Книга Уровень опасности - Игорь Симонов

– Но, папа, то, что у тебя, – это же мелочь, это же копейки по сравнению с нефтью, газом, металлами всякими, кому на хрен весь этот геморрой нужен, я же вижу, сколько ты работаешь, ну отнимут у тебя, и все это развалится через полгода.

– В этом-то и проблема, – отец встал с дивана и сделал несколько шагов по комнате. – В этом-то и проблема. Но они-то не понимают, что все развалится. Это как в Африке, когда страны независимость получали. Белые ушли – все оставили. Телефоны работают, машины ездят – зашибись, какая жизнь. Танцуй, да и все. А потом ломаться начало, вот тогда и пошли перевороты. А насчет мелочи я вот что тебе скажу. Большое уже все отобрали или почти все. А процесс-то запущен. Эта долбаная машина не сможет остановиться, пока все не сожрет, – там ведь винтиков много всяких, в машине-то, и каждому смазка и протирка нужны. Потом цена на нефть падать начнет. А уже привыкли к определенному уровню. Хватать будут все. Помяни мое слово. И ждать осталось недолго. Года два. Нравится тебе такой сценарий?

– Папа, но ты сказал, что надо быть частью системы, чтобы… не тронули. Но разве ты – не часть системы?

– Вот тут ты, сынок, в самую большую точку попал. Это и есть моя самая большая ошибка, потому что я все время думал, что я и есть часть системы, раз исправно эту систему смазываю. Только смазывал я одну систему, а из нее выросла другая. И так они, суки, друг на друга похожи, что сразу и не различишь. В том и есть моя главная ошибка. Все это еще года два назад надо было понять. А я не понял, прости.

– Пап, ты чего, какое «прости», ты чего в самом деле панихиду тут устроил? Новый год сегодня. Это у тебя настроение такое. Давай выпьем лучше.

– Леша, Леша, мы выпьем, конечно, но я долго думал, прежде чем разговор этот начинать. Я тебе говорю еще раз: дела хреновые и могут быть еще хуже. Я хочу, чтобы ты помог мне уговорить Настю и, главное, маму, без тебя будет трудно, и я хочу, чтобы ты серьезно обдумал то, что я сказал. Это первый наш разговор, и я дал себе слово, что сделаю это сегодня. После праздников мы к этой теме вернемся.

– Хорошо, – охотно согласился Алексей.

Отец не был человеком настроения, и ко всему этому надо было отнестись всерьез, но сегодняшний разговор уже хотелось закончить.

Отец улыбнулся:

– Задолбался слушать меня, да? Ладно, это последнее на сегодня, может, и правда у меня настроение такое. У тебя покурить чего-нибудь нету веселенького?

– Пап, ты чего, серьезно? – изумился Алексей. – Ты же знаешь, я не по этой части.

– Ладно, ладно, шучу.

Слышно было, как открывается дверь и в квартиру с шумом входит мама, вечно обеспокоенная тем, что не успеет что-то сделать для мужа, для детей, для учеников. Тут же призвала Настю помогать, наскоро сделала закуски – икорку, рыбку, язычок, овощи, посидели часок за столом, отец был веселым, много шутил. Алексей, чтобы сделать отцу приятное, сказал: «Насть, я тут подумал, а чего тебе за границу не поехать учиться?» «Это еще с чего? – раскрыла глаза сестра. – Это вы про это там с отцом шушукались? Мам, они часа на полтора там заперлись, меня не пускали». «У мужчин всегда серьезные разговоры, не для нашего ума, – ответила мать, – про футбол, про баню, про баб, мало ли еще чего серьезного».

Настя засмеялась. Она в первый раз собиралась встречать Новый год в клубе с друзьями. Ей разрешили не сразу, но она настояла. Она хотела быть там сегодня самой крутой. Алексей с друзьями встречали в родительском загородном доме. Договорились, что Настя с подругой могут туда потом приехать, если захотят. С утра выпал снег, и под вечер обещали еще. За городом было хорошо. Мать просила только, чтобы все за собой убрали, потому что они с отцом хотели приехать первого вечером, чтобы второго на лыжах покататься. Так что у всех были свои планы.

Алексей ехал домой и улыбался. Мысли не укладывались в голове в длинные цепочки, обрывались, и их место занимали другие, но, несмотря на серьезный вроде бы разговор с отцом, день начался очень радостно и еще радостнее должен был продолжиться. В компании, в которой Алексей собирался встречать Новый год, у него на этот раз не было своей девушки, потому что со своей девушкой он расстался два месяца назад из-за ее неумеренных претензий на контроль за его личной жизнью. Зато в компании была девушка, в которую Алексей на этот момент был почти влюблен. Может быть, в основном из-за того, что за месяц знакомства она с ним так ни разу и не переспала. Но, понятное дело, тем желаннее становилась цель. Девушка приехала из Москвы, где училась два года в университете, была очень красивой и очень избалованной. Что там у нее случилось в Москве, что она, будучи совершенно здоровой, взяла академический отпуск, точно никто не знал – разговоры ходили разные с обычным набором: неудачный роман, скандал, наркотики, кто-то наехал. Жила она в городе у отца, который был режиссером местного драмтеатра, и выражение лица у нее было такое, будто вокруг все воняло. Но не у отца же сидеть целый вечер и не в театр же ходить – такой Алексей ее в первый раз и увидел в клубе. И спросил: может, тебе противогаз купить?

– Чего? – спросила она, не поняв.

– Противогаз, – громче сказал Алексей. – Запах чувствовать не будешь, и лицо все время не надо будет делать.

– Ты о чем? – и на гладком лбу ее от напряжения образовались морщинки.

Музыка гремела, и слышно правда было плохо. Алексей переступил через кого-то и сел к ней поближе. Объяснил про противогаз. Ему легко давались объяснения с девушками. Он был весь такой молодой, сильный, тренированный, голубоглазый. Он нормально говорил и вообще считался в этом немаленьком городе одним из первых женихов. Тут, конечно, был случай потяжелее, у девушки были другие представления о первых женихах. Но те гипотетические первые женихи были где-то в другом месте, а избалованному телу требовалась ласка и… какая разница, блин, парень вроде нормальный, не про него ли, кстати, Наташка говорила, что отец – миллионер, откуда они здесь, миллионеры, но симпатичный точно, и одет нормально, с таким нигде показаться не стыдно…

– Зовут-то тебя как, противогаз?

– Алексей. Можно Леша.

– Алла, – она протянула ему руку, которую он осторожно принял, поднес к лицу, но не поцеловал, а стал рассматривать.

– Ты чего? – опять спросила Алла и недовольно подумала: ну, лохушка, расчевокалась, прямо как из деревни. – Чего там рассматриваешь? Руки не видел? Так у меня еще нога есть.

– Сейчас на руку насмотрюсь, – серьезно ответил Алексей, – потом ногу покажешь. Надо же знать, какие у красавиц руки и ноги, а то спросит кто, а мне и сказать нечего.

– Типа комплимент сделал? – не без удовольствия поинтересовалась Алла.

– Типа да.

– Непростой ты парень, Леша.

– По сравнению с тобой, Аллочка, простой. – Все это время он нежно перебирал в своей руке ее пальцы.

– Руку-то отдашь?

– Отдам. Но ты ногу обещала.

– Не сегодня, – засмеялась Алла. – Слишком много будет для одного раза. Боюсь, не выдержишь.