Книга Секретарь Королевского Отбора - Рина Рэйн

Вот тут я все-таки подавилась. Правда, воздухом. О часах сразу же забыла.

Сына?

— Сына? — я все-таки спросила это, откашлявшись.

— Сына, — даже не скрывая, что получает истинное удовольствие от моих реакций на скандальную новость, Ирия медленно разлила по бокалам новую порцию густой рубиновой жидкости, отставив в сторону уже пустую бутылку из темного стекла. — Рассказать? — нарочито медленно спросила девушка, с комфортом облокачиваясь на спинку кресла и делая большой глоток сладкого терпкого напитка.

— Конечно! — совершенно не притворяясь, закивала я.

— О, — она мечтательно улыбнулась. — Это чудесная история, — и только дождавшись, когда мои нервы натянуться до предела, продолжила: — Не знаю, известно ли тебе, но в лиорскую Высшую академию берут лет с четырнадцати. Иногда с тринадцати. И вот, мне рассказывали, что четыре года назад Аттор вдруг на время оставил свою службу и вернулся сюда из заграницы, но не один, а с мальчишкой четырнадцати лет. Ну и Аттор записал его в студенты академии, указав себя отцом мальчика.

— И что?

— Как что, Аби? Даты посчитай.

Я напрягалась. Даты? Ирия, кажется, уловила мои сомнения или расстроилась тем, что сенсация не поразила меня так, как ей хотелось, потому что она тут же поспешила все объяснить.

— Аттору тогда было лет тридцать, мальчишке — четырнадцать… Так это во сколько же лет Аттор стал отцом?

Я удивленно подняла брови. Шестнадцать? Ну, теоретически-то возможно…

— А кто мать?

— О! А никто не знает!

— Никто? Даже ты, Ирия? Не поверю.

— Ну-у, Аби, у меня есть одна теория. Но там года не сходятся… В общем, я знаю, что у Аттора и Ронара еще пока они учились в той же академии были очень плохие отношения…

— Принца Ронара? — я невольно перебила, вспомнив и странные вопросы среднего принца, и замечания Эйтана о нем.

— Ну да. Они у них вообще плохие. Ронара послушать, так Аттор — младенцев на завтрак ест. Принц сам в этом уверен и других постоянно убеждает. Но я точно знаю, все гораздо проще — Ронар просто не может простить ему девушку. Точнее, свою невесту.

— Невесту? А что с ней?

— Говоря проще, Аттор ее увел. Причем чуть ли не из-под венца. И вот я думаю, что она — и есть мать Найла.

Найла?

Воздуха в груди сразу стало не хватать… Мягкий желтый полумрак, окутывающий прихожую, вдруг стал казаться очень резким, а очертания мебели и Ирии, залпом пьющую вино, размытыми…

Какие схожие имена. И возраст… Айлу четыре года назад то же было бы четырнадцать. И он мог бы учиться вместе с этим Найлом. Возможно, они были бы друзьями…

Я резко оборвала эти мысли.

Нет. Нельзя. Думать об этом сейчас — бесполезно.

Глубоко вздохнув и моргнув пару раз, я незаметно стряхнула непрошеные слезы, и снова вернулась к разговору, отвлекая Ирию от уже почти пустого бокала.

— И почему же тут не сходятся года?

— Потому что история с невестой Ронара произошла на их последнем курсе обучения. А Найлу к тому времени уже было пару лет.

— А нельзя спросить об этом у самой невесты?

— Я пыталась. Но они все молчат даже о том, кто она такая. Причем ладно, Аттор. Он в этой истории не самый хороший персонаж. Но Ронару-то с чего щадить репутацию брата и той девушки?

— Брата? — я зацепилась за эту оговорку, понимая, что только что получила веское подтверждение своим догадкам о родстве Аттора с принцами. А ведь именно его внешнее сходство с Ронаром, которое я заметила еще на теннисных кортах, натолкнуло меня на эту мысль.

— Ну да. Аттор же принцам единокровный брат. Во дворце это не тайна… А ты и этого не знала? — Ирия взяла еще одну предварительно открытую Финэ бутылку и щедро долила себе вина. Кажется, я стала понимать, почему домохозяйка не очень одобряет рееянку. — Извини, Аби, я все время забываю, что ты… Ну… Не из наших.

— Не из знати? — я вежливо уточнила, пропустив мимо ушей немного снисходительный тон не очень приятного замечания.

— Ну да. Просто ты не очень похожа на обычных эсс. Манеры, осанка, пластика… Тебя где-то специально обучали перед Отбором?

— Нет, Ирия. Я не готовилась к Отбору. Я случайно стала невестой.

— М-м-м, — она хмыкнула. — Государственная тайна? Понимаю.

— Да нету никакой тайны. Нелепая случайность, — не выдержала я, отмахиваясь. Слушать о том, какая я великая обманщица, да еще сомнительного происхождения, мне откровенно не хотелось. Зато хотелось узнать, закончились ли на этом интересные новости об Атторе. — Так что с матерью того мальчика?

— А ничего, — Ирия легко вернулась к прерванному разговору. — Считается, что до четырнадцати лет Найл жил то ли у нее, то ли у Илины: а после — Аттор признал над ним отцовство и забрал себе.

— А почему не раньше?

— Потому, — вдруг раздался не очень довольный голос незамеченного нами до этого Аттора, — что раньше его мать ничего мне о нем не рассказывала.

Танцующий эржи!

Я, словно спугнутая с ветки птица, резко развернулась в сторону говорящего — мужчина стоял у центрального входа, опершись о косяк и внимательно рассматривал нас не самым дружелюбным взглядом. Интересно, а как давно он здесь?

— Дорогой, — расцвела Ирия, салютуя ему пустым бокалом, — я рада тебя видеть!

— Вечер добрый, — как можно более сдержанно поздоровалась я, пытаясь успокоить неожиданную дрожь в руках и пустившееся в пляс сердце.

Это оно от страха. Не иначе.

— Добрый вечер, лэста, добрый вечер, эсса, — подвел итог нашему стихийному девичнику Аттор, наконец-то отлепляясь от стены и решительно направляясь к нам.

Не понимая до конца, чего сейчас ждать от него и видя, что он одновременно и зол, и весел, я неотступно следила взглядом, пока Аттор шел несколько больших быстрых шагов, и старалась не упустить ни одного его случайного жеста или знака. На кого он злится? Что его веселит?

— Лэста Лэ Фонтэл, — Аттор слегка поклонился Ирии, — позвольте проводить вас домой.

Та обиженно надула темно-вишневые от природы губы, с которых она давно съела розовую помаду, но подала ему руку и грациозно, даже несмотря на количество выпитого алкоголя, встала с кресла.

— Эсса Суак, — обратился он уже ко мне, — мы временно оставим вас в одиночестве. Тем более, вам следует готовиться к следующим испытаниям Отбора.

Повеявший от него при этом холод обжег меня. Хотелось спросить — за что? Но слова «испытания» и «Отбор», напомнили о действительно важном. Все-таки разговор с Ирией хорошо отвлек от существующих проблем. Возможно, зря. Какое мне дело до чужих детей и уведенных из-под венца невест, когда у самой на кону ставка в несколько жизней? И жизнь Тэрэсса я уже проиграла, даже не подозревая о том, что и она в игре.