Книга По образу и подобию - Нора Робертс

— В каком году вы взяли этот приз? — спросила она.

— В восьмидесятом. Двенадцать раундов. Вогнал Харди в кому. Он только через три дня оклемался.

— Что ж, вам есть чем гордиться. Так вот, Джим, мы проводим расследование по делу об изнасиловании и удушении двух женщин.

— Ничего про это не знаю! — Он сбросил кучу грязного тряпья со стула и сел. — Я дважды был женат. И после второй поставил крест на женщинах.

— Мудрое решение. Мы полагаем, что убийца либо живет, либо работает, либо часто бывает в этом районе.

— Живет, работает или бывает? Как это похоже на женщин! Никогда не знаете толком, что вам нужно.

— Я понимаю, откуда взялись две жены, Джим. Ваше обаяние просто неотразимо! Как бы то ни было — две женщины убиты. Их избили, изнасиловали, задушили и изуродовали по одной простой причине: они были женщинами.

Нахальная усмешка сползла с его лица.

— Вот почему я смотрю только спортивные каналы. Думаете, мне больше делать нечего, как избивать, насиловать и убивать женщин? Может, мне теперь адвоката пригласить?

— Это вам решать. Вы не подозреваемый, но мы полагаем, что мужчина, убивший этих женщин, а возможно, и многих других, очень серьезно относится к поддержанию физической формы. Он высокий и очень сильный. У вас тут такие есть.

— Господи ты боже мой! Что ж мне теперь делать? Спрашивать каждого, кто сюда приходит покачать мышцы, не собирается ли он, выйдя отсюда, придушить пару баб?

— Я объясню, что вам теперь делать. Оказать содействие полиции и передать мне список членов вашего клуба.

— Вы меня на понт не берите, я законы знаю! Ничего я вам не должен, пока не предъявите ордер!

— Давайте лучше попробуем вот это. — Ева сунула руку в сумку Пибоди и извлекла оттуда идентификационное фото Элизы Мейплвуд. — Вот так выглядела одна из его жертв до встречи с ним. Что с ней стало после, я вам не покажу. Вы бы ее все равно не узнали после того, что он с ней сделал. У нее осталась четырехлетняя дочка.

— Господи ты боже мой! — повторил Джим, отворачиваясь от снимка и уставившись в стену. — Я знаю всех парней, которые сюда приходят. Думаете, я пущу сюда какого-то ненормального убийцу? Да я скорее женщин пущу!

— Мне нужен список членов клуба.

Джим надул щеки.

— Я насильников не признаю. Руки-то у каждого есть, верно? Стало быть, каждый может сам себя обслужить. А если уж кому приспичило непременно втыкать свой член во что-то, кругом полно проституток. Нет, я насильников не признаю. Хуже убийц, если хотите знать мое мнение.

Он разгреб беспорядок на своем столе, и из-под мусора показался древний портативный компьютер.

Пибоди с шумом перевела дух, когда они вышли на улицу.

— Вот это да! Мое обоняние все еще в шоке. Мне потребуется неделя, чтобы оправиться. Вчера мы посетили несколько колоритных мест, и там тоже попахивало. Но это абсолютный чемпион!

— Надо навестить еще один. Второй ремесленный магазин в двух кварталах к востоку. Пойдем сначала туда, а потом заглянем во второй спортзал.

Пибоди прикинула уже пройденное и еще предстоящее расстояние.

— Сегодня вечером я заслужила двойную порцию десерта.

На все про все у них ушло два часа. Ушло бы и больше, но в магазине ремесел они наткнулись на помощницу менеджера, которую так взволновала перспектива принять хотя бы косвенное участие в расследовании убийства, что она беспрекословно выложила им все данные, какими располагала.

Второй спортзал оказался чище, народу в нем было больше и не так воняло. Но менеджер настоял на разговоре с владельцем, а тот категорически отказался от сотрудничества в какой бы то ни было форме, пока сам не приедет и не разберется в ситуации.

Владелец оказался атлетического вида азиатом ростом шесть футов три дюйма со светлой кожей и коротким ежиком черных с проседью волос на макушке. Он пожал Еве руку со всей бережностью большого человека, помнящего о своих размерах и силе.

— Я слыхал об этих убийствах. Это ужасно.

— Да, сэр, ужасно.

— Почему бы нам не сесть?

Его кабинет оказался таким же тесным, как у Джима, но его явно убирали ежедневно, а не раз в четверть века.

— Как я понимаю, вам нужен список наших членов?

— Совершенно верно. В ходе расследования мы установили, что убийца мог пользоваться услугами заведения, подобного вашему.

— Мне не хотелось бы думать, что у меня может быть что-то общее с подобным субъектом. Я не отказываюсь сотрудничать, лейтенант, но мне следует прежде всего посоветоваться с моим адвокатом. Списки членов клуба — это конфиденциальная информация.

— Это ваше право, мистер Линг. Можете не сомневаться, мы получим ордер. Для этого потребуется время, но мы его получим.

— А за это время он убьет еще кого-нибудь? Я понял ваш намек. Хорошо, я дам вам список, но если понадобится что-нибудь еще, прошу вас обращаться прямо ко мне, а не к моему менеджеру. Мужчины сплетничают не меньше, чем женщины, лейтенант. Я не хочу терять клиентов. Им может не понравиться мысль о том, что они, возможно, выжимали гири или принимали душ рядом с серийным убийцей.

— Никаких проблем. — Ева подождала, пока он отдавал приказ компьютеру вызвать из памяти список членов клуба и скопировать его на гибкий диск. — Вы не обслуживаете женщин?

— Отчего же? Мы приветствуем участие женщин, — ответил мистер Линг с легкой улыбкой. — В противном случае я нарушил бы федеральные законы и законы штата в отношении дискриминации. Но, как ни странно, вы увидите, что в списках наших клиентов в настоящий момент женщин не числится.

— Надо же, какой сюрприз!

— Мы отдадим это Фини, пусть пока поиграет. А сами поспим пару часиков, — сказала Ева Пибоди по дороге в управление. — Нам нужны последние отчеты от Морса и Миры, и если к пятнадцати ноль-ноль у меня не будет отчета из лаборатории, придется дать пинка Дикхеду.

— Хотите, я переброшу данные Фини?

— Нет, я… — Ева запнулась, увидев великана, поднявшегося со скамьи у входа в ее отдел. — Да, давай. А потом возьми два часа личного времени.

Только после того, как скрылась в «загоне», Ева двинулась вперед, глубоко спрятав руки в карманы.

— Привет, Крэк.

— Даллас! Вовремя ты появилась. Копы начинают нервничать, когда на горизонте появляется большой красивый черный парень.

Большим он, безусловно, был. Черным — тоже. Но красивым? Ни с какого боку. Его лицом вряд ли стала бы восхищаться даже одержимая любовью мамаша — и это еще до того, как он разукрасил себя татуировками.

На нем была обтягивающая серебристая футболка, а поверх нее длинный черный кожаный жилет. Черные эластичные брюки плотно облегали ноги толщиной с мачту и длиной в морскую милю. Черные сапоги на толстой подошве добавляли лишний дюйм к его и без того внушительному росту.