание, сквозняки победили… сейчас уже теплее, чем вначале, да и на улице, слава богу, не минус сорок. Ну, пойдемте со мной, тут в конце коридора склад, матрасы заберете, да побегу я, надо мой «пионерский отряд» в столовую вести.

Сходили с Вовкой и Сергеем, забрали матрасы с одеялами, которые, вернувшись раскатали по составленным столам. Потом искали местного завхоза, что должен был быть «где-то в корпусе»… не нашли.

— Ладно, я сейчас портативную печку заведу, сообразим что-нибудь поесть, — Вовка уже доставал из рюкзака небольшой чехол.

— Мальчики, а нам там ничего не отвинтят? — сказала Наталья, стоя у окна.

Все кинулись к ней…

— Ну стоят, смотрят, — махнул рукой Вовка, — не паникуй.

— Просто… как-то не уютно мне тут… уж лучше в дороге и подальше от людей, рвущих друг другу глотки, — уселась Наталья на подоконник с ногами, обхватив руками колени, — нет, я понимаю, тут безопасно… наверное.

— Наташ, давай все выясним, хорошо все обдумаем, и будем принимать решения, и да, тут безопасно, — ответил Юра.

— Угу, — кивнула она, глядя в окно, на столпившуюся у Хивуса группу людей.

Раскатав матрас на двух столах, приставив их стене, я полусидел и смотрел на присутствующих… Ну вот, стоило относительно расслабиться, оказаться среди большого количества людей и все, появилась некая нервозность. У Натальи вот полезла опять заводка на феминизм, прям как в первые дни нашего знакомства. Маша с Сережкой притихли в углу… Ну Маша в принципе и так не многословна, у нее глаза обо всем говорят, или это только я вижу? Ага, посматривает украдкой, на меня, на Наталью. Сережка с Юры глаз не сводит, как команды ждет какой. Вовка… открывает консервы и на меня пялится… что дружище, тоже неуютно тебе здесь? Вижу, не уютно. И молчание какое-то дурацкое в воздухе повисло, и командир этот не идет, как провалился где.

— И где этот командир? — словно подслушав мои мысли, Вовка отдал вскрытые консервы Сережке и начал прохаживаться вдоль окон.

— Занят наверное, — спокойно пожал плечами Юра, раскладывая на столе свой нехитрый скарб, будто прибыл к месту постоянной службы.

— Покурю, пойду, — сказал Вовка и вышел из комнаты.

Командира мы дождались только спустя пару часов, когда уже второй раз попили чай, и большинство из нас отдыхали. Я решил выспаться, пока есть возможность. Наконец меня разбудило то, что кто-то стремительно вошел в дверь, как говориться без стука.

— С прибытием, — у дверей стоял невысокого роста мужчина, под пятьдесят, крепкого телосложения, абсолютно лысая голова, переходящая сразу в плечи, движения резкие, взгляд острый. Зимний комплект «цыфры» с полковничьими погонами сидит на нем ладно и по уставу, видно, что кроме военной формы он уже много лет ничего не носит, — как расположились?

— Спасибо, нормально расположились, — ответил Юра, встав почти «смирно».

— Ага… Звание? Войска? — очень быстро полковник подошел и встал перед Юрой.

— ПДСС ТОФ, Майор запаса, Мыткин Юрий Иванович.

— Полковник Штонда, Геннадий Васильевич, — пожал он руку Юре, — давно на пенсии?

— Четвертый год.

— Понятно, — ответил полковник и обратился к нам, — больше офицеров я так понимаю, нет?

— Нет, — ответил я за нас с Володей.

— Продолжить службу готовы, — полковник снова повернулся к Юре заложив руки за спину и покачавшись пару раз на носках напомнив мне при этом «старика Мюллера» из кино.

— Так точно, — не раздумывая, ответил Юра.

— А вы, молодые люди, готовы к мобилизации? — полковник резко крутанулся в нашу сторону.

— Эм… — открыл было я рот.

— Ясно, майор за мной, — сказал полковник и также стремительно вышел из комнаты.

Юра подхватил куртку и шапку и рванул следом.

— А я что говорила? — съязвила Наталья, улеглась на свой матрас и начала напевать что-то себе под нос.