Книга Любви все гоблины покорны - Полина Краншевская

Вскоре на пути стали попадаться пещеры с голубоватыми кристаллами, дающими достаточно света, чтобы осмотреться, и Согаль объявила:

— Почти добрались!

Спустя пару поворотов проход резко расширился, и мы увидели у подземного озера маленькую зеленокожую девочку, какого-то мохнатого зверя и отряд плантаров, что сопровождал Алису. Я чудом успел остановить ашера, чтобы ни на кого не налететь. Лесные парни повскакивали с пола и приняли боевые стойки, но узнав нас, сразу расслабились и бросились навстречу.

— Откуда вы здесь?! Как вам удалось добраться сюда? А это что за животные?

Они обступили нас и принялись расспрашивать, Шаун и Согаль давали исчерпывающие ответы, а я пытался разглядеть среди них Алису.

— Бабушка! — закричала девочка, сорвалась с места, подскочила к ашеру, в одно мгновение оказалась на его спине и вцепилась в шею старухи. — Ты нашла меня! Нашла!

Санита встрепенулась, погладила ее по макушке и строго сказала:

— Нэ балуйся, Талима. Мы идем к Повелителю гор. У меня важное дело к нему.

Все с удивлением покосились на них, девочка обиженно надула губки и начала всхлипывать, но старуха лишь погрозила ей пальцем и уставилась перед собой невидящим взглядом.

— Твоя бабушка заболела. — Согаль подошла и обняла ребенка успокаивая. — Ей нужен уход и лечение. Когда вы вернетесь в свое селение, она постепенно поправится.

Девочка перестала заливаться слезами, кивнула и прижалась к Саните, но та даже не шелохнулась.

— Где Алиэ? — спросил я, больше не в силах переносить неизвестность. — Вы видели ее?

— Она куда-то пропала с командиром, — отозвался один из воинов. — Мы все вместе сбежали из темницы, добрались сюда и тут же уснули, но когда поднялись, их уже не было. Несколько наших пошли на поиски.

В груди закололо, я спрыгнул вниз, помог спуститься остальным и сказал:

— Я иду за ними.

Шаун подошел, забрал у меня ашера и отвел к озеру, где его собрат уже преспокойно пил воду.

— Они ушли вон туда, — махнул рукой плантар в сторону темнеющего в углу прохода.

Но только я сделал пару шагов в том направлении, как оттуда выскочила Алиса и бросилась ко мне.

— Олег! — закричала она и, давясь слезами, вцепилась обеими руками в жилетку. — Живой!

Внутри все опалило жаром, я схватил ее в охапку, прижал к себе и принялся целовать куда попало, а она все бормотала:

— Думала, никогда тебя не увижу… Они заперли меня. Мы еле сбежали. И тут еще этот…

Я с трудом понимал, о чем она, но готов был простоять так целую вечность, лишь бы быть уверенным, что Алиса жива и невредима.

— Отойди от моей невесты, аним! — послышался разъяренный выкрик, и в следующее мгновение я увидел перед собой перекошенную ненавистью и злобой физиономию чертова жениха Алиэ, о котором успел напрочь забыть.

Он с силой рванул девушку на себя, она вскрикнула, а я, не соображая, что творю, врезал ему в челюсть. Инейт рухнул и затих.

— Койот меня задери! — громыхнул подоспевший Шаун. — Ты свихнулся? У Олифана такая силища, что этот тип, кажись, к праотцам ушел!

Сзади нас растолкала Согаль и с невыразимым отчаянием и ужасом опустилась возле минера на колени.

— Инейт! Инейт! — причитала она, ощупывая бесчувственное тело.

На девчонку страшно было смотреть. Казалось, она постарела от горя лет на десять.

— Сейчас, сейчас, потерпи немного, — бубнила она.

Рейнка принялась копаться в своей сумке, достала непрозрачный пузырек и влила в рот минера несколько капель зелья. Он тут же скривился, застонал и открыл глаза.

− Алиэ, − выдавил он, найдя взглядом Алису, — что происходит? Почему ты обнимала его, как возлюбленного? Почему нарушила клятву?

Согаль закусила губу и, утирая слезы, быстро скрылась за широкими спинами плантаров, а Алиса вдруг громко сказала:

− Послушайте! Я должна кое в чем признаться.

Все с удивлением посмотрели на нее, но она не обратила на это ни малейшего внимания и принялась сбивчиво излагать все, что с нами случилось. На лицах присутствующих отразилось замешательство, Елаз схватился за голову, то и дело порываясь перебить ее, но каждый раз останавливался и слушал дальше. Инейт побелел и, казалось, лишился последних сил. Он лежал на спине, таращился расширенными глазами в потолок и как умалишенный мямлил:

− Столько лет… Столько лет, и снова потерял. Алиноэс, любимая… А я гадал, отчего не признала меня, списывал на воспитание.

Закончив свою исповедь, Алиса выдохнула и опустила плечи, точно лишилась внутреннего стержня, который все это время помогал ей держаться. Я тут же оказался рядом и обнял ее, стараясь подбодрить.

− А я все гадал, почему вы так переменились! — воскликнул Елаз, но сразу стушевался и пояснил: — У нас чудесные девушки, но они живут замкнуто и чересчур оторваны от реальности, и дочь Хозяина леса не исключение. В подземелье я так до конца и не верил, что вы сможете сами освободиться от сетки, не то что помочь и мне, и воинам. Но вы так мужественно со всем справились, а потом еще и подпитывали баркуса, и я окончательно убедился в неправильности своего мнения о вас. Теперь же понимаю, что настоящая Алиэ не смогла бы перенести ничего из случившегося с вами.

Алиса покраснела и опустила глаза, а я прижал ее теснее и зыркнул на белобрысого исподлобья.

− Нужно отправляться в Святилище, − услышали мы глухой, словно из-за плотной завесы, голос Согаль. — Чем раньше освободим заточенные души, тем быстрее все встанет на свои места.

Девчонка выглядела подавленной и несчастной, и я никак не мог взять в толк, чего она так расстроилась. Ведь история Алисы для нее вовсе не была новостью.

Плантары во главе со своим ретивым командиром рвались следовать за рейнкой хоть на другой конец мира, лишь бы вернуть дочь Хозяина леса, но всего два ашера не могли увезти всех желающих. Согаль объяснила, как добраться до священного места, и попросила Брину остаться с плантарами, Санитой и девочкой. Им предстояло идти за нами пешком, чтобы после возвращения Олифана и Алиэ выбраться из пещер по другую сторону Хрустальных гор всем вместе, а я и бритоголовый должны были отвезти девушек и минера в Святилище как можно скорее.

Меня устраивало все, кроме Инейта в составе нашей группы. Вот только едва я заикнулся о том, чтобы он остался с Бриной, как горе-жених пошатываясь поднялся и потребовал своего присутствия на ритуале освобождения душ, и Согаль с легкостью согласилась. Хотя, как по мне, ему уж точно нечего там было делать.

— Не представляю, кто ты такая и откуда столько знаешь о горах, — обратился он к Согаль, прежде чем залезть на спину ашера, — но попасть в Святилище не так-то просто. Отец давно запретил своим подданным соваться туда. Там все опечатано охранками и завалено камнями.