Книга Похороните меня за плинтусом - Павел Санаев

— Королев — гениальный конструктор, — говорилабабушка, подняв к потолку палец, — пока не выучился, чертил безграмотныечертежи. А ты мало того что клинический идиот, так еще и не учишься.

— Но сейчас каникулы!

— Все равно. Нормальный ребенок взял бы учебник завторой класс, повторил упражнения. А ты который день пособия для психиатровчертишь.

Непросто было не потерять в тот день веру в себя, но меняподдержал Борька. Он сказал, что чертежи отличные, но такую сложную ракету мы вближайшее время все равно не построим и надо сделать корабль попроще — не длядальних полетов, со спальнями и туалетами, а хотя бы для пары витков вокругЗемли. Такой корабль можно построить безо всяких чертежей, и он даже знает как.На этом Борька повел меня в соседний двор, где валялись несколько старых ванн.

— Если соединить их вместе, получится прочныйобтекаемый корпус! — сразу понял я Борькину мысль, и так родился новыйпроект.

Идея была проста. Ванны складывались вместе и скреплялись покругу струбцинами, которые Борька обещал стащить из кабинета труда. Сверхувырезался люк. Внутреннее пространство разделялось перегородкой надвое. В переднейчасти располагалась кабина с креслом, в задней части прорезалось сопло. Черезсопло корабль предполагалось набить газетами — их оставалось поджечь, и огонь,вырываясь из сопла, поднял бы корабль в космос.

Мы позвали пятерых ребят и одну девочку и попросили ихпомочь нам перевернуть одну ванну и поставить ее на другую. На вопросы, зачемэто, мы отвечали туманно, но обещали, что со временем все на этих ваннахпрокатятся. Девочка сбежала, испугавшись во время катания испачкаться илиушибиться, но мы обошлись без нее и всемером сложили ванны вместе. Я взял кусокмела, вывел на борту будущего корабля название «СКОРОСТ» и чуть не прижался кнему щекой, поняв счастье конструктора, увидевшего свое творение в металле.Оставалось скрепить ванны струбцинами, прорезать сопло и люк и набратьдостаточное количество газет для топлива. Борька притащил два пионерскихгалстука и предложил повязать их, чтобы пройтись по квартирам, спрашиваямакулатуру. Надевать пионерский галстук, не будучи пионером, показалось мне кощунством.Мы и так всегда ссорились с Борькой, когда он рассказывал анекдоты проБрежнева, а теперь я и вовсе готов был сказать ему: «Не понимаешь, что делатьможно, а что нельзя, нашей дружбе конец!» К счастью, Борька сам сообразил, чтопредложил гадость, и мы пошли по квартирам без галстуков. Старые газеты намдавали охотно, и вскоре мы набрали огромный ворох, которого хватило бы, чтобынабить наш корабль наполовину.

— Полбака, — сказал Борька.

— На сколько их, по-твоему, хватит? —поинтересовался я.

— Проверим, — решил Борька и достал спички.

Убегать от дворника мы начали, когда газеты сгорелинаполовину, но было уже ясно, что на таком топливе далеко не улетишь.Требовалось что-то химическое. И я начал думать. Дома я перебрал все подручныевещества, но бабушка всегда была против химии и даже вещи стирала толькохозяйственным мылом. Мыло, сода и соль для ракетного топлива не годились, аспички, с которых можно было соскрести взрывчатые головки и подмешать их кгазетам, находились на строгом учете, и стащить из коробка больше пяти штук, ненарвавшись потом на скандал, было решительно невозможно.

— Уголовная морда! — кричала бабушка каждый раз,когда ей случалось недосчитаться спичек, стянутых мной, чтобы взорвать в костреподобранный на помойке аэрозольный баллон. — Хоть бы ты сдох лет в десять!А то ведь дотянешь до шестнадцати — загремишь в тюрьму для несовершеннолетних!

Называть меня уголовной мордой бабушка стала после того, какя повторил занятную штуку, показанную мне пятиклассником Димой Чугуновым вобмен на бабушкино «тыц-пиздыц». Дима вбил в асфальт десятисантиметровыйгвоздь, потом вытащил его, натолкал в получившееся отверстие несколькоспичечных головок, снова вставил гвоздь и бросил на него сверху кирпич. На весьдвор прогремел самый настоящий выстрел! Когда на следующий день бабушкаподкалывала мне под одежду носовые платки для прогулки, гвоздь и коробок спичекуже лежали в тайнике на лестнице. Дима учил, что сила выстрела зависит отразмера гвоздя, но приготовив исполинский дюбель размером с железнодорожныйкостыль, я даже не предполагал, насколько превзойду своего учителя. Я потерялсчет времени, набивая спичечными головками отверстие толщиной с большой палец,и закончил ровно тогда, когда бабушка вынесла мне гомеопатию.

— Саша! — позвала она, и в этот момент я бросил нашляпку гвоздя кирпич.

Дальше все было как в замедленной съемке. Я видел, каквзметнулись в небо дремавшие на карнизах голуби; видел, как коробок сгомеопатией вылетел из рук бабушки и, описав дугу, упал в небольшую лужу;видел, как раскололся кирпич и как по асфальту разбежались черные трещины. Явидел круглые от испуга глаза лифтерш; видел, как покатился кубарем под лавкубелый пудель Мутон бабушкиной знакомой Зинаиды Васильевны; видел, как прибилокапотом старой «Победы» руку нашего домоуправа с пугающей фамилией Стрелин. Явидел, как шевелятся губы бабушки, волоком тащившей меня домой, но ничего,ничего не слышал, кроме оглушительного звона в ушах.

— …вистная, …клятая …лочь! Уголовная морда! — былипервые слова бабушки, которые пробились через этот звон спустя некотороевремя. — Стрелин тебя уже на заметку взял! Будешь стоять на учете в дет…ком… …лиции. Патруль за тобой приставят! Найдут спички, отправишься на нары,…клятая… нючая… мразь!

С тех пор спички были на строжайшем учете, и я не мог таскатьбольше пяти-шести штук в день. А для заправки космического корабля требовалосьстрашно подумать сколько. Оставалось уповать на случайное озарение, котороеслучилось, когда мне на глаза попались акварельные краски.

— Мосбытхим! — прочитал я на упаковке.

Растворив в бутылке воды кубик синей краски, я добавил тудадля верности пять спичечных головок и наклеил на бутылку бумажку с аккуратнойнадписью «ХИМИЧИСКИЙ ВЗРЫВЧ — дабавка для ракетного топлева».

Уверенность, что стоит облить «взрывчем» газеты и они унесутмой корабль из ванн в космос, была так крепка, что я целый час стоял с бутылкойперед воображаемыми телекамерами и давал многочисленные интервью.

— Мы разработали состав в тесном контакте с ракетнымиинститутами и химической промышленностью, — говорил я, копируя ученых излюбимой передачи «Очевидное — невероятное». — Испытания показали, чтополбутылки «Взрывча» достаточно для вывода корабля на околоземную орбиту. Мыизготовили уже целую бутылку состава и в ближайшее время произведем еще несколько.