Книга Кот, который гулял по чуланам - Лилиан Джексон Браун

Квиллер потёр костяшками пальцев усы, поскольку покалывание над верхней губой усилилось, насторожив его. Он взглянул на часы. Было ещё не слишком поздно для того, чтобы позвонить Гомеру Тиббиту. Долгожитель и его новая супруга, которой было под восемьдесят, проживали в комплексе для пенсионеров и, как говорили, ложились спать вместе с курами.

— Гомер, это Квиллер, — представился он громко и четко. — Что-то последнее время я не вижу вас в библиотеке. Уж не пишите ли вы очередной исторический труд?

— Чёрта с два! — ответил старик. — Она не выпускает меня зимой из дома! Она прячет мои теплые боты! — Его громкий скрипучий голос звучал по-прежнему бодро. — Избавь вас бог от женитьбы на молодой особе, юноша! Если я роняю карандаш, она думает, что меня хватил удар. Если я сбрасываю с ноги башмак, она думает, что я сломал бедро. Она сводит меня с ума… Так чем могу быть вам полезен?

— Послушайте, Гомер, вы проработали многие годы в системе школьного образования Локмастера. И я хотел спросить, не знали ли вы семью по фамилии Фут?

— В Локмастере несколько семей по фамилии Фут, или мне следует сказать — несколько Футов? — добавил Гомер со скрежещущим смешком. — Но никто из этих семейств не оставил ни малейшего отпечатка на песке вечно-текущего времени.

— Вы сегодня в игривом настроении, — заметил Квиллер, также усмехнувшись. — Семья Фут, которой я интересуюсь, это та семья, где была Лена Фут, посещавшая школу с 1934 года по 1946-й.

— Лена Фут, вы сказали? — переспросил бывший директор. — Она, вероятно, была хорошей девочкой. Те, кого я запомнил, не отличались примерным поведением.

В трубке послышался ещё один голос, и Гомер переключился на него.

— Ну где тебе помнить это, когда прошло столько времени? — сказал он жене. — Ты даже не можешь вспомнить, куда положила свои очки, которые держала в руках десять минут назад. — Некоторое время из трубки звучала приглушенная брань супругов, закончившаяся криком Гомера: — Тогда поговори с ним сама! Ну, бери трубку!

Из трубки раздался приятный и четкий женский голос:

— Мистер Квиллер, с вами говорит Рода Тиббит. Я отлично помню Лену Фут. Я преподавала английский в старших классах, и она была многообещающей ученицей. К сожалению, она бросила школу.

— Вам известно что-либо о её родителях? Её отца звали Арнольд Фут.

— Конечно! Я буквально умоляла их позволить девочке получить аттестат, но они были бедными фермерами и не могли обойтись без заработка дочери. Она поступила в прислуги, когда ей исполнилось пятнадцать. Это все, что я о ней знаю. Может быть, вам известна её дальнейшая судьба?

— Я знаю только то, что несколько лет назад она умерла от рака. До этого она сравнительно недолго прожила в браке с одним фермером, они имели ребенка, ещё она работала экономкой, — сказал Квиллер. — Я вам очень благодарен за ценную информацию, миссис Тиббит. И передайте вашему бранчливому супругу, что у вас память лучше, чем у него.

— Благодарю вас за столь высокую оценку, — церемонно ответила она. — И позвольте мне, в свою очередь, воспользоваться случаем и пожелать вам счастливого Рождества.

Квиллер был озадачен. Он не знал ничего о матери Ненси и всё же… Коко всегда действовал словно по наитию… практически всегда. И чем более необычным казалось его поведение, тем более важным было то, что двигало им в эти моменты. Теперь это были предметы, имеющие отношение к ногам!

Повинуясь какому-то внутреннему порыву, он позвонил в справочную службу и попросил оператора дать ему номер телефона Арнольда Фута, проживающего в Локмастере. Такого имени в списке абонентов не оказалось. Он ненадолго задумался. Городская библиотека закрывалась в девять часов, он позвонил туда и попросил библиотекаря посмотреть, сколько абонентов с фамилией Фут внесено в телефонный справочник Локмастера. Таких абонентов было четырнадцать, и жили они, как сказала ему библиотекарша, в различных местах округа.

— Дайте мне, пожалуйста, номера первых трёх Футов из списка, — попросил он.

Первый звонок Квиллер сделал Футу по имени Эндрю. Женщина, подошедшая к телефону, вполне уверенно сказала ему:

— Нам ничего не известно о той ветви нашей семьи. Мы с ними никогда не имели ничего общего.

Вторым в списке стоял Чарльз Фут. Мужской голос ответил:

— Не знаю. Я уже давно не встречался с Арнольдом в фермерском кооперативе.

Последним шел Дональд Фут.

— Я слышал, что он в доме для престарелых, а жена его померла года два назад.

Квиллер погрузился в размышления, которые прервал неожиданный телефонный звонок. Звонила Селия Робинсон, и в голосе её слышалось волнение.

— Я знаю, уже больше шести часов, — извинилась она, — но я не могла прорваться к вам.

— Какие новости? — спросил он, ожидая услышать что-либо интересное.

— Ваш чек! Как вы добры и великодушны! Я всегда мечтала о трехколесном велосипеде. У многих дам здесь есть такие. Вы бы видели, как они разъезжают на них по парку! Как вы думаете, не будет ли это легкомысленным для моего возраста?

— Рождественские подарки для того и делаются, чтобы доставить людям радость, даря им то, чего они желают. Тем более вы это заслужили, — успокоил её Квиллер. — А что нового в нашем деле?

— Я говорила с Бетти и Клодом и все записала, — ответила Селия. — Существуют такие ценные бумаги, которые называются «облигации на предъявителя». Они очень подходят для меня, поскольку мои наследники без проблем получат по ним деньги, если со мной что-нибудь случится. Кроме того, в офисе администрации парка есть сейф с личными ящичками. Я могу абонировать такой ящичек для себя и хранить в нем эти облигации, а также наличные деньги, которые не будут помещены в банк. Если я выиграю на собачьих бегах, то Клод и Бетти знают способ, как получить выигрыш, не фиксируя его в декларации о доходах. У них, сказали они, есть для этого специальный человек.

— Прекрасно! — пробормотал Квиллер.

— Завтра прилетает Клейтон, и я объясню ему все про операцию «Банкнота» в машине по пути из аэропорта. Не могу дождаться момента, когда увижу Ригли!

— Обратите особое внимание на конспирацию, — напомнил Квиллер. — Скажите Клейтону, что мы расследуем финансовые махинации, жертва которых подозревает мистера Крокуса или по крайней мере испытывает сожаление по поводу того, что посвятила его во все свои дела.

— Не волнуйтесь. Клейтон прирождённый сыщик. Если мы выясним что-либо, можно нам будет позвонить вам в рождественские дни?

— Конечно. Счастливого Рождества, Селия.

— Вам того же, шеф.

Как только Квиллер положил трубку, Коко прошествовал по письменному столу, приблизил свою мордочку почти вплотную к лицу Квиллера, глаза в глаза, и издал трубное «йауу», от которого у Квиллера тревожно защекотало в носу, и ему сразу стало не по себе.

— В чём дело? — спросил он.