Книга Не родись красивой, или Точка опоры - Карина Тихонова

Впрочем, на то они и деловые люди. Что и подтвердили следующие слова, сказанные Викой:

– Даю тебе пять дней. Если в четверг вечером ты не принесешь деньги, я подаю долговые расписки в суд.

Стефан молчал.

Вика встала с бревна и небрежно добавила:

– Кстати, к долгу добавишь еще один процент.

– За что?! – вскинулся Стефан.

– За неблагодарность! – ответила Вика с улыбкой. – Кто только что собирался меня убить? А? Вот за это и доплатишь… Согласись, у меня очень скромные требования. Свою персону я оценила всего в один процент.

– Ты и этого не стоишь! – не сдержался Стефан.

Вика нахмурилась.

– Добавишь к долгу еще десять процентов, – велела она жестко.

Стефан издал горлом сиплый звук.

– Хочешь еще что-то сказать? – вкрадчиво спросила Вика.

Молчание.

Вика подтянула ремень брюк.

– Очень мудро с твоей стороны, – одобрила она. И напомнила:

– В четверг. Вечером.

– В следующее воскресенье. Не раньше, – сухо парировал Стефан.

– В четверг!

– В воскресенье!

Они секунду сверлили друг друга ненавидящим взглядом, затем Стефан пошел на попятную:

– Пятнадцать процентов…

Вика вздрогнула.

– От общей суммы? – недоверчиво уточнила она.

– Разумеется, не от нашего национального долга!

Она что-то деловито прикинула в уме.

– Хорошо. Воскресенье – последний срок. И если ты не принесешь деньги – все до копейки, – то в понедельник я подаю расписки в суд.

– Принесу, – угрюмо пообещал Стефан.

– Куда ты денешься, – не стала спорить Вика.

Перешагнула через бревно и подвела итоги:

– Воскресенье. Весь долг плюс пятнадцать процентов. Договорились?

– Да.

Вика сделала шаг в мою сторону. Я вжалась в ствол.

– И не вздумай внедрять в жизнь план «Б», – снисходительно посоветовала она.

– Какой план? – не понял Стефан.

– Тот самый, который мы сейчас обсуждали. План моей внезапной трагической кончины. Уверяю тебя, я не блефую: ты пойдешь следом за мной.

– Я верю, – откликнулся Стефан безрадостно.

– И еще одно…

Вика сделала паузу.

– Давно хотела тебе сказать, да все как-то недосуг было… В твоих услугах я больше не нуждаюсь… любовничек.

– Уходишь в монастырь? – невинно поинтересовался Стефан.

– Не зли меня, – предупредила Вика ровным голосом. – А то еще добавлю. Сегодня же верни мне ключи от машины.

– А я на чем ездить буду? – угрюмо спросил Стефан.

– А мне какое дело? – вопросом на вопрос ответила Вика.

Стефан хрустнул пальцами.

– Оставь мне машину до воскресенья, – попросил он почти смиренно. – Она мне для дела нужна. Для того чтоб с тобой расплатиться. В конце концов, я плачу пятнадцать процентов сверху. Вся твоя тачка столько не стоит.

– Ладно, – смилостивилась Вика. – До воскресенья оставлю. И езди осторожно! Чтоб ни одной царапины не было!

– Хорошо, – ответил Стефан и резко рванул ворот теплого свитера, словно он его душил.

– Не скрипи зубами, – посоветовала Вика. – За все в жизни нужно платить. В твоем возрасте пора бы это знать.

Она повернулась спиной к бывшему любовнику и зашагала к выходу из леса.

Стефан посидел на бревне еще минут пять. Несколько раз хрустнул пальцами, сплюнул на чистый снег.

Поднялся и пошел следом за Викой.

Я проводила его взглядом.

Вот такой задушевный разговор удалось мне подслушать. Не любовь, а именины сердца!

Высокие, высокие отношения.

Выходит, красивая жизнь Стефана оплачивалась Викой не просто так. Она, как женщина умная и предусмотрительная, брала с любовника долговые расписки. И деньги давала не просто так, а под проценты.

Даже черный «Опель», на котором ездил Стефан, оказывается, принадлежит Вике. И сдан любовнику только напрокат. С помесячной оплатой, так сказать.

Молодец, ничего не скажешь!

У Стефана в запасе одна неделя. Сегодня суббота, а долги ему нужно вернуть не позже следующего воскресенья.

Я мысленно посчитала числа.

Что-то меня смутило. Какое-то странное ощущение нестыковки…

Ах, да!

Я вспомнила то, что было напечатано на глянцевой бумажке, которая лежала в кармане пиджака Стефана, и расхохоталась.

Права Вика!

У нашего сиятельного молодца всегда есть план «Б».

Получит Вика свои деньги, как же…

Да раньше она умрет!

Самое страшное было то, что эта мысль почти материализовалась.

Через три дня Вику увезли из ее городского офиса прямиком в реанимацию.

Диагноз – отравление.

Вот так.

О том, что Вика попала в больницу, в поселке узнали мгновенно. Естественно, не без помощи прислуги.

Мне эту новость сообщила моя добрая приятельница Марийка во вторник вечером. Буквально через два часа после того, как Вика оказалась в больнице.

Кто сообщил новость Элле, я не знаю, но она торжествовала так демонстративно, что это выглядело неприлично.

Максим воспринял новость сдержанно. Позвонил в больницу, узнал о состоянии здоровья пациентки Грачевой.

– Ну, что? – спросила Элла ликующим голосом. – Сдохла?

– Она поправится, – ответил Максим несколько натянутым тоном.

– А жаль! – свирепо заявила Элла и вышла из комнаты.

Мы с Максимом молча переглянулись.

Он растер ладонями небритые щеки и спросил:

– Аня, вы в Москве вместе гуляете?

– Нет, – ответила я с удивлением. – Зачем это? Элле было бы скучно со мной по банкам мотаться.

Сказать, что я мотаюсь не по банкам, а просто так, мне было стыдно.

– Думаете? – спросил Максим уныло.

И тут я догадалась, что его мучает.

– Она не могла это сделать, – сказала я тихо.

– Откуда вы знаете? – возразил Максим. – Вика получила по почте коробку шоколадных конфет с ликером. А в ликере оказался какой-то наркотик. По-моему, типично дамский способ убийства.

– Максим, если бы это сделала Элла, она бы так откровенно не радовалась, – сказала я. – Она же не дура!