Книга Новая Инквизиция I - Михаил Злобин

— Спасибо!

Она просияла обворожительной белозубой улыбкой и плавно опустила округлую пятую точку на свободное место.

— Я Эвелина! — девушка по-свойски протянула мне узенькую ладошку для рукопожатия, и я хорошо наметанным взглядом холостяка-неудачника отметил, что на безымянном пальце у нее уже красуется кольцо.

Эх, черт. Не так уж часто ко мне симпатичные девицы проявляют интерес в повседневной жизни! В кои-то веки подфартило, но и эта оказалась уже замужней. Невезуха, как она есть.

— Факел, — чуть тронул я женственные пальцы своей новой знакомой и сразу же выпустил ее руку.

— Ой, это так необычно! — Эвелина распахнула свои огромные глазищи, выглядя одновременно и мило, и потешно. — Вы прямо как человек без имени! Вы уж меня простите за такую навязчивость, пожалуйста. Просто я никогда раньше не встречала инквизиторов вживую!

— Вам же лучше, — фыркнул я под маской, думая про себя, что скорее всего, наших ребят она видела в ФСБН неоднократно. Просто не знала, что эти молчаливые крепыши в повседневных кителях и есть инквизиторы.

— А у вас в сумке оружие? — понизив голос до шепота спросила она.

— В том числе, — не стал я отнекиваться.

— А как вы с ним в аэропорт пройдете?

— Пусть у вашего майора об этом голова болит.

— А-а-а… у Калистратова… — лицо Эвелины тут же погрустнело, будто я ей рассказал печальную историю про мертвых котят. — Знаете, строго между нами, но он козел конкретный!

— Поверьте, я уже заметил, — чуть слышно хохотнул я. — Только не думал, что он и со своими себя так ведет.

— Да что-о-о вы! — взмахнула рукой моя собеседница с видом бывалой сплетницы. — Для этой задницы нет никаких «своих». Он на цыпочках танцует только перед тем, у кого звезд на погонах больше, а всех остальных показательно унижает и шпыняет!

— Что, достается от него? — подбавил я в голос капельку сочувствия.

— Бывает, — легко согласилась Эвелина. — Но я уже привыкла. Раньше переживала, искала причины в себе, пыталась исправиться. А теперь поняла, что проблемы-то не во мне, а в Калистратове. Дурной он совсем, таким не угодишь.

— Сочувствую…

Отвернувшись к окну, я забил пятками сумку с ИК-Б подальше под сиденье и принялся просто созерцать. Моя соседка несколько секунд еще неуверенно помялась, видимо, намереваясь что-то сказать, но заметив, что я не демонстрирую интереса к диалогу, быстро сникла.

Вот честно, будь она незамужней, я бы наверняка попытался с ней пофлиртовать. Ну, в меру своих невеликих навыков, конечно же. А так… зачем время тратить? Я такой закоренелый скептик, что не верю в дружбу между противоположными полами. Не-не, она-то, наверное, вполне может существовать, но скорее всего, где-то в ее истоках лежит тщательно запрятанное чувство влюбленности одного в другого. Часто безответное. Ну а мне, как инфестату, душевных потрясений психологи настоятельно рекомендуют избегать. Потому что никто не знает, за какие струны чувствительной людской души решит в очередной раз схватиться темный дар.

Чтобы скоротать время в дороге, я достал из нагрудного кармана кителя смартфон, воткнул в свои локаторы наушники, да принялся скролить страницу образовательного сайта ФСБН, выискивая какую-нибудь интересную видеолекцию. Тэк-с… что тут у нас. Новый видосик по истории некроэфира? Блин, глянул бы, но там ведь наверняка будут обсасывать со всех сторон поганого Аида. А меня просто коробит от одного только упоминания этой паскуды. Хренов первооткрыватель, чтоб ему в аду икалось, мяснику поехавшему…

Во! Лучше посмотреть что-нибудь из раздела «наука и технологии!» Там кучу всяких интересных прототипов показывают и очень подробно задвигают о различных перспективах их внедрения. Хотя, с другой стороны, я ведь понимаю лекторов с пятого на десятое. Они будто бы люди из иного мира, которые пытаются объяснить нам, полудиким папуасам, элементарные для них вещи. Но потом все равно срываются в научные дебри, переходя на доступный одним лишь им язык.

Богословие? Хм… наверное, лучший вариант сейчас. Быть может, именно святые батюшки и найдут слова, которые попадут мне в самое сердце, да сумеют успокоить страх перед грядущим неизведанным? Вроде бы я этот этап в своей жизни считал уже пройденным, но вдруг?

На экране телефона возникло изображение священника в строгой черной рясе и скуфье. Он с ходу принялся в весьма скучной и заунывной манере рассуждать о неживой угрозе, ее библейской природе, о роли бога в происходящих событиях, о долге инквизиторов перед простыми людьми и прочей… ерунде.

А потому о своем намерении выбрать именно этот видеоряд я пожалел уже на второй минуте. Не зацепил меня богослов, ну вот совсем! Так тоже бывает. Вроде и умные вещи человек говорит, но ты печенкой чуешь — неискренне! Будто оклад отрабатывает, не от души у него слова идут. Вот этот оказался как раз из таких, но я все равно продолжал смотреть из природного упрямства и надежды, что это просто скованность перед камерой. Что вот сейчас батюшка освоится и явит чудеса своего ораторского мастерства. Но чудеса все не спешили случаться…

Внезапно боковым зрением я увидел, как ко мне тянется ладонь соседки и легонько трогает меня за рукав. Вежливо вытащив один наушник, я вопросительно посмотрел на нее.

— Извините, что отрываю, — робко потупила глазки Эвелина, — а вы верующий?

Сначала во мне взыграло ребяческое желание задрать рукав и продемонстрировать ей вместо ответа внутреннюю сторону моего запястья с вытатуированным распятием, которое я сделал еще в самом начале своего инквизиторского пути. Целую вечность назад, когда мне не приходилось ползать по подвалам, заваленными трупами, вышибать мозги двинутым на всю голову садистам-инфестатам. Когда не поджаривал поднятых чужой волей мертвых детей, не ломал кости восставшим покойникам, не видел запытанных до неузнаваемости людей…

В учебке нас неплохо так обработали, убеждая, что мы избранные воины христовы, чуть ли не паладины, призванные нести свет и избавление. И в те смутные дни, омраченные попытками принять свою новую природу, я уверовал. Мне в самом деле казалось, что я найду спасение в непреложных библейских истинах, записанных нашими предками тысячелетия назад. Но с каждым прожитым днем в шкуре инквизитора, этой наивной веры во мне оставалось все меньше и меньше.

Короче, к чему я клоню… Не стал я свою татуху ей показывать. Во-первых, слишком уж это для меня личное, эдакое напоминание о собственной доверчивости. Поэтому вполне естественно, что сообщать о нем первому встречному я не собирался. А во-вторых, как ни крути, но это особая примета, по которой меня вычислить можно на раз-два.

— В каком-то смысле, — изобразил я пожатие плеч.

— А в инквизиции прям обязательно быть христианином? — выпалила Эвелина новый вопрос.

— Кхм, нет в ГУБИ такого требования. У нас и атеисты, и мусульмане служат, — поведал я, невольно вспоминая своих напарников.