Книга Фактор холода - Рэйчел Кейн

Погода сродни математике, на определенном бытовом уровне… нагреванием и охлаждением воздуха контролируется скорость колебания структур атомов. При обычных погодных условиях атомы звучат в полной гармонии, группами, словно слаженный хор. Во время шторма – сплошной диссонанс.

В этот раз звучал белый шум. Не существовало групп теплого и холодного воздушных потоков, никаких порывов ветра. Даже если где-то они и проявлялись, то не могли поддерживать друг друга. Они появлялись и сразу же умирали, меняясь как по мановению руки. Тепло и холод сталкивались на субатомном уровне, не являясь единым целым, и сплетались в воздухе.

– Какого… – прошептала я, потрясенная этим кошмаром.

Похоже, стихия не просто сошла с ума. Она лишилась разума как такового.

Над аэропортом «Маккарен» заходил на посадку реактивный «Боинг». Я наблюдала, как он начал накреняться, когда порыв ветра врезался в него. Хвост самолета задрался; нос клюнул вниз.

– Нет! Джо! Сделай что-нибудь! – закричал Льюис, ударив ладонью по стеклу.

Я быстренько достигла эфирного поля. Там царили хаос и разрушение. Я сконцентрировалась на самолете. Он был полон обезумевших, кричавших людей. Через астральное зрение это выглядело как полыхающая огнем солома на ветру. Мне нужно было не обращать на нот ужас внимания, а понять, что явилось причиной внезапной атаки.

Полнейший хаос. Ни капли логики в буйстве стихии.

Я почувствовала резкую, рвущую вспышку энергии. И увидела, как цепочки из частиц сталкиваются друг с другом.

Молния попала прямо в самолет, поджаривая электронику на борту и сопровождая все это белыми вспышками высвобождаемой энергии. В эфире это отразилось взрывом фонтанирующей энергии, добавляя неразберихи к всеобщему бедламу.

Потянувшись, я запихнула слой воздуха под неуправляемую машину, заставив его спокойно скользить вниз, как при обычных погодных условиях. Это потребовало значительных усилий, и мое тело вытянулось струной, вибрируя, как натянутый металлический провод. Я приподняла «Боинг» с помощью восходящего потока, успокаивая атмосферу вокруг него и одновременно отбивая атаку еще одного вихря, заходящего с края. Воздушная машина была тяжелой, и вихри продолжали наносить удары, пытаясь добраться до нее, извиваясь словно ужи. Они явно намеревались оторвать крылья. Я направила поток спокойного воздуха вперед, перед стонущими от тяжести двигателями.

Сама я тряслась, словно безумная. Человеческое тело не может служить каналом для передачи такого напряжения долгое время, по крайней мере, без помощи джиннов. Дэвида со мной не было, не существовало подпитки, в которой я так нуждалась.

Еще немного, ну еще немножко.

Самолет находился в пятидесяти метрах над землей. Я чувствовала, что воздушный поток пытается вырваться из-под крыльев, и крепко схватила его, собирая цепочки вместе и удерживая их в таком положении.

Двадцать пять метров.

Десять метров.

– Подожди, – шепнул мне Льюис. – Ты уже почти там.

Пять.

За секунду до того, как колеса коснулись бетона посадочной полосы, я ощутила, как что-то надломилось во мне и сразу же все пошло наперекосяк. Самолет грохнулся на поверхность и, приземлившись, начал биться из стороны в сторону от жестких ударов вихрей, наносимых справа и слева по борту.

Я не могла их остановить, но пыталась вернуть контроль над ситуацией. Упав на колени и тяжело дыша, я ощутила во рту вкус крови. Перед глазами мерцали ярко-красные точки.

– Джо! – Льюис схватил меня. Я пыталась не погружаться в захвативший меня мрак. – Отпусти его! Они уже приземлились!

«Боинг» наконец-то прекратил движение благодаря отчаянным усилиям пилотов.

Когда я прекратила сопротивление стихии, вихрь, превратившись в твердый сгусток сконцентрированной энергии, ринулся прямо ко мне.

– Льюис! – закричала я, стащив его на ковер и прикрыв своим телом.

Яростный поток врезался в пирамиду гостиницы со скоростью приблизительно сто восемьдесят километров в час. Окно в наш номер взорвалось, словно бомба. Моя спина сначала нагрелась от обжигающего порыва, потом я почувствовала леденящий душ дождя. Скатившись с Льюиса, я подняла его с пола и потащила за руку прямиком к входной двери. Но прежде чем мы ее достигли, в окно ворвался еще один порыв, ударив меня в спину летящим локомотивом. Я повалилась на ковер. Льюис обернулся и схватил меня, но моя рука скользила от крови. Ветер отпрянул, вытягивая меня наружу. Сила гравитации внезапно испарилась, и я поняла, что вылетаю из разбитого окна, в сотнях метрах над улицами Лас-Вегаса. Фонтаны «Беладжио» все еще шумели, но теперь вода превращалась в водяной туман, словно выстреливая из водяных пушек. Я попыталась взять под контроль ветряной поток, несущий меня, но то, что я находилась в воздухе подобно Мэри Поппинс, не позволяло мне сконцентрироваться. Ветер почувствовал мои манипуляции и резко бросил меня.

Прямо вниз.

Я вскрикнула, ударившись о стекло, и начала скользить вниз по скату пирамиды гостиницы «Луксор». Я пыталась тормозить, чтобы замедлить падение, но вихри не давали мне покоя, превращались в нисходящий поток, тянувший меня к земле. Я цеплялась за стекла окон и металлические конструкции, оставляя кровавые следы.

Вот оно. Меня охватывал тошнотворный ужас, уничтожавший то, что считалось моими магическими способностями. Секунда. Еще одна. Теперь я должна была удариться…

Я прекратила падение рывком, словно эластичный канат дернул меня кверху, свиваясь в кольца. Стекло пирамиды отражало вспышки молний. Дождь хлестал по мне с силой града. Я не могла дышать, сделать хоть один вдох, потому что начала кричать…

Я миновала номер с разбитым окном и увидела страшно бледного Льюиса, закрывающегося от порывов ветра, окровавленного от кусочков стекла, носящихся в воздухе.

Он потянулся, чтобы поймать меня, но было уже поздно. Я ощутила прикосновение его горячих пальцев к моей лодыжке, и в следующий миг меня понесло прямо в центр бури.

Меня взяли в заложники.

Глава 8

Я успела сделать около шести вдохов, прежде чем очутилась слишком высоко, чтобы думать об этом. Потом началось удушье. Подъем все продолжался. Я не могла дышать… Вернее, я дышала, но это не приносило ожидаемого результата. Уровень кислорода оказался крайне низким. Я заполняла легкие и не получала требуемого эффекта. Создай кислород. Ты же можешь. Конечно, я могла; нужно было только сформировать молекулы из доступного вокруг воздуха, но, Боже мой, я просто не могла думать, не могла…

В первый раз я оказалась неспособной сделать то, что умела и знала.

Оставалось только умереть. Обычно это являлось стимулом для дальнейших действий, но сейчас я не могла сосредоточиться. К тому же я совершенно не чувствовала свое тело. Смерть подобна увяданию. Едва ли это болезненно.