Книга ФИЛИСТЕР (Один на троих) - Владимир Исаевич Круковер

отдыхающие, а посторонним не место.

— Так я и хочу стать отдыхающим. Ищу кого-либо из администрации.

— Вот я и есть администрация. Путевка имеется?

— Нет путевки.

— А раз путевки нет, то попрошу на выход, — обрадовался подпол. — Без путевок не принимаем.

— А кто вы собственно такой? По должности?

— Я начальник технической службы и подполковник в отставке.

— Ну а кто-нибудь главней тут имеется? Я не по техническим вопросам пришел беседовать.

— Имеется, — раздался сбоку женский голос. — Я — заместитель главного врача Надежда Константиновна Лумерц. Что вы хотели узнать, молодой человек?

— Я хотел бы отдохнуть у вас тут недельку — другую. Я после службы отдых заслужил, наверное.

— Ну у нас есть платные места в первом корпусе. Двух-трех местные палаты с частичными удобствами. Всего семьдесят копеек в сутки, за питание плата отдельно.

— Нет, мне бы хотелось во второй корпус. И желательно в полулюкс. Мне, как Герою вообще-то положено…

Все утряслось мгновенно. Даже подпол изменил кислую моську на приветливую И место нашлось, и позавтракать предложили. А насчет лечения обещали после обследования медицинского порекомендавать нужное.

Хорошо быть Героем в 1966 году.

[1] Санаторий был введен в эксплуатацию в 1963 году, а в 1979 году на базе санатория было развернуто отделение для реабилитации космонавтов после длительных полетов.

Глава 32

Намерение купить домик я не поменял, но от процедур в санатории отказываться не стал. Приятно полечиться в новой жизни. Особенно, при наличие солидных денег и такого прекрасного сада, который окружает наш санаторий. Да и четырехразовое питание чего-то стоит… Меня поставили на усиленный стол, так как терапевт, рассмотрев мою тушку, посетовала:

— Худенький ты что-то, мальчик. Поставлю-ка я тебя на усиленный стол с белками побольше. И еще красное вино припишу. Перед обедом.

Сама терапевт-диетолог была в разы меня основательней и, как видно, не ограничивала себя в питании. Диета — наше все!

Я упросил врачей перенести все процедуры с утра на вечер, а сам направился в администрацию. Надо было прозондировать вопрос покупки жилья и в потенции — работы. А то так легко попасть в тунеядцы, что в Советах преследуется по уголовной статье[1].

На какие работы я мог рассчитывать, исходя из своих документов. Кстати, о документах…

Подготавливая их для визита в администрацию города я обратил внимание на то, чего не заметил, опьяненный (и смущенный) переменами — мой носитель, Боксер, служил не три года, а больше четырех. Как во флоте в те времена. Понимаю, зарубежные командировки имели свою особенность, но тогда он должен бы быть сверхсрочником, а не обычным солдатом.

Решив разобраться попозже я упаковал документы в куртку и, накинув дубленку, отправился в город. От санатория ходил троллейбус. Как я заметил в СССР активно пользовались троллейбусами и трамваями. А чё — электричество везде почти дармовое!

Вот на этом «усатом» троллейбусе я и добрался до города. И сперва заглянул на рынок, чтоб побаловать себя фруктами.

Вот там и произошла непонятная стычка с одним из местных «мафиози», хотя этот термин еще не возник в России. Какой-то южный юноша захотел купить мою дубленку, а когда я отказался — ругнулся: «Ас хьа нанн дина!» (Уверение в том, что автор высказывания вступал в интимную связь с матерью оппонента). К его несчатью и я, и Боксер (как выяснилось) знали это чеченское ругательство. А по все законам улицы и зоны за него надо бить сразу. Иначе зачморят!

Я и не знал, что Боксер владеет такими приемами! Он ударил молодого открытой ладонью по горлу и тот сразу и беззвучно упал, как мертвый.

Сразу собралась толпа смуглых людей, обступившая нас (для них — меня одного).

Ну а потом подошел старшина милиции. Тоже смуглый на рожу.

К этому времени парня подняли и попытались привести в чувство. Говорить он не мог, но был жив.

А я по дороге в отделение (в сопровождении группы поддержки чеченских товарищей) подумал строками Геннадия Шпаликова:

По несчастью или к счастью,

Истина проста:

Никогда не возвращайся

В прежние места.

Спустя пару часов к милиции подъехали две «волги», одна черная, а вторая белого цвета. Из первой вылез сам Фархад Рашидов — фактический владелец колхозного рынка, его бессменный директор и член совета горторга (отдел торговли горисполкома). Из второй вылезли стали около машины его соратники — шестерки, кормящиеся с поборов от торговых точек рынка. В эти времена рэкета, как целевой установки бандитов, еще не возникло, но отголоски его присутствовали в южных регионах СССР. Особенно в республиках, недалеко ушедших в развитие от феодального строя. Просто роль баев или эмиров нынче исполняли начальники и секретари парторганизаций. В будущем подобное повториться с Чечней, где вместо достойных дали власть главному бандиту и поддержали его оружием и живой силой. в 2020 году Чечня была типичной феодальной и диктаторской республикой.

Пузатый Фархад, чьего сына недавно с трудом откачали, прошел к начальнику горотдела милиции и открыл дверь в его кабинет, если и не с ноги, то достаточно бесцеремонно.

— Где этот поганый гяур, что сына обидел? — вопросил он с порога. Он считал, что начальник милиции ему обязан, ибо ему доставляют на дом с рынка и свежую вырезку, и бурдючное домашнее вино, и прочие яства южного изобилия. — Отдай его мине, начальника, Ас хьа нанн дина!

— Всегда добродушный полковник неожиданно взбеленился.

— Кто тебе разрешал ко мне без доклада заходить! — заорал он, вытаскивая толстое пузо из-за стола и вскакивая на короткие ножки. Несмотря на комичное телосложение и отвисший за время спокойной жизни живот полковник в прошлом был лихим оперативником и награды на его кителе были боевые. — Когда ты харил мою маму? Как смеешь ругаться в моем кабинете, думая что тебя никто не понимает! Твой