Книга Зоосити - Лорен Бьюкес

— В том-то и трудность, — говорю я. — Нельзя ли его куда-нибудь на время поместить? Может, у вас есть чулан?

Бармен изумленно качает головой. Он уже не кажется мне таким красавчиком. Ленивец больше не пытается мне помешать. Мне все становится безразлично — и хорошо.

— Я, кажется, пришла слишком рано? — замечаю я, обозревая окрестности.

— Все в основном подходят к одиннадцати-двенадцати… Даже по будням.

— Что тут у вас за публика?

— Богатые. Модные. Красивые. Много влиятельных людей.

— Ты, наверное, часто трахаешься с клиентками. Как тебя зовут?

Бармен краснеет:

— У меня есть подружка. А зовут меня Майкл.

— Майкл, чем ты занимаешься, когда не стоишь за стойкой?

— Учусь. Занимаюсь морской биологией в Университете Йоханнесбурга.

— Морской биологией? Тогда ты не тот город выбрал. Йоханнесбург не на море. Может, замолвить за тебя словечко? Пусть тебя переведут куда-нибудь на побережье. У меня под подставкой пятьсот рандов.

— Зачем?

— Как зовут вышибалу, который дружил с Сонгвезой Радебе?

— Ты что, из «Хита»?!

— Что-то вроде того.

— Ты напишешь, а мне потом отвечать!

— Да не бойся ты, Майкл! Я ведь даже фамилии твоей не знаю.

Он сдвигает подставку; пятьсот рандов исчезают незаметно.

— Роналдо, или Ро. Правда, не думаю, что тебе это поможет.

— Ро ревнивый?

— Что вы, он очень славный. Он о ней заботился. Ему не нравилось, что она, такая молодая, ходит сюда. Дурное влияние, понимаешь?

— О да, понимаю!

— Несколько месяцев назад Ро избил до полусмерти одного типа, который пытался кое-что подсыпать ей в газировку. Мы таких стараемся не пускать, но иногда они все же просачиваются. В прошлую пятницу в туалете отключилась одна девушка… Пришлось ломать дверь. Джоуи страшно разозлилась. Ты уже заходила в наш туалет?

— Еще нет.

— Сходи непременно. Туалет — наша гордость. Двери стоят десять кусков за штуку!

— Много у вас здесь наркоты?

— Официально — нет. — Майкл замыкается и начинает сосредоточенно колоть лед для коктейлей.

Я догадываюсь, что разговор о наркотиках в плату не входит. Почти все ночные клубы уверяют, что у них наркотиков нет, но, как правило, это вранье. В самом лучшем случае они не пускают к себе посторонних дилеров, тех, что толкают сомнительного качества товар или не хочет отстегивать клубу процент. Почти в каждом клубе имеются свои, проверенные поставщики. Найти их нетрудно, надо только знать, где искать.

Я маленькими глотками пью джин-тоник и наблюдаю. Зал постепенно заполняется народом. Под «влиятельными людьми» бармен имеет в виду пожилых папиков с молодыми девицами. Папики в дорогих костюмах, девицы в вечерних платьях всех цветов радуги. Парочки занимают отдельные кабинки, заказывают дорогое шампанское и выдержанное виски. Посетители помоложе одеты не так чопорно: на них дизайнерские джинсы и кроссовки. Эти, войдя, направляются прямиком к барной стойке. В них нет ничего интересного.

Я все-таки вычисляю местного наркодилера — вернее, он первый вычисляет меня. Наркотические феромоны притягивают его, как педофила — детские ясли. Он подсаживается ко мне; с виду обычный парень, который хочет познакомиться с одинокой девушкой и ее Ленивцем. Смазливый тип с рыжеватыми кудряшками, в дорогой рубашке и летних брюках. Такого кавалера ваш отец охотно пригласит в гости.

— Привет, дорогуша, — говорит он. — Кажется, раньше я тебя здесь не видел!

— Я здесь в первый раз.

— Ну и как, нравится?

— Еще бы!

— Майк сказал, ты, возможно, кое-что ищешь?

Майкл очень занят на другом конце стойки; он обслуживает стайку девиц в маечках со стразами и черных строгих юбках. Судя по всему, девчонки заскочили выпить по рюмочке после работы, но в «Контре» расслабляющая атмосфера, и они, возможно, засидятся до утра.

— Неужели так и сказал? — Ленивец сутулится и шипит на типа.

— Ну да, так и сказал. Если я тебе мешаю, я уйду.

— Спасибо, на сегодня мне и этого хватит. — Я тычу пальцем в свой бокал.

Дилер по-прежнему широко ухмыляется:

— Тогда попозже, дорогуша. — Он подмигивает и смешивается с толпой. Через какое-то время я замечаю его на танцполе. Он обхаживает девицу в атласном топе и джинсах с низкой талией — пожалуй, чересчур низкой. Всем видны трусики с блестками и пухлая задница.

— Ах вот ты где! — На соседний со мной табурет плюхается Джо. Я сразу понимаю, что он по-прежнему злится на меня, хотя и старается не показывать виду. От него пахнет очень ненавязчивым, очень дорогим одеколоном. — Почему не отвечаешь на звонки? Я весь вечер не могу до тебя дозвониться!

— Мы с моим телефоном расстались. Называй это «тактическим отходом».

Джо меня даже не слушает.

— Тот тип к тебе приставал? Здесь часто кого-то снимают.

— Окажи мне услугу…

— Погоди-ка, дамочка. По-моему, свой лимит ты уже выбрала.

— Поругайся со мной. Только не здесь, а на улице.

— Не сомневайся, к тому дело и идет. Но зачем?

— Помнишь, как мы с тобой ссорились раньше?

— Это помнят даже соседи, которые жили за три квартала от нас. Они прекрасно помнят и как мы ссорились, и как потом мирились…

— По-моему, раньше ты не жаловался на наши примирения в постели.

— Тебя боялся. — Джо широко улыбается. Еще бы ему не нравилось! Наши крики с удовольствием слушал весь квартал.

— Пошли на выход. Разрешаю даже немножко побить меня.

— Это что-то новенькое! Где ты научилась таким извращениям? За решеткой? — Джо послушно плетется за мной к выходу. Надеюсь, Ро его не до смерти изобьет.

У самых дверей я что есть силы толкаю его в грудь и ору что есть мочи:

— Я сказала, оставь меня в покое, козел!

Затем я, чуть спотыкаясь, вылетаю на улицу.

Джо с ошеломленным видом хватает меня за руку:

— Эй, ты чего?

— Заруби себе на носу, Джованни! Между нами все кончено! — Пожалуй, я немного переигрываю, но джин ударяет мне в голову. — Между нами никогда ничего не было! И хватит за мной ходить, меня от тебя тошнит!

— Вот как? — спрашивает Джо, понемногу втягиваясь в игру. — Ладно… а как же ребенок?

— Он не от тебя! — импровизирую я.

— Сука! — Он заносит руку, притворяясь, будто хочет влепить мне затрещину, но его руку перехватывают еще наверху; она зажата в кулаке размером с его голову.