Книга Компас черного капитана - Юрий Погуляй

Ему нужно выбираться отсюда… Темный Бог, только бы Рустам успел убежать и увести ледоход… Без отца их семье и так придется несладко, но если еще и корабль потерять, то что ждет маму и сестер? Голодная смерть?

Нищих в их городке никогда не было. Не выживали. Особенно когда приходила зима и ветра с Южного Круга приносили ядовитый снег.

Ответа на вопрос мальчик не расслышал. Кто-то что-то прогудел извиняющимся тоном, но тут же умолк, припечатанный гневным:

— Идиоты!

Дверь оказалась заперта, и за ней кто-то стоял. Фарри отчетливо слышал его хриплое дыхание, и как гудит металлический пол, проминаясь под тяжестью охранника.

— Ваши мозги даже на корм акулам не годятся, клянусь щупальцами Темнобога!

Фарри прижался к стене, откуда доносился голос. Здесь было лучше слышно беседу пиратов.

— Но щенок начал кричать, — оправдывался кто-то. — А потом пришел этот бугай и застрелил Солнцекрада и Шлепка! Капитан, у нас не было выбора…

— Всегда есть выбор, тупоголовый ты пес! Всегда! Даже если тебя сожрали, у тебя есть, будь я проклят, целых три выхода! — бесновался Кривоногий.

— Три?! — глупо переспросил отчитываемый бандит.

— Крылья Светлобога, кому я это рассказываю?! Тупица! Что мне прикажешь теперь делать, а? Мальчишка не станет с нами работать, после того как вы зарезали его папашу! И что тогда? Кто пойдет к черноусу? Может быть, ты?!

— Простите…

— А ведь это вариант, — гораздо тише и гораздо спокойнее сказал капитан. — Так и поступим, будь я проклят. Если мальчишка не соберет черноус — это сделаешь ты, идиот!

— Я заставлю щенка собрать все, что вам нужно, мой капитан. Вы знаете, я умею.

Фарри сразу узнал Лаума. Злой, затаившийся хищник. Гнилой монстр.

Враг навсегда.

— В том-то и дело, старпом, — холодно ответил Кривоногий. — В том-то и дело, что я знаю как ты «умеешь». Мне нужен был хотя бы один добровольный сборщик. Хотя бы один! Но вы опять все умудрились испортить! Но это же ребенок. Понимаешь? Мальчик. Маленький мальчик. То, что вы с Паскудой сделали с нашими двумя собирателями, — ужасно.

— Они вечно норовят улизнуть, вне зависимости от возраста, — равнодушно отметил Лаум. — Я бы на всякий случай отрезал мальчуганам…

— Ну уж нет, Лаум. Отрежь им хоть что-нибудь — и твоя болезнь покажется тебе страстной любовницей. Понял меня? Я тебе сам все отрежу!

Лаум промолчал. Некоторое время капитан ждал его реакции, а затем хмуро сказал:

— Был бы у меня выбор… Эх… Ладно, не буду влезать в твои порядки, Лаум… Делай с ними что хочешь, но обойдись без своей страсти к отрезанию. Мне нужен черноус! Проклятье, тупые вы идиоты. Опять выставили меня чудовишем… Ладно, мы потеряли чертову уйму времени, дожидаясь сборщиков. Я могу вычесть нашу неустойку из вашей доли, сэр Олой. За то, что вы прикончили его отца.

— Простите, капитан, — жалобно протянул тот бандит, на которого ругался командир корсаров.

— Старпом, проверь мальчишку…

Ответа Лаума Фарри не услышал. Но отчего-то живо представил его безразличный взгляд ярко-синих глаз и шарф, скрывающий нижнюю половину лица.

Скрывающий болезнь Южного Круга.

…Он успел вернуться на кровать, прежде чем верзила Лаум, наклонившись, вошел в каюту, заполнив собой едва ли не половину комнаты. В свете ламп чуть блеснули белки его глаз.

Фарри зажмурился, отчаянно делая вид, будто все еще не пришел в сознание. Запах от старшего помощника медленно окутал каюту, и к горлу подкатил комок тошноты. Где-то внизу взревели двигатели, и ледоход чуть качнулся, проламывая собой торос.

Куда они едут? Что будет дальше? Почему все так случилось? В голове мальчика бешеным водоворотом крутились разные вопросы, кроме одного — зачем пиратам понадобился сборщик.

Теперь ему придется добывать для них черноус. Откалывать лед, питать освобожденные стебли собственной кровью, и не потому что семье нужно рассчитываться за новый дом в деревне, купленный на свадьбу Русти, а потому что бандитам нужен горючий порошок для пушек и дальнобоев. Потому что так им проще грабить свободные ледоходы. Отец рассказывал о таких людях.

В детстве Фарри очень боялся, что придут пираты и поймают его. Но шли годы, «Воробушек» все чаще уходил прочь от деревни в поисках черноуса, а ледовых корсаров на их пути так и не попадалось.

До вчерашнего (или нынешнего?) дня.

Фарри чувствовал на себе злой взгляд Лаума, кожу на груди неприятно покалывало и жгло. А вонь от старшего помощника становилась невыносимой, и мальчик про себя молился Светлобогу, чтобы гниющий пират вышел наконец из комнаты. Или сделал бы хоть что-нибудь, позволяющее больше не притворяться спящим. Не скрывать чувств и эмоций.

Он вдруг понял, что Лаум видит его обман и наслаждается мучениями пленника. Эта мысль сверкнула в голове, и Фарри уже собирался открыть глаза и сдаться, как в этот самый момент старший помощник вышел, тихо закрыв за собой дверь. Громыхнул засов по ту сторону. Что-то глухо сказал охранник.

Фарри зарылся носом в пахнущее одеяло, силясь побороть сладковатую вонь лихорадки.

Очень хотелось плакать, но он понимал, что не имеет права на слабость. Ему никто не поможет. Папы больше нет. Рустам и мама далеко.

Он с силой царапнул себя по руке, надеясь хоть болью прогнать предательские слезы. В конце концов он почти взрослый мужчина. Ему двенадцать лет. Эдвард Сталь, известный охотник за пиратами, в пятнадцать лет уже был капитаном «Броненосца». И разве он мог себе позволить лежать на кровати и плакать, как девчонка?! Нет!

Фарри шумно выдохнул, все еще чувствуя в нагретом воздухе запах Лаума.

Ему надо сбежать. Как угодно. Где угодно. Потому что кроме рассказов про Эдварда Сталя и пиратов папа не уставал напоминать о судьбах несчастных сборщиков, попавшихся в руки к пиратам. О тех, кому приходилось из года в год добывать черноус для корсарских капитанов, которые ревностно следили за своими рабами. Он рассказывал о том, как несчастных запирали в деревянные коробки-гробы, где бедняги проводили все свое время, кроме тех редких часов, когда работали в зарослях… Рассказывал о том, что многих калечили, чтобы они никогда не могли переродиться.

Именно это и предлагал Лаум. И если бы не воля Кривоногого… Фарри заскулил от отчаяния.

Он так не хотел верить в те недобрые истории. Так не хотел становиться их героем.

Но стал…

Плавучий пиратский город, который тщетно разыскивали как каперы Айронкастла, так и дружины Берега, являлся приютом для братии, привыкшей выживать в ледяной пустыне по своим законам. Там и оказался Фарри. Там и начался ад, которого он никак не мог даже представить в хорошей, прежней жизни.

Фарри с содроганием рассказал мне о том, как он часами, днями лежал в тесной клетке, не в силах даже пошевелиться. Руки его крепились цепями к стенам, так что даже почесаться он не мог. У капитана Кривоногого было трое сборщиков, и в комнате, где они проводили ужасные дни, царил настоящий смрад от нечистот, которых толком-то и не убирали. Сам капитан нечасто отправлялся за черноусом, и на корабле правил Лаум, отчего сразу ухудшались все условия. Их кормили отбросами, а про мытье и вовсе можно было забыть. Только когда Кривоногий собирался ступить на борт, в комнате кое-как прибирались и растирали пленников снегом.