Книга Шатун - Сергей Шведов

Облегчение оказалось преждевременным. Ган Горазд услышал скрип за спиной и стремительно обернулся. Путь назад перегородила решетка, а подъемный мост поднимался, отрезая нападающим путь к отступлению. И в ту же секунду из всех щелей надворных построек полетели в хазар стрелы.

– К терему! – крикнул Горазд, прикрываясь щитом от летящей в лицо смерти.

Захваченные было врасплох хазары опомнились быстро и, соорудив из щитов непробиваемую стену, сгрудились у красного крыльца. Горазд с мечником Синягой успели даже взбежать на это крыльцо, но тут дверь распахнулась, и из проема вывалился закованный в броню человек, превосходивший гана и ростом, и весом. Секира в его руке отливала синевой. Горазд успел закрыться щитом, но после мощного удара на ногах не устоял и покатился вниз, считая ступеньки собственными ребрами.

– Бояре! – крикнул в ужасе Синяга, разглядев на нападающем знакомый солярный крест, и тут же умолк навечно.

Оглушенный ударом, Горазд все-таки успел подняться на ноги. По всему двору рубились его хазары, хотя и изрядно поредевшие числом, но не потерявшие присутствия духа. Откуда в Листянином городце взялись бояре, Горазду выяснять было недосуг, но числом тех бояр было около двадцати. Если бы не стрелы, разившие хазар со всех сторон, то неизвестно, чей бы в результате был верх. Горазд попробовал пробиться к Торусе, который выделялся среди бояр своим рогатым шеломом, но сумел лишь опрокинуть вставшего на пути мечника. Под напором защитников городца нападающим пришлось отступить к конюшне и прижаться к толстым бревнам спинами. Рядом с Гораздом один за другим падали его хазары, но сам он пока что был невредим, хотя успел уже потерять шелом и наручье. Огромный боярин с секирой в руках развернулся в сторону гана, и тот уже готовился с честью принять смерть, но в это мгновение раздался голос Торусы:

– На тын!

Своим спасением Горазд был обязан Жучину, который бросил хазар в отчаянный напуск на стены городца. С помощью подвернувшихся под руку стволов и веревок хазары густо полезли наверх, где их, впрочем, успели перехватить защитники городца. Воспользовавшись тем, что двор почти обезлюдел, Горазд рванулся к привратной веже. С помощью уцелевших хазар ему удалось оседлать ворота, оттеснив в сторону Торусовых мечников.

– Опускайте мост! – крикнул Горазд Гудяю, который и без того уже сообразил, что надо делать.

На стенах ожесточенно дрались, но, судя по всему, защитникам удалось остановить хазар, а за пределами открывающего зев городца послышались крики, весьма удивившие Горазда. Там, похоже, завязалась нешуточная сеча, правда, пока непонятно с кем.

– «Белые волки»! – крикнул Гудяй и кубарем скатился с вежи.

– Много? – остановил его внизу Горазд.

– Две ладьи причалили к берегу! – крикнул измазанный своей и чужой кровью Гудяй. – Уходим, ган.

Горазд бросился по опущенному мосту вслед за Гудяем, за ними гурьбой повалили уцелевшие хазары. Жучин, собрав вокруг себя сотню конных, отчаянно отбивался от наседавших с берега мечников. Нападающих было числом поменее, чем хазар, и у Ицхака появилась возможность сбросить их в воду при поддержке гана Горазда, но тут из зарослей густо посыпались стрелы, смешав хазарские ряды.

Ицхак сам подвел в поводу гану его коня и крикнул, перекрывая шум сечи:

– Уходим, Горазд.

Из городца выбегали на подмогу «белым волкам» бояре и мечники, стрелы летели не только из зарослей, но и со стен.

Положение становилось безвыходным, и Горазд повернул своего гнедого коня вслед за белым Ицхаковым жеребцом.

После страшного разгрома уцелело чуть больше сотни хазар, но и среди уцелевших было немало помеченных клинками и стрелами. Прорывались прямо сквозь заросли, ломая копытами коней выросший чуть ли не в человеческий рост подлесок. Гану рассекло веткой щеку и едва не выбило глаз, но из ловушки они выскочили более-менее удачно.

Погони не было, а потому ган Горазд придержал хрипящего коня. Возбуждение проходило, а на смену ему накатывала горечь пополам с яростью. Ведь говорил же Горазд Ицхаку, что нельзя доверять вилявой женке! Но упрямый Жучин только усмехался да пожимал плечами. Горазд, быть может, обругал бы Ицхака последними словами, но вовремя вспомнил, что в беде тот его не бросил и если бы не купец, то гнить бы сейчас гану в овраге близ Листянина городца.

– Моя вина, – хрипло сказал Ицхак, не дожидаясь упреков. – Обвел нас с Митусом вокруг пальца боярин Драгутин.

– А где Рада? – повел глазами по сторонам Горазд.

– Ищи теперь ветра в поле, – присвистнул уцелевший Гудяй.

– Шатуненок тоже пропал. Может, стрелой сбило, а может, сбежал.

Горазд все-таки не удержался и грязно выругался в пространство. Виноватых отыскать, конечно, легко, но ведь у гана Горазда на плечах имеется своя голова. Допустим, не мог отказать гану Митусу в напуске на Торусов городец, но зачем, спрашивается, полез в расставленные опытным птицеловом силки? Ведь чувствовал же, что боготур неспроста открыл ворота. А тут еще невесть откуда взявшиеся бояре и «белые волки», ударившие с реки…

– Наших много разбежалось по лесу, – сказал Гудяй, оглядываясь по сторонам. – Надо бы их подождать.

– Дождемся беды на свою голову, – возразил ему Хвет. – Кто знает, сколько лучников тут прячется по кустам.

Замечание было здравым, и ган Горазд первым тронул с места уставшего коня.

Глава 19ГОРЕЧЬ ПОРАЖЕНИЯ

Гудяй оказался прав: пока пробивались к реке, Горазда догнали еще до полусотни хазар и Будимировых мечников. У гана даже слегка отлегло от сердца. Потери оказались значительно меньше, чем он полагал поначалу. Встала, правда, новая проблема – никто не знал обратной дороги. С потерей Рады и шатуненка Гораздова рать лишилась проводников.

– Будем продвигаться вдоль реки, – утешил Ицхак. – Она нас выведет к Берестеню.

Однако это оказалось легче сказать, чем сделать. Берег в некоторых местах столь густо зарос лесом, что волей-неволей приходилось отворачивать от воды, дабы найти более удобную тропу. А между тем уже начинало темнеть. Как ни долог летний день, а и ему рано или поздно приходит конец. Плутать же по ночному лесу было делом совершенно бессмысленным, а потому Горазд приказал устроить привал. Место для отдыха выбрали у реки и разложили костры прямо на прибрежном песке.

– Не побьют ли нас здесь стрелами? – усомнился осторожный Гудяй, косясь в сторону зарослей. – Огонь по реке далеко виден.

– Дозоры выставим выше по реке, в зарослях, – отмахнулся Горазд. – Пусть смотрят в оба.

– Свищ говорит, что пока спасался от Торусовых мечников, едва в лапы каких-то всадников не угодил.

– Каких еще всадников? – насторожился Жучин.

– Не знаю, – пожал плечами подошедший Свищ, – но числом их не менее сотни. Рада пристала к ним. А после они отошли от городца и переправились через реку.