Книга Дом без номера - Мария Бережная

Видимо, он просил слишком сильно, и это случилось.

Бендер с упреком посмотрел вверх. Ведь могли бы, могли бы и не послушать, а? Что им стоило?

Ему все тогда говорили, что, влюбившись в него, Офелия невозможно изменилась. Невозможно… А кто захочет быть для любимой злом? Вспомнил, как сидел на этом же месте и уже знал, что они должны расстаться – чем скорее, тем лучше.

– Ты запаниковал, старик, – признался он себе.

И что теперь делать? Офелия его вспомнила или думает, что вспомнила, и собирается полюбить снова. Кого – призрака? Который волею судеб и страстным желанием временно обрел телесную оболочку – надолго ли?

Нет, надо закругляться, пока не стало слишком поздно. Им было неплохо друг с другом, и хватит с него и с нее этих воспоминаний. Девушка справится – она живая, ей проще. А вот он – что получил от встречи? Какого чёрта он вообще это затеял?

Бендер несколько раз стукнулся затылком о стену. Полегчало. И даже отпустило – словно в груди разжались ледяные тиски, которые вымораживали его душу с той самой последней встречи.

Призрак вошел в комнату и посмотрел на мирно спящую девушку. А любит ли он сам Офелию? Или это всего лишь фантомные боли?

Иногда надо вернуться, чтобы отпустить. Чтобы убедиться: это – не твое. Уже давно не твое, чтобы ты ни думал.

Всё, теперь и в этой истории, как и во всей его прошлой жизни, поставлена точка. Пусть дальше каждый живет сам по себе. Ему, например, пора возвращаться на свое место.

Послав Офелии воздушный поцелуй, Бендер исчез.

Рыжий кот, наблюдавший за призраком с березы за окном, от души чихнул и тоже пропал.

Глава 45

Последний герцог королевского рода

Герцог появился в Доме без номера совсем недавно и тут же включился в обсуждение загадки с таинственными письмами, которые вот уже полгода приходят в Цилин почтовый ящик.

Я же только ухмылялся в усы, чтобы никто не заметил, и молчал. Кого-кого, а одного из двух братьев, от которых приходили эти письма, я знал очень хорошо, хотя и только по рассказам Бродяги. Но последний давно собирался познакомить нас лично – уж больно здорово этот братец играет на саксофоне.

Он был последним герцогом королевского рода. Самым последним.

За окном выл ветер, уже стемнело. Не самое лучшее время для прогулки, но у Герцога имелись свои планы.

Впрочем, он не торопился. Даже, наоборот, тянул время. Сидел у остывающего камина и листал старый альбом с фотокопиями портретов его предков, сами портреты уже давно висели в музеях или частных коллекциях. Были в альбоме и настоящие фотографии членов его семьи, родителей и прародителей. Иногда, когда Герцогу требовалась поддержка родственников, он листал старые страницы и по выражениям лиц пытался угадать, правильное ли решение принял. Чаще всего ему казалось, что родственники им довольны: они смотрели с фотографий дружелюбно и благожелательно и даже как будто чуть-чуть кивали или улыбались. Но сегодня все портреты взирали на него строго. Печальные, серьезные, упрямые – так или иначе, предки не одобряли того, что он хотел сделать.

Он был последним герцогом королевского рода. Самого рода уже давно не существовало, да и королевство исчезло. Остались только предки на портретах и ненужная фамильная гордость, которая в наше время только мешала, как кость в горле.

И еще осталось имя – такой длины, что оно не помещалось на одной строке. Нет ничего хуже длинного имени обедневшего королевского рода, особенно для ребенка школьного возраста, когда дети бывают особенно жестоки.

Это всегда очень сложно – соответствовать своему имени.

Жизнь Герцога коротка по сравнению с историей семьи, но столь же богата событиями, как некогда были богаты сокровищами его предки. Так, последние десять лет он жил затворником, из последних сил писал генеалогический труд и воевал с молью, изрядно расплодившейся в шкафах и портьерах дома. Обе войны он проиграл. Моль продолжила свое победное шествие по напольным коврам, а исследование жизни предков привело к тому… К тому, что Герцог собирался сделать сейчас.

Он вздохнул. Посмотрел на камин и подышал на озябшие руки. Снова глянул на фотографии – предки по-прежнему не одобряли его намерений. Тогда последний герцог королевского рода встал, потянулся и… улыбнулся, впервые за много лет искренне и радостно.

Сегодня ему пришло письмо – ответ на запрос, сделанный им несколько недель назад. Осталось только закрыть двери дома, который он уже передал местному краеведческому музею, сесть в самолет и, прилетев в другой город, открыть другие двери. Двери новой жизни, нового Дома.

И с этого момента носить новое имя, на получение которого он и просил разрешение. Как хорошо стать просто Томом! И у него будет фамилия, в которой всего пять букв! Что может быть лучше?

Это так просто – стать прародителем нового, своего собственного рода!

Глава 46

Загадочные письма

Первой, кто встретил Герцога в Доме без номера, оказалась Циля. Правильнее сказать, она не встретила его в Доме, а сбила с ног у арки.

Как вы помните, с самого начала в почтовый ящик пани Цили приходили всякие странные письма. С теми она разобралась, но появились новые. И сейчас они стали настолько странными, что совет Дома без номера собирался по этому поводу уже несколько раз, но так ничего и не решил.

С недавних пор письма приходили от обеих сторон, как будто два неизвестных лица переписывались через Цилин ящик без всякого ее на то разрешения!

В тот день, когда в Дом прибыл Герцог, Циля как раз летела с почты домой и, как всегда, очень торопилась. В результате они столкнулись и оба оказались на земле.

– Простите, – сконфуженно пробормотала себе под нос Циля, пытаясь встать.

Герцог тоже извинился, поднялся и подал ей руку.

Тут, конечно, можно написать, что стоило ему посмотреть Циле в глаза, увидеть, как солнце тщетно пытается выбраться из ее рыжих кудряшек, услышать ее голос, как он тут же сделал свой выбор. Или что Циля проницательно разглядела фамильную тайну в серьезных серых глазах Герцога, услышала музыку в его голосе…

Конечно, можно написать и так.

Но пока Герцог просто держит Цилю за руку и не может оторвать взгляд от пальцев девушки – тонких, белых, с коротко обрезанными ногтями, таких длинных, что они могли бы принадлежать пианистке.

– Простите? – переспросил Герцог, обнаружив, что пропустил какую-то часть из монолога незнакомки.

– Я говорю, тетушка Софа с утра сказала Руфе, а та передала мне, что скоро у нас появится новый жилец. Вы заблудились? Вы музыкант? Вас проводить? – протараторила Циля обычной скороговоркой.

Скоро Герцог привыкнет к ней.

– Да, – не растерявшись, ответил сразу на все вопросы последний герцог королевского рода.