Книга Его добыча - Алена Медведева

«Спеши! Спеши!» — мысленно скомандовал я женщине и поймал себя на непривычном ощущении внутренней напряжённости — об угрозе для добычи я думал сейчас больше, чем о рисках для эдаити.

Словно услышав, она резко вскинулась, выхватив из моих рук скафандр, и немедленно, не заботясь больше ни о чём, принялась упаковывать себя в ещё одну своеобразную оболочку.

Интересно, будет ли ей в ней так же неудобно, как мне в материальном теле?..

Уже отворачиваясь, боковым зрением засёк, как на пределе возможностей своего тела к Трое развернулся штурман. Вероятно, он тоже желал бы заполучить для себя подобную защиту, но меня его желания, как и его шансы выжить, не волновали. Другое дело — собратья эдаити.

«Сколько здесь?» — поинтересовался, окинув взглядом оставшиеся, сваленные в кучу скафандры.

«Десять, — отчитался Муш. Посмотрел на Трою, которая судорожно надевала защиту, и уточнил: — Девять».

Ясно. Теперь подумаем, кому они нужны в первую очередь. И быстро! Есть ли среди нас те, кто будет не способен пережить экстремальные условия аварийного приземления?

«У Риш не получается, — в ответ на мой брошенный собратьям вопрос синхронно раздались полные тревоги голоса Риза и Шоха. — Слишком высокий уровень возбуждения. Не может сконцентрироваться и заставить тело меняться».

«Тат и Лис тоже неадекватны. Они только что пришли в себя. Ещё двое эдаити в женских оболочках до сих пор не очнулись. Мы даже не понимаем, кто они».

Понятно: пять эдаити и Троя. Итого шесть скафандров задействованы, осталось четыре.

«Сколько пленных вне рубки?»

«Шестеро, — немедленно откликнулся Орш. — Им скафандры отдать? Возможно, рационально будет сохранить их жизни? На случай, если на планете не удастся сразу отыскать источник пищи».

«Силы важнее восстановить сейчас, — это был мой общий призыв к собратьям. — Времени мало — используйте любые ресурсы и восстановите свой потенциал, чтобы с меньшими потерями выдержать жёсткую посадку».

«И пленных можно?»

Пленных? Несомненно. К тому же без защиты они не выдержат. И лучше уж бывшие обитатели станции утолят наш голод сейчас, чем их энергия бессмысленно и бесцельно рассеется в космосе. Ни один эдаити не позволит себе подобного расточительства.

«Да, всё: и пищевые запасы транспортника, и пленников. Но если употребить сможем не всех, — вдруг вспомнил, что, кроме меня, глобально никто силы не расходовал, опять же собратья, пока я был занят добычей, питали оболочки едой, обнаруженной в корабле, — тогда оставшихся упакуйте в скафандры. Попробуем законсервировать еду, чтобы использовать позже — неизвестно, что нас ждёт на планете, возможно, они окажутся единственным источником… пищи».

«А с этим что делать?» — стоявший рядом Муш указал на Игеря.

Штурман не заметил кивка, с безумным вожделением взирая на упаковывавшуюся в скафандр Трою. Казалось, его больше ничто не занимало в этот момент. Он даже перестал делать вид, что анализирует информацию на системной консоли.

С одной стороны, этот штурман меня всесторонне раздражал своей ненужной инициативностью — он единственный пытался причинить вред, саботируя наш успешный побег. И мне не нравился его неприкрытый интерес к Трое. Однако опыт эдаити подсказывал: этот субъект пусть и сильнее меня привлекает внимание моей добычи, но и обладает большими в сравнении с другими пленными знаниями, жизненно полезными нам сейчас Ведь именно их с Троей шепотки уже не раз позволили мне выкрутиться из безвыходного положения — из этих разговоров, я узнал как спасти своих собратьев.

«Ему скафандр тоже. Позже сам его поглощу,» — чётко бросил в ответ, приняв решение сохранить до поры жизнь Игеря.

Однако мне самому жизненно необходимо пополнить запас энергии перед решающим полетом. Слишком много её ушло, когда я «доламывал» двигатель.

«Одного пленного я забираю», — предупредил своих, развернувшись к выходу из рубки.

По мере увеличения скорости сближения с планетой, транспортник всё сильнее потряхивало. Но даже понимая, что теряю время и рискую не успеть оказаться рядом, я позволил себе быстрый взгляд на Трою, поглощённую уже прикреплением шлема.

— Твой. — Муш швырнул один из скафандров штурману.

Игерь боязливо, но немедленно ринулся к средству защиты, уцепившись за скафандр обеими руками. Его действия меня мало интересовали: не столь важно, в каком виде будет еда, когда придет время ею насытиться.

Размышления, расчёты, решения и исполнение! Для меня всё это не последовательные операции, а практически параллельные. Миг, и я уже стоял у входа в каюту, где под присмотром эдаити спали мужчины-гуманоиды — те, кого увели из рубки на время недолгого погружения в подпространство. Мгновение, и жизнь одного из них мягко впиталась, восполнив мой резерв.

Идеально! Так знакомо и понятно, не то что эта материальная еда.

На ужас обречённых пленников, на глазах которых состоялось питание, внимания не обратил. Их участь предопределена — за мной сюда спешат другие голодные эдаити.

Без промедления я устремился в рубку…

Вибрация необратимо нарастала — транспортник начал испытывать сопротивление верхних слоёв атмосферы. Планета, занимающая уже половину обзорного экрана, тоже дрожала. Отсчёт пошёл: шансов у корабля нет, но есть ли они у нас?.. Подобных перегрузок наши оболочки ещё не знали, это станет испытанием для них. Всё ещё не свыкнувшись с материальностью, каждый из нас продолжал держаться невозмутимо: сознание эдаити не «научилось» переживать о теле. Мы спокойно рассчитывали свои возможности, деловито готовясь к самому худшему.

Это разительно контрастировало с паникой штурмана и моей добычи. Они явно ожидали гибели и за скафандры ухватились как за единственный шанс.

В очередной раз взвыла сирена, напоминающая о приближении к опасному для корабля объекту. Выругался Игерь, подпрыгивая на одной ноге и пытаясь спешно засунуть вторую в штанину скафандра. Судорожно ахнула уже одетая в защиту Троя, стискивая пальцы на подлокотнике кресла.

Этот её вздох… Такой тихий и резкий — он отозвался в моём теле всплеском энергии, волной прокатившейся до самых кончиков пальцев. Не раздумывая, я дёрнул женщину к себе: проще и спокойнее, если она будет рядом.

Отшвырнув от консоли на свою беду расположившегося за ней штурмана, усадил онемевшую от неожиданности Трою на край панели. Прижав собой, навис и практически подмял женщину под себя, упираясь ладонями и растопыренными пальцами в цветовые переливы датчиков. Сам не понимал до конца, почему поступаю именно так. Присутствовало лишь одно чёткое осознание: хочу всё делать, чувствуя её рядом.

Сирена уже выла не замолкая. Но я её не слышал. Не было и волнения — лишь полная концентрация на последовательности запланированного и… едва уловимом из-за скафандра аромате волос Трои. Он хорошо запомнился мне во время сегодняшнего такого близкого сна. И он помогал.