Книга Новая инквизиция. Кто мешает русскому прорыву? - Максим Калашников

То, что случилось с Виктором Петриком и его изобретениями, вся кампания по его уничтожению – лишнее тому доказательство.

Тем более, что в Постсоветии выведена особая порода обывателя: тупой твари, ненавидящей науку и пораженной настроениями времен римского упадка. То есть, все, что можно, уже открыто и придумано, все мыслимые высоты достигнуты. И больше ничего не надо, не надо, не надо!

Подлый люд постиндустриальных морочных времен

В Средневековье было такое выражение – «подлый люд». Так назывались низы – устами высокомерных феодалов, «благородных». В этом, конечно, была их классовая позиция. В подлые записывали всех, кто не относился к феодалам. Однако дыма без огня не бывает. Подлый люд действительно существует, причем по своим личным качествам. Это – субпассионарии, мелкие душонки с низменными устремлениями. Они ненавидят всех, кто честен, благороден и живет высокими идеалами. Кто думает не только о брюхе, сексе и вещах.

Подлый люд ненавидит гениев. Сами будучи мерзкими, продажными и преклоняющимися перед силой, подлые людишки обо всех судят по себе. Они всех считают обманщиками, ловчилами и искателями легких денег. Они всех любят поливать грязью, они по велению сердца пинают упавших и принимают участие в травле и шельмовании великих людей.

Интернет сегодня сделал их значительной силой.

Они были всегда. До эпохи Интернета в редакции газет приходили мешки писем, полных грязи, оскорблений, откровенного бреда и неприкрытой шизы. Редакции и выбрасывали их мешками. Но тогда подлые двуногие твари не видели друг друга и не могли пробиться в широкий «эфир». Они не могли оставить свои анонимные «комменты» на полях выходящих газет или в подстрочниках к телепередачам. Они были вынуждены злобствовать в одиночестве, по клетушкам своих квартир или домов. А теперь они способны набегать стадами на сайты и блоги, кучковаться в Сети, создавать массу. Хотя их и не большинство среди нас, но они проводят тьму времени в Интернете, создавая иллюзию большинства и закидывая дерьмом всех, кто от них отличается.

Анонимность Интернета, возможность скрыться за масками иконок и ников-псевдонимов, тянет их так же, как свежее дерьмо – тучи мух. В прежние времена было трудно остаться безнаказанным. Ты не мог в лицо и прилюдно оскорбить человека. Ибо сильный и горячий моментально отвечал ударом в морду, а слабый – мог засудить черноротую тварь. Анонимные письма не помогали. А теперь можно оскорблять и очернять человека, ничем, по сути, не рискуя. Причем грязь, вылитая на гения одним недочеловеком, с радостью и добровольно разносится повсюду тысячами других подлецов. Ведь им нравится унижать тех, кто умнее и лучше их. Таким образом, образовалось торжествующее царство хамства, лжи и клеветы. Массы подлого люда начинают давить на психику остальных, подчас – даже на официальные власти.

Опыт показывает, что именно эта среда откровенно враждебна людям-творцам. Подлые недочеловеки уверены, что изобрести больше ничего нельзя, что все изобретатели – обманщики и психи. Эта среда – просто благодатный материал для психического террора против инноваторов. Появись в наши дни некий новый Ломоносов или Менделеев – и его просто утопят в информационной грязи. Как и его открытия, и его изобретения. Тьма самозваных «экспертов» станет доказывать, что то-то и то-то невозможно, завалит дерзкого кучей математических формул. А каждая – почти неизбежная – неудача на пути к воплощению идеи будет встречаться торжествующим ревом тысяч сетевых придурков: «Ну, мы же говорили, что это – бред, что Н. – шарлатан и у него ничего не выйдет!» Особенно если еще все это «подтвердят» современные академики, выносящие суждения, не отрывая задов от кресел, «по бумажкам», не пытаясь проверить все экспериментами. Тогда «признанная наука» и сетевая подлая чернь начинают петь мощным унисоном.

Далеко не все это выдерживают.

Именно масса подлого люда становится ударной силой нового мракобесия. Именно в этой торжествующей тьме гасятся искры новых гениев. Тем, что сегодня научно-технический прогресс замедлился и остановлен на ряде направлений, мы обязаны торжеству «информационщины» и тирании серой толпы немыслящих. И это явление еще никто толком не исследовал.

Я помню наивные мечты 1960-х. Те, кто создавал Интернет и информационные технологии, ожидали, что творцы и гении смогут с их помощью пробиваться к людям, находить инвесторов на свои прорывы, становиться видимыми миру. Но то, что вышло, работает в точности наоборот! Интернет превратился в средство мощного подавления любой нетривиальной мысли, любого потенциально великого изобретения. В оружие тотального усреднения и распространения серости. Про великие открытия я уже помалкиваю. Торжество IT в позднем капитализме, стукнувшимся в маразм монетаризма, неолиберализма и потребительства, превратилось в страшный тормоз развития.

Интернет давит: думай и поступай, как все! А гений – он же «парадоксов друг», он тем и отличается, что не имеет шор на глазах и думает не как все. Был ли Галилей Галилеем, если бы, как и все, разделял очевидное и считал, будто тяжелые предметы падают быстрее, а легкие – медленнее? А ведь он взобрался на Пизанскую башню с шарами разного веса, чтобы проверить свою догадку – и обнаружил, что все ошибались. Гений должен идти против мнения толпы, а Интернет делает все, чтобы никто не осмеливался на такое. И если кто-то совершит что-то дотоле невиданное, то его чаще всего начинают топтать. Ах, Петрик смог получить осмий-187? Без центрифуг? Да быть того не может, потому что без центрифуг никак! И никакой попытки разобраться: а как он сумел совершить такое без означенной техники, каким неторным путем пошел? Это напоминает сборище пещерников, которые не допускают иной охоты на мамонта, кроме как с грубым копьем и ямами-ловушками. Да не мог Чудаковатый Ви убить мамонта, потому что у него не было рогатины с кремневым наконечником! То, что Чудаковатый Ви смог изобрести ружье, до массы не доходит. «Ах, – говорили один узбек в 1920-е, – у вас в Москве нет ни одного ишака? Ну и захолустье же эта ваша Москва. Как же вы по ней передвигаетесь?»

Тот, кто совершает величайшие научные открытия или создает эпохальные изобретения, отличается тем, что хочет невозможного. Только с дикой жаждой того, что толпа считает несбыточным, и начинаются исторические свершения. А Сеть работает как могучий репрессор: желай только реального, как все, не смей мечтать о несбыточном! Не нужно нам никаких городов будущего, мы хотим города настоящего.

Родилось что-то вроде страшного «бинарного оружия», уничтожающего научно-техническое творчество. Еще раз посмотрите главы второй части «Хроник невозможного». Вспомните, как даже в «доинтернетные» времена, во времена особенно бурного инноваторства (XIX и первая часть XX столетия) все те великие изобретения и открытия, что создали наше Сегодня, встречались с откровенной враждебностью и «признанными экспертами», и толпами ослов-обывателей. И тогда великих инвенторов, ученых и инженеров старались всячески забить, затереть, уничтожить психически. И сколько их было доведено до краха и даже самоубийств! Но с появлением Интернета (соцсетей, сетевых СМИ и проч.) все это не просто не исчезло, а усилилось кратно! Образно говоря, если в начале XX века открывателю или изобретателю приходилось идти против сильнейшего ветра, то теперь его встречает поистине каменная буря. Ему в лицо не массы воздуха летят, а булыжники и куски скал!