Книга Призрак музыки - Александра Маринина

– Ничего, – согласился Гмыря, – симпатично. Нет,Серега, не годишься ты в следователи, тебе кино надо снимать детективное.Фантазия у тебя – высший класс. Значит, так, работайте бабульку, выясняйте все,что можно, в частности, проверяй и свое дикое предположение. У кого былиключи от квартиры, кто мог подбросить фотографию, кто вхож в дом и пользуетсядоверием настолько, что хозяйка оставляет его одного в комнате. Сколько временинужно, чтобы поднять диван и засунуть фотографию среди вещей?

Сергей задумался, мысленно повторяя собственные движения,которые проделывал сегодня.

– Ну… если на диване ничего нет такого, что нужнопредварительно снимать, то секунд восемь-десять. Но он скрипит, БорисВитальевич. Его слышно на всю квартиру, он старенький уже.

– А Романова у нас не глуховата?

– Вроде нет. Слышит хорошо.

– Значит, либо кто-то с ключами, либо кто-то оченьдоверенный, кто остается в квартире один. Ищи, юноша, дерзай. Версия у тебямудреная, но красивая. Мне нравится. А знаешь почему?

– Почему? Я вообще-то догадываюсь, но вы лучше самискажите.

– Не потому, что нежно тебя люблю. А потому, что оченьне люблю господина Дударева. Ну не нравится он мне! Ну подозреваю я его, и скаждым днем мои подозрения все крепче и мощнее. Понимаешь?

– Понимаю, – усмехнулся Зарубин. – Очень васпонимаю, Борис Витальевич. Он мне самому не нравится. Может, я как раз от этойнелюбви к нему и придумал свою версию.

– Вот и умница, – умиротворенно вздохнул Гмыря. –Иди работай. Мы с тобой в первый раз вместе работаем, но чует мое сердце, не впоследний. Будь молодцом.

– Буду.

* * *

Адрес Центра защиты от стресса был указан на визитнойкарточке, которую Артем Кипиани отдал Насте, но найти саму организациюоказалось непросто. Насте пришлось обойти вдоль и поперек целый квартал, покаона наконец не нашла нужную дверь. Сразу за дверью простирался длинный коридор,залитый светом из комнат. Двери здесь, по-видимому, не запирали. Настя заглянулав первую же комнату. Там сидела приятного вида женщина в очках и что-то писалав толстой тетради.

– Простите, это Центр защиты от стресса? – негромкоспросила Настя. Женщина выглядела такой увлеченной своим делом, что страшнобыло напугать ее неожиданными звуками.

Женщина тут же подняла голову и приветливо посмотрела наНастю.

– Да. Я вас слушаю.

– Я ищу Вадима.

– Вадима? – переспросила женщина.

– К сожалению, я не знаю его фамилии, он молодой,худощавый, в очках с сильными стеклами.

– Это Вадим Сокольников. Пройдите по коридору до конца,комната справа. Он там занимается с малышами.

– Неужели у малышей тоже бывают стрессы? – с интересомспросила Настя.

– Еще какие. И чаще, чем у взрослых. Они же маленькиесовсем, – женщина улыбнулась, – они пока еще не умеют справляться стем, что нам, взрослым, кажется сущей ерундой и с чем мы справляемся легко и подесять раз в день. Я вам только один пример приведу: детишки, которых летв девять-десять привозят в Москву из сельской местности или маленьких городов,где нет многоэтажных домов. А они боятся ездить в лифте. И боятсяпереходить дорогу. Для них каждый перекресток и каждая поездка в лифте – этотакой стресс! Они и признаться стесняются, и помощи попросить стесняются,и боятся почти до обморока, и очень быстро это все накапливается ивыливается в разные болячки. Заикание, хронические недомогания, отставание вшколе.

Настя прошла в направлении, указанном женщиной, и обнаружилаВадима в компании десятерых детишек лет семи-восьми. Дверь этой комнаты, как ивсех других, тоже была открытой, и Настя остановилась на пороге, с любопытствомприслушиваясь к происходящему. Ребятишки сидели на стульях, а один из них стоялрядом с худощавым молодым человеком в очках с толстыми стеклами и что-то громкорассказывал.

– Итак, Алешенька, расскажи нам, что ты вчера делал.

– У-уроки, – коротко, но с миной обстоятельностиответствовал крошечный человечек.

– У тебя все получалось?

– Н-нет, я н-не м-м-мог выуч-чить стих-х-хотв-ворение.

– И как ты поступил?

– Я пок-качался нем-м-множко.

– Ну-ка покажи нам, как ты это сделал.

Рыжий Алеша вытянул руки, которые почти сразу же сталиплавно двигаться вперед и назад. Сделав несколько движений, он опустил руки иначал покачиваться из стороны в сторону. Лицо его при этом приобрело выражениеглубокой задумчивости и отрешенности.

– А теперь, Алешенька, расскажи нам с самого начала,что вчера произошло, – ласково попросил Вадим.

– Я делал уроки. Не мог выучить стихотворение. Намзадали стихотворение выучить, а я никак не мог запомнить… Вот… Ну я покачалсянемножко и потом быстро его выучил. Оно как будто само запомнилось.

Настя решила, что у нее галлюцинации. Мальчик говорилсовершенно гладко, заикание исчезло бесследно. Но она не бредила.

– Ну-ка, ребята, скажите, Алеша заикается? – тут жеотреагировал Вадим.

– Не-е-ет, – дружно протянули дети.

– А раньше заикался?

– Да-а-а!

«С ума сойти! – подумала Настя. – Ведьсколько раз мне объясняли, что заикание является следствием внутреннегонапряжения. Именно поэтому оно пропадает, когда человек с удовольствием поет.Удовольствие – враг напряжения. Мальчику помогли сбросить напряжение – и онсовершенно нормально разговаривает. Никогда бы не поверила, если бы не увиделасвоими глазами».

Вадим заметил Настю и подошел.

– Вы ко мне?

– Да. Я подожду, пока вы освободитесь. У менядолгий разговор.

– Вы хотите привести в группу своего ребенка?

– Нет-нет, я совсем по другому вопросу.

– Тогда вам придется подождать минут сорок, пока я закончузанятие.

– Конечно, – кивнула Настя, – я на улице подожду.

Она пошла по коридору к выходу, бросая быстрые взгляды вовсе открытые двери. В одной комнате занимались со взрослыми спортсменами,в другой находились мужчины в военной форме, в третьей тоже были взрослые,но они что-то записывали в блокнотах, и Настя поняла, что здесь, по всейвероятности, занималась не проблемная группа, а специалисты-психологи, которыхобучали работе с группой. В последней комнате стояли два письменных столас компьютерами, за которыми работали две молодые девушки.

После прохладного, чуть сыроватого помещения улица охватилаНастю плотным ватным покрывалом влажной духоты. Она нашла раскидистое дерево ивстала в тени, прислонившись к мощному стволу. Вот так, наверное, стоял в тотдень Артем. Было так же жарко, он ждал Дениса, который зашел к однокласснику заучебником. Стоял, прислонившись спиной к дереву, и крутил в пальцах шарик.А в десятке метров от него сидел Костя Вяткин с плейером на поясе инаушниками на голове, слушал Мендельсона и ждал жертву. Костя не мог отлучитьсясо своего поста, это очевидно, поэтому он попросил Артема сходить к палатке икупить ему воды. Какая мирная картина… Насте казалось, она видит ее воочию. ВотАртем возле дерева. Вот Вяткин, сидящий на скамейке. Вдалеке стоит палатка,торгующая сигаретами, напитками и расфасованными продуктами. А вот здесь –«Шкода Фелиция» цвета «баклажан». Вот Елена Дударева выходит из подъезда.Подходит к машине и открывает дверь со стороны водителя. Ей нужно взятьнаходящиеся в «бардачке» документы из строительной фирмы, со стороныпассажирского места это сделать удобнее, но она открывает левую переднюю дверь,а не правую, потому что в правой двери неисправный замок, он не открываетсяснаружи ключом, и Елена об этом прекрасно знает, ведь это машина ее мужа, и оначасто в ней ездит. Елена открывает дверь и садится на сиденье, чтобы дотянутьсядо «бардачка». Возможно, она даже прикрывает дверь, чтобы ее не заделипроезжающие мимо машины. И в этот момент раздается взрыв.