Книга Я беременна, мальчики! - Вероника Касс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ева-а-а, — тянет он. — В тебе охуенно.
Он замирает, вглядываясь в моё лицо и не решаясь спросить, не больно ли мне. Я хочу что-то сказать, как-то объяснить ему, что все нормально, но вместо этого с моих губ срывается:
— Просто двигайся, Кир.
Он, наконец, слушает меня. Начинает движение и с каждым разом я приближаюсь к краю. Внутри поднимается волна дикого удовольствия, которое медленно перерастает во что-то необузданное и дикое. Вскрикиваю, когда пальцы Кира ложатся на клитор и слегка надавливают.
— Хрен ты куда уйдешь, — выдает Кир, прежде чем прижаться ко мне сильнее и зарычать на ухо. — Ты моя, — пара движений, и я срываюсь в пропасть. По телу пробегают импульсы тока, а живот сжимает сладостным спазмом, о котором я так долго мечтала.
— Только моя.
Кирилл
— Я все равно тебя убью! — спокойно произнесла Ева, словно не угрожала мне скорой расправой, а о погоде разговаривала.
— Что, так быстро решила стать вдовой? Не дождёшься, Лунтик!
— Трофимов, не утрируй и не передергивай. То, что я сейчас лежу в твоей кровати, это совсем ничего не значит.
— Ева, ты голая.
— Я знаю! — шикнула девушка, и мне до одури захотелось продолжить то, что мы только что закончили.
Какой же манящей и сладкой она была…
Стоило только на пару секунд забыть о том, что она сука, как башню сносило нафиг. Хотелось ее целовать, ласкать, заботиться о ней.
Да что там… даже несмотря на то, что она вызывала во мне желание придушить ее, более сильными во мне были иные чувства и инстинкты…
— Я прощу тебя, — выдал то, что крутилось у меня на уме. — не сразу, но… я постараюсь поверить тебе. Черт. — схватился за голову, виски нещадно запульсировали. — Я буду ревновать тебя к каждому столбу. Буду ненавидеть, но уже никуда не отпущу. Поэтому расслабься, Ева, и получай удовольствие.
— Ты точно больной, — шокировано выдала девушка и округлила свои голубые глаза. — Да мне все равно простишь ты меня или нет, потому что сам… Сам… — она запнулась и я внимательно на неё посмотрел.
До меня только сейчас дошло, что Ева и правда была на меня зла. Только вот за что? Что я обозвал ее шлюхой? Так по делу же…
— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — я слегка отодвинулся от нее и Ева, потянув на себя край простыни, укуталась в него и села на кровати.
— Я. Ничего. Не хочу. Тебе сказать. Я вообще не хочу с тобой разговаривать, потому что ты обманщик.
— О чем ты?
— Я все знаю. Знаю, что ты прикидывался Мироном, обма…
— Стоп! — перебил Лунтика и выставил ладонь вперед, словно так мысль пришедшая мне в голову, сформировалась бы более правильно, — Ты поэтому переспала с Мироном? Узнала, что я тебя обманывал и ты… Ты…
— Ты-ты, — передразнила меня Ева, сложив руки на груди, ее соски встали и простыня натянулась, я сглотнул, а Ева продолжила, — Ты, придурок, вот ты кто.
— Так ты сама в этом и виновата!
Я подорвался с кровати. Лишь бы не видеть упругой груди, прикрытой шелковой простыней… Да что там прикрытой, Ева скорее была вся открыта.
И меня это бесило.
Неимоверно выводило из себя, потому что, несмотря ни на что, я по-прежнему реагировал на девушку неадекватно.
Слишком остро. Слишком чутко. Слишком болезненно.
— У меня крыша едет, когда ты рядом.
— Ах, это я еще и виновата? Да ты меня обманывал!
— А ты мне изменила!
— Я? Я! Да я…
— Что ты? — усмехнулся и отвернулся от нее.
Я не хотел ссориться. Я хотел поговорить. Нормально, по-человечески. Мы теперь семья, у нас скоро будет ребенок. И это надо как-то пережить, как-то принять.
Головой я принял Евину измену. Несмотря на то, что стоило только вспомнить ее полуголую, на одном диване с моим братом, внутри все распирало от давления, начинало казаться, что если я не выплесну всю ту боль и обиду, то меня просто разорвет. А все это потому, что головой то я принял… не понял — но принял. А вот сердцем нет. Мне первый раз в жизни было так больно и я не знал, что с этим делать. Почти три месяца прошло, а чувства к Лунтику не изменились. А теперь еще и ребенок. Какая вероятность, что он был от Мирона?
Мизерная… практически никакая…
Скорее всего это мой сын или дочь, неважно…
Важно, что мы никогда не узнаем, кто отец на самом деле, и это к лучшему. Потому что, отцом Евиных детей буду лишь я. Я один.
Стоило это понять, как стало намного проще.
Повернулся и шагнул обратно к кровати, сел рядом с Евой и провел большим пальцем по ее скуле, затем губе. Девушка судорожно вздохнула, но промолчала.
— Я люблю тебя, Ева, — произнес на грани слышимости, потом кашлянул и повторил тоже самое, но громче и увереннее. — Я люблю тебя. И, кажется, даже готов простить тебе то, что ты… — качнул головой и отвел взгляд, — ты понимаешь о чем я. Но нам надо прийти к взаимопониманию, у нас еще вся жизнь впереди. Нам ребенка растить, и даже не думай, что я вас отпущу.
— Кирилл, это может быть ребенок Мира, — практически по слогам произнесла она, словно для дурачка.
— Нет, — я замотал головой, — он мой. Мой! Слышишь? Все! Без разницы из чего сперматозоида он сделан — он мой, — Ева открыла рот, но я не дал ей даже заговорить, — Ты уже знаешь кто будет? Мальчик или девочка?
— Нет, следующее УЗИ только через девять дней… — потерянно произнесла Ева, и взгляд у нее стал таким же, словно она запуталась.
Я воспользовался моментом и притянул девушку к себе, крепко ее обнял и шепнул:
— Отлично, я рад что успел. Я пойду с тобой и мы вместе узнаем, сын у нас будет или дочь.
— Кир…
— Ева, прости… Прости, что я тебя обманывал, но … я бы, наверное, ничего не изменил… И заново поступил бы так же. Только брату перед этим что-нибудь отрезал бы, что бы он даже близко к тебе не подошел.
