Книга Битая карта - Иэн Рэнкин

Ребус вспомнил женщину на постели, как она дрыгала ногами в воздухе, как задирала футболку перед фотографами…

— Почему вы сразу этого не сказали, Грегор?

Джек резко засмеялся:

— Ситуация и без того была хуже некуда. Ко всему еще объявить, что у меня сестра проститутка?

— Тогда почему вы говорите мне это теперь?

Голос его прозвучал спокойно.

— У меня такое чувство, инспектор, что я слишком глубоко нырнул. И я делаю аварийный сброс, чтобы не пойти на дно.

— Вы должны были знать, сэр… Должны были сразу понять, что кто-то роет вам яму.

Джек улыбнулся:

— О да, я понял.

— Есть какие-нибудь идеи: кто? У вас есть враги?

Снова улыбка.

— Я член парламента, инспектор. Просто чудо, что у меня еще есть друзья.

— Да-да. Эта ваша «стая». А не мог ли кто-нибудь из них?..

— Инспектор, я голову себе над этим сломал, но ничего не надумал. — Он поднял взгляд на Ребуса. — Честное слово.

— И го`лоса по телефону вы не узнали?

— Он был приглушенный. Сипловатый. Вероятно, мужской. Но это вполне могла оказаться и женщина.

— Та-ак. А ваша сестра? Расскажите о ней.

Рассказ был короткий. Его сестра ушла из дома совсем девчонкой, и с тех пор никто больше о ней ничего не слышал. Доходили какие-то смутные слухи о том, что она уехала в Лондон, потом — что вышла замуж, и всё. А потом был этот телефонный звонок…

— Откуда звонивший мог узнать? Как можно было это обнаружить?

— Не знаю. Сам я никому о Гейл не рассказывал.

— Но ваши школьные приятели наверняка о ней знают.

— Кое-что знают, наверное. Хотя вряд ли кто-то из них ее помнит. Она на два года моложе.

— Думаете, она приехала сюда, чтобы отомстить?

Джек развел руками:

— Отомстить за что?

— Тогда из зависти.

— Почему же она не связалась со мной?

Это был хороший вопрос. Ребус сделал себе заметку на память — нужно связаться с ней. Может быть, она еще здесь.

— С тех пор вы о ней не слышали?

— Ни до, ни после.

— Зачем вы хотели увидеть ее, Грегор?

— Ну, во-первых, мне в самом деле было интересно. — Он замолчал.

— А во-вторых?

— Во-вторых… Не знаю, может быть, уговорить ее перестать заниматься тем, чем она занимается.

— Ради ее блага или ради вашего?

Джек улыбнулся:

— Разумеется. Вы правы. Такая сестра вредит имиджу члена парламента.

— Есть формы проституции и похуже, чем торговля телом.

Джек кивнул. На него эта фраза явно произвела впечатление.

— Очень глубокая мысль, инспектор. Могу ли я использовать ее в одной из своих речей? Хотя вряд ли я теперь буду произносить речи. Как ни верти, моя карьера покатилась под гору.

— Никогда нельзя сдаваться, сэр. Вспомните Роберта Брюса.[35]

— И паука, хотите вы сказать?[36]Ненавижу пауков. И Лиз тоже… — Он запнулся. — Ненавидела.

Ребус хотел продолжить разговор. С учетом того количества виски, которое выпил Джек, он мог вырубиться в любую минуту.

— Позвольте вас спросить о последней вечеринке в «Гнезде глухаря»?

— Что вы хотите знать?

— Для начала — кто там присутствовал.

Необходимость включить память, похоже, немного протрезвила Джека. Хотя он и не смог почти ничего добавить к тому, что уже сказал Барни Байерс. Вечер прошел за пьяными разговорами, утром пешком прогулялись до ближайшего холма, обедали в «Вересковом доме», а потом разъехались по домам. Единственное, о чем сожалел Джек, так это о том, что пригласил Хелен Грейг.

— Не думаю, что кто-то из нас предстал перед ней в достойном свете. Барни показывал слоника, ну, знаете…[37]

— Да, знаю.

— Хелен отнеслась к этому с юмором, но все же…

— Она милая девочка, верно?

— Моя мать хотела бы, чтобы я на такой женился.

Моя тоже, подумал Ребус. Виски развязало Джеку не только язык, но и прежний акцент. Внешний лоск сходил с него, а под ним все яснее проглядывала черная кость — типичный парень, каких можно встретить в Керколди, Левене, Метиле.

— Эта вечеринка состоялась недели две назад?

— Три. Мы вернулись, провели здесь пять дней, когда Лиз решила, что ей нужно развеяться. Собрала чемодан — и привет. Тогда я и видел ее в последний раз…

Он поднял кулак и обрушил его на мягкую обивку дивана, почти беззвучно и не оставив следов.

— За что они меня? Я лучший член парламента, какой когда-либо был в этом округе. Не верьте мне на слово, поговорите с людьми. Зайдите в шахтерскую деревню, на ферму, на завод, посетите какое-нибудь занюханное чаепитие вечерком. Они все говорят: молодец, Грегор, продолжай в том же духе. — Он снова поднялся на ноги. Ноги оставались на месте, но его пошатывало. — Продолжай в том же духе! А кто-нибудь знает, как это трудно? Это чертовски тяжелая работа, можете мне поверить. — Голос его постепенно становился все громче. — Я ради них надрываюсь! А теперь кто-то там, наверху, пытается погубить мою жизнь. Почему меня? Почему меня? Лиз и меня… Лиз…

Эркарт два раза постучал, прежде чем просунуть голову в дверь.

— Все в порядке?

Джек натужно улыбнулся:

— В полном, Иэн. Подслушиваешь под дверью? Отлично! Мы и хотели, чтобы ты ни слова не пропустил, верно?

Эркарт стрельнул взглядом в сторону Ребуса, и тот кивнул: мол, все в порядке, в самом деле в порядке. Эркарт закрыл за собой дверь. Грегор Джек рухнул на диван.