Книга Люфт. Талая вода - Хелен Тодд

Начала играть музыка, поплыл дым от сигар. Совсем скоро в бокалах будет плескаться вино, гости разделятся на отдельные компании, совмещая полезное с приятным: отдых и общие дела.

Сигаретный туман, казалось, скрыл происходящее от Аннетт, и она собиралась отойти от зеркала, как увидела Тильду посреди густого яблоневого сада. Она явно была взрослее, чем на приеме. Светлые волосы выбились из простой прически, аккуратное темно-синее платье подчеркивало ее тонкую талию. В одно из мгновений кто-то развязал ее ленту, которой Тильда перевязала прическу.

– Хей, так нельзя!

– Все можно, если это приносит удовольствие и не причиняет вред другим.

Дальше послышался смех, и все исчезло. Пекарня вновь погрузилась в вечернюю тишину.

Аннетт хотелось увидеть, все ли будет в порядке, но, видимо, именно этот мимолетный фрагмент со счастливым смехом послужил ответом. История Тильды на нем завершилась. Пекарня направила ее жизнь в другую колею.

Глава 16. Мята

Вокруг кипела работа. Коул уехал за продуктами, Роберт разносил заказы, а Ани с Мол делали пироги.

Тепло подвала приятно обволакивало и согревало. Уют, который, по мнению Аннетт, покинул ее, возвращался. На стеллажах остывали кирпичики хлеба. Вокруг пахло яблоками, черничным вареньем и ароматным травяным чаем. Именно он согревал слегка простуженное горло.

– В этом году у мистера Майлза невероятно сладкие груши. Нужно обязательно оставить десяток на Рождество и сделать их в вине, – Молли с удовольствием дожевывала одну из них.

Она нарезала только что почищенные фрукты, иногда позволяя себе взять один-два кусочка.

– В вине? Лучше просто… зачем вино?

– Будет вкусно! Особенно с корицей и горячей карамелью, которой я покрою вываренные груши.

– Ладно, поверю на слово, – Аннетт продолжала аккуратно заворачивать в раскатанное тесто начинку.

– Ладно, о еде потом, иначе мы пойдем на обед раньше положенного. Я заметила, что ты не говоришь с Робертом… это какая-то игра в молчание?

– Это время подумать, прежде, чем что-либо ответить.

Ани вздохнула, хмуро посмотрела на подругу и вновь принялась за свою работу.

– Ладно, не будем говорить о том, чего нет. Но после той встречи с Эдвардом ты очень изменилась. Иногда мне кажется, что лучше бы он остался и трепал мне нервы своим присутствием, чем смотреть на то, как ты пытаешься скрыть свои эмоции.

– Я хочу ко всему привыкнуть.

– Ну послушай же, ты не одна. Есть я, я выслушаю. Он обидел тебя?

– Нет. Я просто предложила ему подумать. Не смотри так, ничего не скрываю ведь, рассказала так, как было.

– Ладно, – Молли покачала головой, явно хотела услышать что-то другое. – Пойду наверх, пора открывать пекарню. Поставь все в духовку, Коул заберет, как раз должен вернуться.

– Я зайду к тебе. И за пирогами послежу.

Время тянулось неспешно. Пироги один за другим отправлялись в духовку. Коул опаздывал, видимо, замело дороги. Так что выпечка легла на плечи Ани.

Тесто подрумянилось, по пекарне разлетелся приятный аромат сладких груш. Он напоминал о предстоящих праздниках. Работы было немного, и Аннетт решила подняться наверх, к прилавку, хотела попросить у Молли списки заказов, чтобы упаковать их заранее, и застыла… Подруга разговаривала с кем-то до боли знакомым. Пару секунд Аннетт сомневалась, но сейчас была уверена – это Яков. Только взрослый. Те же черты лица, глаза, взгляд. Нет, она не ошибается. Коул говорил, что зеркало может показывать прошлое, и, выходит, если тогда на его судьбу ничего не повлияло, то Ани видела моменты его жизни.

Догадка ее взволновала. С одной стороны, стало спокойно, ведь он выжил и, судя по всему, судьба Якова сложилась хорошо. С другой… Молли так смущенно с ним разговаривала. Разрумянившаяся и сияющая. Молли широко улыбалась, иногда взволнованно поправляя фартук.

Ани не хотела перебивать их разговор, поэтому замерла у входа в прилавок, решив дождаться, пока Яков уйдет.

– На Рождество в пекарне выходной?

– Нет, просто сокращенный день. В полдень закроемся, а после мы будем раздавать бесплатные булочки и, возможно, пирожки, если я успею помочь с ними. Но вечером я свободна. Да, думаю, точно свободна.

– А как же семейный ужин и подарки?

Яков явно был удивлен ее ответом. Для него это было странное решение, ведь нет ничего ценнее семьи. Или, может, ему так казалось, потому что у него ее не было.

– До ужина точно будет пара часов. Да и ты можешь прийти. Не думаю, что кто-то будет против пары чашек чая, – Молли прикусила губу.

– Хорошо, надеюсь, мой визит не станет сюрпризом. Будет неловко.

Яков задумчиво хмурился. Его строгость сменилась легким переживанием, и он, явно озадаченный, написал на бумаге свой адрес.

– Отправь записку. Боюсь, завтра я буду в разъездах, поэтому не смогу зайти. И, Молли, не спеши никуда. Мы можем прогуляться после Рождества.

– Тогда волшебство развеется, а я не хочу, – она произнесла это с какой-то грустью. – Тем более мне не хочется ничего скрывать от отца и Роберта с Ани. Они, как и общение с тобой, часть моей жизни.

– Хорошо, – Яков тяжело вздохнул. – Если тебе так спокойнее – пусть. Надеюсь, никто не будет против сладостей из кондитерской Иришей?

– Нет, уверена, нет. И… не принимай это как попытку что-либо ускорить. Просто общение, но без тайн.

Молли сильно нервничала, прикусывала губу, перебирала пальцами край фартука. Ани не видела ее такой, вот только сейчас Аннетт волновало другое: если у Мол с Яковом еще ничего нет, зачем настолько торопить события? Это не укладывалось в голове, тем более что… да, она видела его в пекарне, и достаточно часто. Но не обращала внимания до этого момента.

– До встречи, мисс Лоуренц, – он сказал это в шутку, мягко; практически не касаясь, поцеловал ее руку. – Мне пора.

Аннетт решилась переступить порог только после того, как за Яковом закрылась дверь.

– Ничего не говори, знаю, что ты все слышала. – Мол приложила ладони к алым щекам. – Ничего нет. Мы просто говорим, он заходит в пекарню, иногда помогает разносить заказы.

– Это твое дело, я ведь не буду ничего говорить. Просто…

– Вот и молчи. Я соберу заказы, а ты побудь за прилавком. Так будет быстрее.

Она опустила взгляд, но улыбалась. Молли явно смущалась и поэтому решила спуститься вниз.

Аннетт лишь рассеянно пожала плечами и встала за прилавок. Несмотря на тепло, витающее вокруг, она отчетливо ощущала сквозняк. Именно поэтому посмотрела на свое отражение в зеркале. Оно побледнело, размылось, вновь открывая для Ани историю Халы.

Она сидела на кухне. Ее тонкие пальцы мяли черную ткань, но как только в помещение вошла грузная женщина, занятие пришлось отложить.