Книга Адреналин - Наталья Милявская

Андрей, соскучившийся по общению с нами, трещит без умолку, рассказывая про свое житье в крохотном городке Болохове, в котором он провел три недели изгнания. Его рассказы неожиданно вызывают у меня приступы гомерического хохота. Это нервное, что ли? У Лешки, наоборот, серьезные глаза – видимо, в уме он пытается так и эдак сложить разрозненные фрагменты картинки под названием «Мнимая смерть Артема Савельева» и понять, кому выгодно водить нас за нос и держать в страхе.

В начале девятого на мой телефон приходит сообщение о доставке смс.

– Вадим включил телефон! – восклицаю я, хватая со стола аппарат.

Андрюха умолкает на полуслове. Я тут же нажимаю на клавишу вызова. Вадик снимает трубку после третьего гудка.

– Зачем ты звонишь? Что случилось? – спрашивает Вадим. Судя по звуку, он в большом пустом помещении. Гараж? Склад?

– Вадим, Савельев жив! – ору я в трубку.

– Что? Жив? – переспрашивает Вадим. – С чего ты взяла?

– Так! Жив! Андрей видел его своими глазами! Он уже три дня в Москве и все разузнал! А еще я звонила в банк – там все в порядке, работа идет по-старому и господин Артем Савельев по-прежнему является руководителем!

Андрей, глядя на меня, активно кивает головой. Вадик молчит, обдумывая услышанное. Леха и Андрей прислонили головы к трубке, пытаясь уловить суть разговора.

– Я включу громкую связь, – говорю я в трубку.

– Ты ошибаешься! – после паузы заявляет категорично Вадим. – Ты ошибаешься, Савельев умер! Это стопроцентная информация.

– Но я сам видел, как Савельев входит в банк! – кричит Андрей. – Вадим, ку-ку, вылезай из укрытия, воздушная тревога окончена! – он заливается веселым смехом. – Приезжай к нам, а то мы допьем виски без тебя!

– Рыжик, слушай меня внимательно! Я не знаю, кого именно Андрей принял за Савельева и что тебе сказали в банке, но советую немедленно отключить телефоны, а лучше – выбросить их к чертовой бабушке и сегодня же ночью сменить квартиру! Все, отбой, я свяжусь с вами, когда что-либо узнаю! И не звони мне, это опасно!

Вадик кладет трубку. Андрей немедленно перезванивает ему со своего телефона – но Вадим уже снова «временно недоступен».

Мы молча смотрим друг на друга.

Все происходящее очень и очень странно…

– Вадик идиот, если упорно не желает видеть правды, – говорит Леха.

– Вадик кто угодно, но не идиот, – усмехаюсь я. – У меня есть одно предположение. Но, боюсь, оно вам не понравится…

3

– Кто затеял всю эту адреналиновую историю? Кому больше всех хотелось навариться на розыгрышах? Кто придумал идею с банковской ячейкой, в которой аккумулируются средства команды до тех пор, пока мы не заработаем кругленькую сумму? Кто, в конце концов, арендатор этой ячейки? И кто сообщил нам о том, что Савельев умер?

Я выпаливаю все это скороговоркой – и вижу, как в глазах Андрея и Лехи вспыхивают недобрые огоньки.

– Думаю, все эти вопросы нужно задать самому Вадику, – негромко заявляет Леха. – Предлагаю вам его навестить…

Ровно в половине двенадцатого мы оказываемся у дома Вадима – вернее, у поворота к его дому. Андрей прикатил на скутере, мы с Лехой поймали первую попавшуюся тачку. Расплатившись с водителем, Леха хлопает дверью, Андрей оставляет скутер у низкой ограды, опоясывающей растущие во дворе тополя, и мы крадучись, стараясь держаться подальше от фонарей, идем к нужному нам подъезду.

– Давай сюда! – дергает меня за рукав Леха, и мы ныряем в узкий проход между двумя гаражами.

Андрей присоединяется к нам – и мы оказываемся ровно перед подъездом Вадима, при этом находясь в тени.

Среди припаркованных впритирку автомобилей Вадикова «форда» нет. Окна его квартиры на девятом этаже темны. Впрочем, Вадик может точно так же, как и мы, маскироваться. Вернее, делает он это наверняка намного виртуознее нас.

– Если ты права, Вадик уже давно за пределами города, а то и страны, – говорит тихонько Андрей. – Не будет же он сидеть в квартире и дожидаться, когда мы заявимся к нему домой и потребуем объяснений.

– Вадим не ожидал, что ты проявишь инициативу и устроишь дежурство возле «Норд-Вест-Банка», – отвечаю я. – Он думал, что мы так и будем сидеть каждый в своей норе.

– А он в это время преспокойно заберет деньги и свалит в неизвестном направлении, – договаривает за меня Леха. – В любом случае, мы его немного опередили.

– Да, но он теперь знает, что нам известно – Савельев жив! – говорит Андрей.

Я качаю головой.

– Неужели все наши мерзкие предположения – правда? – спрашивает меня Леха.

– Давайте так – пока у нас на руках не будет достаточных доказательств, не будем обвинять Вадика во всех смертных грехах, – говорю я. – Может, мы ошибаемся, и он просто не верит нам, перестраховывается, думает, что мы пытаемся его выманить. Кто даст гарантию, что нас не поймали люди Аркадьева? Как ты, Леш, говоришь? Паяльник в ухо? Вот-вот…

Парни смотрят на меня. Потом мы втроем снова задираем головы вверх, пытаясь понять, что творится за стеклами квартиры на девятом этаже.

– Еще один звонок Вадиму, на всякий случай, и заходим внутрь, – я нажимаю на кнопку вызова.

Абонент все еще временно недоступен.

– Бесполезно! – кладу я телефон в карман куртки. – Пошли!

Во дворе в столь поздний час – ни души. Лишь на лавочке у крайнего подъезда, прикрывшись каким-то тряпьем, спит бомж.

На нужном нам подъезде – домофон. И хотя мы все знаем код, будем соблюдать приличия. Я набираю номер квартиры, нажимаю вызов. Квартира не отзывается. Придется брать крепость приступом.

На девятом этаже мы оказываемся минут через пять. Из-за дверей квартиры напротив доносится музыка – а вот квартира с номером двести девятнадцать хранит молчание. На всякий случай мы долго жмем на кнопку звонка – безрезультатно.

– Андрюш, последи за лестницей! – просит Леха.

Не знаю, откуда у Лехи навыки вскрытия замков, но через несколько минут возни с какими-то хитрыми отмычками он дергает на себя дверь – и та распахивается. Мы шмыгаем внутрь, запираем замок. Потом я в полной темноте нашариваю выключатель – и прихожую озаряет свет небольшой лампы под потолком.

– Вадик, это мы! – ору я.

Эхо отдается от пустых стен.

– Твою мать! – оглядевшись, говорит Леха.

Одно взгляда достаточно, чтобы понять, что в квартире никто не живет. Полка для обуви пуста. На крючке – старая Вадькина ветровка, которую он уже давно не носит. На полочке под зеркалом – толстый слой пыли.

Андрей проходит в комнату, включает свет. Зал, в котором мы полтора месяца назад отмечали окончание ремонта, пуст. Нет шкафа-купе с зеркальными дверцами, нет шикарного бежевого дивана. Исчез телевизор, компьютерный стол вместе с компьютером… Голая лампа на шнуре да занавески на окнах – вот и вся обстановка.