Книга Искушение герцога - Александра Хоукинз

— Вы просто пытаетесь отравить мне удовольствие, — сказал он шутливо, передвинулся ниже и окончательно стащил с нее одеяло.

— Не нужно... подождите!

Единственное, чего хотел сейчас Хантер, — продлить их обоюдное удовольствие. Грейс уже показала, что живо откликается на его прикосновения. Он считал, что к сопротивлению ее побуждает не антипатия к нему, а самый обычный страх. А если он прав в этом, то оттягивать неизбежное — значит проявить жестокость.

Он лишит ее невинности, а уж потом они могут обсудить, какого рода семейные отношения для них приемлемы. Красота и плотские желания — слишком хрупкий материал, на нем не построишь прочного фундамента. И все же сейчас они получали друг от друга больше, чем каждый из них мог ожидать.

Теперь ему открылось почти все тело Грейс — хрупкая грудная клетка, плоская равнина живота с маленьким углублением пупка, которое Хантеру не терпелось исследовать языком. Он нащупал мягкие изгибы бедер, и Грейс вся застыла.

— Это неприлично в высшей степени! — пробормотала она и отвернулась, будто не в силах смотреть на то, что он станет делать дальше.

— Но в том случае, если я все сделаю правильно, обещаю, что вы станете просить меня проделать все заново.

Глава двадцать вторая

Такой беззащитной Грейс никогда еще себя не чувствовала.

Ни одному мужчине не позволялось ласкать ее так смело, а герцог Хантсли оказался очень придирчивым в осмотре своего нового приобретения. Она ощущала двусмысленность своего теперешнего положения. Девятнадцать лет тому назад бабушка Хантера сговорилась с ее дедушкой. Она очень умно рассчитала, как оказать услугу старому другу и одновременно приумножить состояние своего рода. Судя по всему, у старой герцогини был аналитический склад ума и хватало суровости, чтобы принести в жертву своим расчетам что угодно и кого угодно.

А ее внук и Грейс оказались удобными пешками на шахматной доске.

Сама Грейс в том возрасте, конечно, никак не могла постичь замысел старой герцогини, достойный ума Макиавелли. Но внук-то хорошо знал свою бабушку! Стоит ли после этого удивляться, что следующие девятнадцать лет он делал вид, что не ведает о существовании Грейс?

— Подвиньте немного ногу, — скомандовал Хантер, целуя Грейс в живот.

Она не спешила выполнять его требование, и он просто положил руки на бедра и развел их в стороны.

Она ощутила между ногами прохладный ветерок, когда лицо супруга оказалось совсем близко от того места, на которое она и сама редко бросала взгляд. Этот холодок странно контрастировал с жаром дыхания Хантера, которое она ощущала на бедре.

— Художники платили бы вам огромные деньги за право рисовать вас с натуры в такой позе, — сообщил ей Хантер восхищенно. Пальцем он осторожно погладил волоски в самом низу живота. — Если бы такая картина появилась, я запер бы ее в своей потайной комнате и любовался бы ею сам.

Грейс ощутила его палец между бедрами.

«Во имя всего святого!»

— Спросите меня, что я стал бы делать в своей потайной комнате, — подсказал он.

Грейс беспомощно взирала на его макушку. Она чуть не умирала, чувствуя, что он прикасается пальцами и исследует взглядом сокровенные тайны ее женственности. Больше всего ей хотелось оттолкнуть герцога и закутаться в одеяло.

И все же она была скроена из крепкого материала. Лежала, не шевелясь, а он гладил и изучал каждый изгиб тела, каждую складочку. И только спустя какое-то время она сообразила, что так и не ответила на его просьбу.

— Ч-что вы стали бы делать в этой своей потайной комнате, ваша светлость?

— Забудьте о светской учтивости в супружеской постели, моя прекрасная герцогиня! — мягко упрекнул ее Хантер, нащупав среди складок самое чувствительное место. От этого нового ощущения Грейс задохнулась.

— Прекратите сейчас же! — Требование свое она усилила, шлепнув его по плечу.

— Не могу на это согласиться, — возразил Хантер и поднял глаза. Их взгляды встретились. Его светло-карие глаза светились, как янтарь. — Не хочу вас смутить, однако вы мокренькая.

Супруга, казалось, это открытие порадовало, но Грейс ничего не поняла.

— А какой же мне еще быть, невежа вы этакий? Вы же вытащили меня из ванны!

Грейс надеялась, рассердив его резкостью, добиться того, что он перестанет так бесстыдно к ней прикасаться. Его палец описывал маленькие круги, лишая ее способности мыслить. Но Хантер только улыбнулся ей. Похоже, он отлично представлял себе, что именно она чувствует. Гуляка чертов! А он, еще раз погладив ее, протянул руку.

— Вы думаете, это вода из ванны? Нет, невинная моя женушка, эта влага доказывает, что вы меня желаете, — проговорил он, а последнее слово прямо таки промурлыкал.

— Нет, неправда! — Грейс затрясла головой. — Я вас ненавижу, тут и спорить не о чем.

— Ну, если такова у вас ненависть, — Хантер хмыкнул, — то мы отлично друг с другом поладим. — Он положил руку чуть пониже ее груди и слегка надавил. — Теперь ведите себя хорошо и не отвлекайте меня.

— Хорошо вести себя? Это вы мне? — Она же ничего не сделала ему.

— Да. Я понимаю, что выполнить мою просьбу вам будет не так-то легко. Однако, если у вас это получится, увидите сами: делать, как я говорю, значит получить награду. А теперь закройте глазки и перестаньте со мной спорить.

Грейс подчинилась — только потому, что смотреть на все это было невыносимо. Нет, Хантер не причинял ей боли. Совсем наоборот. Ей было трудно поверить, что такие большие и сильные руки могут быть столь нежными и проворными, могут вызывать у нее такие острые ощущения. То, как ее тело реагировало на его прикосновения, путало Грейс намного сильнее, чем она готова была признаться самой себе.

— И перестаньте думать, — пробормотал он. — Это к добру не ведет.

— Откуда вам известно, что я о чем-то думаю? — возмутилась Грейс и метнула на Хантера сердитый взгляд. В его ответном взгляде читалась досада.

— Как только вам в голову приходит какая-то неприятная мысль, все тело напрягается. С учетом вашего состояния, готов держать пари: чтобы растопить скопившийся в вашем теле лед, потребуется не просто костер, а бушующее пламя.

— И вы считаете все это ухаживанием?

— Нет, я просто укладываю в постель свою жену, — ответил Хантер и приподнялся на локтях. — Или вы собираетесь всю ночь вести со мной споры?

По выражению его лица Грейс догадалась, что разумнее молчать. Правда, это не соответствовало ее природе.

— Вам нужно тогда позвать хозяина трактира и спросить у него дров.

— Это еще зачем? — поразился Хантер тому, как она сменила тему.

— Ну, вы же сами сказали, что со мной трудно, так не пора ли начать разводить костер? — Пока Грейс говорила это, она дотянулась до одеяла и прикрыла им живот и грудь. — Я полагаю, что в противном случае от скованности я не избавлюсь.