Книга За гранью - Кнут Фалдбаккен

— Это опять я. Где ты? Мне надо с тобой поговорить!

Усилием воли он заставил себя на протяжении нескольких километров держаться позади автобуса, который загораживал дорогу и обзор вокруг. Дорога шла вдоль густонаселенных пунктов, а затем свернула к центру поселка. Валманн несколько успокоился. Он понял, что самое скверное, что может случиться, — это если он перестарается и даст волю примитивной мужской ревности. Этого никто не заслуживал — ни она, ни он, ни даже Янне Тимонен, который играл свою роль в своей драме, не менее душераздирающей, нежели остальные, с которыми ему пока пришлось столкнуться во время следствия.

51

Дверь была взломана. А то, что находилось за ней, вряд ли можно было назвать квартирой.

На чердаке над пустым складом, где почти не было никаких следов растений, была оборудована комнатка размером около пятнадцати квадратных метров. Лампочка без абажура посреди потолка, незастеленный диван, кухонный уголок с плиткой и сточной раковиной, кресло и два венских стула, комод, небольшой столик с грязным стеклом и пепельница с окурками, дверь в малюсенький туалет с унитазом и раковиной. Без окон, только слуховое окошко под потолком. В комнате пахло куревом и затхлостью. На одном из стульев стоял переносной телевизор с антенной. Второй стул был сломан и валялся рядом. На стульях и на полу была разбросана одежда. Женская одежда. Из кухонного шкафчика, дверца которого висела на одной петле, торчал полиэтиленовый пакет из супермаркета «Рими». Под диваном валялись драные журналы и скомканные бумажные носовые платки со следами слез, соплей и помады. На кухонной полке стояла кофейная кружка, пара грязных блюдец и приборы из пластмассы. Эти ребята, видимо, не хотели подвергать себя риску отчаянных поступков со стороны отчаявшихся жертв. И тем не менее кому-то удалось сбежать.

— Вот так тут было, — пояснил полицейский, встретивший его у входа. — Мы сделали несколько снимков, вот и все. Из группы приграничной преступности сказали, чтобы мы ничего не трогали.

Валманн кивнул. Он надел перчатки из латекса и стоял, наклонившись над диваном. Его заинтересовала веревка — кусок нейлоновой веревки, лежавший между подушками. На полу валялся другой кусок. Кто-то лежал здесь, связанный по рукам и ногам, пытаясь высвободиться. На нейлоновой веревке виднелись следы крови и кусочки кожи. И ей это удалось. Ведь нейлон растягивается. Она терла и давила веревку, сдирая кожу с рук, и, наконец, высвободила одну руку. А затем взялась за дверной замок. На внутренней стороне двери виднелись следы и зарубки от предметов, которые она использовала в качестве фомки. Пока замок не поддался. Они не дали себе труда установить крепкий замок. Очевидно, думали, что у тех, кто попадет сюда, не будет ни мужества, ни сил для попытки к бегству. Но кому-то это все-таки удалось, и теперь она была на свободе. И сейчас ей как никогда нужна была защита. Валманн был уверен в том, что это была женщина. И он даже знал, кто она была. Он заметил маленькое колечко, запутавшееся в веревке, — маленькое серебряное колечко с голубой бабочкой. Точно такое же колечко было на пальце у Алки, которую они допрашивали.

— Похоже, что кого-то держали здесь взаперти и ему удалось бежать, — сказал он полицейскому, и тот утвердительно кивнул. — Я, конечно, не уверен, но мне кажется, что речь идет о девушке-иностранке, очевидно, из Восточной Европы, жертве трафика. Если это та девушка, о которой я думаю, то мы допрашивали ее в Хамаре, но потом она сбежала. Сейчас она где-то здесь в нашем районе, и ей угрожает опасность. Надо срочно объявить новый розыск.

Один из полицейских покинул комнату.

Валманн внимательно осматривал мебель, предмет за предметом, не трогая ничего руками. Он искал личные вещи, сумку, портфель, забытый в спешке кошелек, но ничего не нашел. Эксперты здесь, конечно, поработают, снимут отпечатки пальцев, исследуют остатки кожи и волосы, осадок в раковине, пятна на простыне, содержимое мешков с мусором. Насколько он мог судить, в мешках были пищевые отходы, кофейный фильтр, упаковки от пиццы, пакеты от хлеба, сыра и колбасы, пакеты с остатками прокисшего молока. На спинке стула висели дырявые джинсы. Что это — последняя мода или результат потасовки? — подумал он. Он приподнял джинсы и обыскал карманы. Пачка из-под сигарет с двумя окурками (можно использовать слюну на анализ ДНК). Обертка от шоколадки. Пилочка для ногтей. И листок бумаги. Валманн повернулся спиной к полицейскому из Конгсвингера и засунул листок в карман.

— Не так уж жирно для невооруженного глаза, — произнес он будничным тоном. Полицейский кивнул. Похоже, он с нетерпением ждет конца дежурства, чтобы пойти домой, подумал Валманн, когда тот пломбировал за ним дверь.

Листочек, который он держал в руках, представлял собой квитанцию, прямоугольный листочек бумаги размером четыре на четыре сантиметра с плохо различимой надписью «Кемпинг Фагерфьелль. Кафетерий. Кофе — 12,00 крон. Багет — 36,00 крон. Итого: 48,00 крон. Спасибо за покупку».

На этот раз он остановил машину около небольшого сруба с вывеской «Администрация» и вошел. За прилавком сидела крупная седоволосая женщина и вязала что-то похожее на надетое на ней толстое пончо. Она явно не спешила, да и посетителей в кемпинге в этот день почти не было.

Валманн поздоровался. Она подняла голову.

— Вы хотите снять домик?

— Я хотел получить кое-какие сведения.

— Коп, — со вздохом сказала она. — Я так и подумала.

— А что, заметно?

— Со временем вырабатывается чутье, — ответила она с нейтральным выражением лица. — А кроме того, пальто. Классическая модель из черно-белых фильмов. Хамфри Богарт.

— Вы знаете Богарта? — Валманн вдруг почувствовал, до чего же он устал. Как здорово было бы сейчас усесться в этой натопленной комнате вместе с этим ископаемым времен хиппи, говорившим на шведском диалекте и помнившим старые фильмы.

— Да я их всех знаю, — ответила женщина. — Я сижу здесь по шестьдесят — семьдесят часов в неделю. И у меня видеомагнитофон в каморке.

— Я хотел бы поговорить с вами о трафике на границе и особенно здесь в кемпинге. Меня зовут Валманн, — добавил он. — Управление полиции в Хедмарке. Я полагаю, что вам приходится сталкиваться с этим, раз вы здесь работаете?

— Я вижу, как народ приезжает и уезжает, — ответила женщина и продолжала вязать.

— Мы получили сообщение о торговле сексом в кемпинге. Что вы на это скажете?

— Я, во всяком случае, ничем не торгую. — Она произнесла эти слова без малейшего намека на юмор и взглянула на него из-под круглых очков без оправы.

— Ну ведь я совсем не это имел в виду.

— Разумеется.

— Ну и что?

— Что?

— Что вам известно о предоставлении сексуальных услуг за деньги в кемпинге? Об иностранках, которых сюда привозят, используют, а затем везут дальше. И каждый раз они на один шаг опережают полицию, которая хочет арестовать их вместе с сутенерами.