Книга День Суркова - Александр Лебедев

— Будете держать оборону до тех пор, пока мы не вернемся, — приказал Сурков.

Шахтеры слушались его беспрекословно, пожарные немного хуже, а к «грачам» нужен был особый подход, и у Суркова был свой ключик общения. В защитных костюмах, которые могли выдержать высокие температуры, находился неприкосновенный запас кислорода, пива и водки. Курить «грачам» категорически запрещалось, но столь жесткая мера была связана в первую очередь с пожарной безопасностью. Все же остальное использовалось как примитивные средства контроля. Дистанционно Сурков мог перекрыть доступ к любому из трех резервуаров и тем самым воздействовать на поведение «грачей».

Поезд помчался в сторону ДРУ. Делал он это весьма осторожно, потому что боялся встречного движения. Машинист следующего поезда получил извещение о шахтерах, но мгновенно перестроить движение поездов — процедура не самая простая, и движение шло медленно. В отличие от Суркова, Отморозова это нисколько не беспокоило, он с удовольствием рассматривал станции и даже махал грешникам и чертям рукой в шине. Наконец, после двухчасовых мытарств группа из двух шахтеров, трех «грачей», одного пожарного, Суркова и Отморозова выгрузилась на станции ДРУ.

С Отморозова тут же сняли снаряжение и оружие, о котором не стоило знать машинисту.

— Двигаемся в колонне. Никому не разговаривать, никому не думать, ничего не трогать и без моего приказа не стрелять.

Сурков перекинул через плечо устройство, изготовленное в гараже Отморозова. Сначала он пытался самостоятельно сделать оружие, но вскоре понял, что эта задача ему не по зубам. Савелий пригласил пенсионера Калашникова, который хотя и находился не при делах, инженерных способностей не растерял. Талант старого инженера и денежные единицы Отморозова дали поразительный результат. Сурков впервые ощущал радость от прикосновения к поверхности оружия и, как ему казалось, понимал любителей сабель, мечей и подобной ерунды.

— Вперед! — скомандовал он.

Команда двинулась по направлению к северному входу ДРУ. Пройти его удалось без особых проблем. Даже когда один из «грачей» рыгнул, Сурков тут же нашелся и сообщил дежурному, что это камуфляж, а ребята после учений, приближенных к реальным, очень устали и направляются писать длинные рапорты.

— Убью, — Сурков погрозил кулаком проштрафившемуся «грачу». — Здесь никто не рыгает и не портит воздух, понятно?

— Понятно! — хором ответила команда.

Больше всего Сурков боялся за Савелия, ему казалось, что тот начнет шутить, смеяться по поводу и без него и рано или поздно все испортит. Но Отморозов вел себя на удивление дисциплинированно, если не считать дурацкой улыбки.

— Сурков?! — воскликнул стоявший на посту черт.

«Да, — подумал Сурков, — не только мир, но и Ад тесен», а вслух сказал:

— Здравствуйте, Вялый, рад вас видеть в полном покое и прежних формах.

— Да, — Вялый похлопал себя по груди, — современная медицина творит чудеса, и представляете, все без операции.

— Каким же образом?

— Силикон. Представляете? Набили меня маленькими такими шариками, и вот — сами смотрите.

— Рад за вас, Вялый, но, к сожалению, у меня нет времени на болтовню. Я должен разместить группу десантников на отдых и вернуть остатки оружия с испытаний.

— А вы давно работаете в ДРУ? — поинтересовался Вялый.

— Давно.

— Представляете, Сурков, слышал про вас поразительные вещи.

— Я знаю, — спокойно ответил Сурков, — сам же их придумывал.

— Но зачем?

— Когда получают доступ к оружию такого класса, про вас выдумывают всякие небылицы.

— Зачем же?

— Дезинформация — надеюсь, вы понимаете. Исчезнуть, порвать с прошлым в Аду, как и на земле, не просто.

— Надо же! — удивился Вялый. — Ведь я вас знал обычным грешником, а теперь вы испытываете новое оружие. Какое, если не секрет?

— Шизофрению.

— Фу, — Вялый зажал нос, — наверное, чертовски заразно. Проходите скорее, не смею вас задерживать.

Сурков уже решил, что опасность миновала, но когда двинулся за группой, Вялый крикнул ему вслед:

— Кстати, Сурков, а как вы умудрились так обгореть?

Скрипнув зубами и с трудом сдерживаясь, чтобы не окатить святой водой ненавистного черта, Сурков сказал:

— Вы никогда не слышали о косметике, Вялый?

— Нет, а что это такое?

— Через двадцать минут я вернусь и обязательно вам расскажу.

— Хорошо, я буду ждать, — с этими словами Вялый довольно скрестил руки на груди, изображая ожидание.

— Вот урод! — выругался Сурков, потому что боялся громко об этом подумать.

Он провел свою группу к пещерам с хранилищем, где находились дьявольские запасы бактериологического и бинарного оружия.

— Теперь пойдем в открытую, — сказал Сурков, — дальше дураков нет, никто нас туда не пустит, поэтому приготовьтесь.

Монтажники привели свое оружие в боевое положение и двинулись вслед за Сурковым, который решительно подошел к складу с большой табличкой, на которой углем было выведено «Шиzоfгения».

— Откройте, — закричал он в окошко после того, как постучал.

— Кто? — спросили, даже не соизволив показаться.

— Возврат сыворотки.

— Какой? — поинтересовался тот же голос.

— От шизофрении.

— Это соседний склад, у нас только ОВ.

— Ладно, — ответил Сурков и почти побежал к соседнему окошку.

Он побарабанил по массивной двери:

— Эй, вы! Есть кто мертвый?

— А кого надо?

— Сыворотку вернуть. От шизофрении.

Маленькое окошко распахнулось, и там возникла почти круглая голова черта с пухлыми губами и очень светлыми белками глазниц.

— А вы ее здесь получали?

— Здесь, здесь.

— Что-то я вас не помню. А бумаги где?

— Открывай, скотина, я сдавать пришел, а не забирать.

С этими словами Сурков достал ручную гранату, сделанную из обычного плеера, и, нажав клавишу, бросил ее в окошко.

— Господи, спаси, господи, спаси, господи, по-ми-лу-й! — понеслось песнопение.

Крик, ругань, звон разбитого стекла, падающие предметы.

— Не свалил бы чего лишнего, — посетовал Сурков.

В это время двери соседнего склада отворились, и любопытный нос выглянул наружу.

— Что случилось? — спросил нос.

Сурков не успел прицелиться и выстрелил навскидку. Короткая очередь разбилась о железную дверь, слегка обрызгав нос по касательной. Последний издал соответствующий ситуации возглас и исчез за дверью.