Книга Цари ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды - Роман Почекаев

Очерк одиннадцатый Едигей, иди последняя попытка возродить великую орду

(Временщик, 1397-1411/1419)

У политики нет сердца, а есть только голова

Наполеон Бонапарт

Личность и деятельность мангытского бия Идигу (Едигея русских летописей) полны противоречий. Многократно предававший своих повелителей, он, тем не менее, пользовался их доверием. Даже борясь за власть в Золотой Орде, он находил время для создания собственного Мангытского юрта, который спустя полвека после его смерти превратился в могущественную Ногайскую Орду. Находясь же на пике могущества, Идигу вдруг потерпел полный крах и лишился всего – власти, владений, а затем и жизни. Но даже и после смерти его имя надолго осталось в народной памяти; он стал героем эпосов многих народов – чего не удостаивались даже многочисленные ханы-Чингизиды.

I

Согласно позднейшей историографической и особенно эпической традиции, отцом Идигу был некий Кутлукыя, потомок Ходжа-Ахмада Баба-Туклеса – полулегендарного распространителя ислама в Дешт и Кипчаке, который, в свою очередь, возводил свою родословную к первому арабскому халифу Абу Бакру, тестю и преемнику пророка Мухаммада. Однако на самом деле Идигу был сыном эмира Балтычака из племени мангыт и принадлежал к кругам, близким к «Золотому роду»: его сестра была замужем за царевичем Тимур-беком из рода крымских Туга-Тимуридов.Отец Идигу долгое время играл второстепенные роли на политической сцене, и только на закате жизни ему повезло: он стал бекляри-беком Синей Орды. Его предшественник, эмир Казанчи, бекляри-бек при хане Урусе, некоторое время успешно сражался с претендентом на трон Токтамышем (однажды даже лично ранив его в сражении), но когда трон перешел к Тимур-Малику б. Урусу, Казанчи, недовольный распутным поведением нового хана, как и многие другие эмиры, перебежал к Токтамышу. Тогда-то, в 1378 г., пост бекляри-бека и был пожалован Балтычаку, оставшемуся верным законному хану. На службе у ханов Синей Орды состоял и Иса, старший сын Балтычака.

Сам же Идигу, родившийся в 1352 г., не имел возможности воспользоваться преимуществами положения сына бекляри-бека: еще ранее, около 1376 г., он бежал от Урус-хана и нашел прибежище у Амира Тимура. Можно лишь гадать о причинах его бегства: в источниках о них не сообщается. Как бы то ни было, при дворе Тимура в Самарканде Идигу сошелся с Токтамышем, с которым деятельно сотрудничал последующее десятилетие. Вероятно, вместе с Токтамышем он участвовал в борьбе с Тимур-Маликом и завоевании Синей Орды.

После того как Тимур-Малику изменили почти все его эмиры и войска, и он бежал, а потом был схвачен и передан Токтамышу, его бекляри-бек Балтычак до последнего оставался при своем повелителе. Отец Идигу отказался перейти на службу к Токтамышу и в качестве последней милости попросил, чтобы его казнили и похоронили вместе с его ханом. Его желание было исполнено: он был казнен, и его тело опустили в могилу, предназначенную для Тимур-Малик-хана. Ни Идигу, ни его старший брат Иса не попытались воспрепятствовать казни своего отца (хотя, возможно, именно они уговорили Токтамыша предложить Балтычаку поступить к нему на службу). Впрочем, нет сведений и о том, что они как-то были виновны в его смерти – в отличие, например, от Казанчи-бахадура, который, согласно источникам, собственноручно казнил своего отца, чтобы продемонстрировать верность Токтамышу.

В течение ряда лет Идигу и Иса находились при Токтамыш-хане, принимали участие в его борьбе за объединение Золотой Орды и затем вместе с ним обосновались, наконец, в Сарае. Идигу женился на Джаныке-ханум, дочери Токтамыша, и вместе с братом занимал высшие места при ханском дворе. Ряд средневековых авторов упоминает «мангытских смутьянов», которые в 1380-е гг. пользовались огромным влиянием при Токтамыше, оттеснив на второй план могущественных прежде эмиров из племен бахрин и кунграт – вероятно, это и были Идигу со своим братом.

Однако некоторое время спустя (опять же. по невыясненным причинам) Идигу разочаровался в своем повелителе. По-видимому, причиной тому была не слишком удачная, по мнению Идигу, карьера – ведь ему не удалось занять при Токтамыше желанный пост бекляри-бека, который получил сначала некий Али-бек, а затем вышеупомянутый Казанчи-бахадур. В результате, когда против Токтамыша в 1386 г. был составлен заговор – предположительно с целью возвращения трона потомкам Бату, – Идигу принял в нем самое деятельное участие. Однако заговор был раскрыт и подавлен, и Идигу пришлось бежать. Интересно, что его старший брат Иса (по-видимому, столь же ревностный служака, как и их отец), в заговоре участия не принимал и до последнего оставался верным Токтамышу.

Идигу вновь нашел убежище при дворе своего прежнего покровителя Амира Тимура, при поддержке которого установил связи с другими аристократами, недовольными правлением Токтамыша. В 1388 г. к Тимуру из Золотой Орды бежали также Чингизиды Кунче-оглан и, что было особенно важно для Идигу, Тимур-Кутлуг, приходившийся мангытскому эмиру родным племянником – сыном его сестры.

С их помощью Идигу принялся настраивать Железного Хромца против Токтамыша. Впрочем, ему не пришлось прилагать для этого больших усилий: как мы помним, Токтамыш и сам прекрасно справился с этим, разжегши сначала недовольство повелителя Мавераннахра, а затем и спровоцировав открытую войну.

II

Шанс отомстить хану Золотой Орды за свои истинные или мнимые обиды появился у Идигу в 1390-1391 гг., когда Железный Хромец выступил в первый поход против Токтамыша. Амир Тимур планировал лишить хана власти над восточным крылом его владений – Синей Ордой. Во главе многочисленных войск он вторгся в Восточный Дешт-и Кипчак, население которого некогда первым признало власть Токтамыша, и двинулся в глубь ордынской территории.

Идигу и два его единомышленника, Кунче-оглан и Тимур-Кутлуг, выступили в качестве «проводников» Тимура, однако вряд ли их роль и в самом деле ограничилась только этим. Они не только привлекли на свою сторону ряд местных племен и эмиров, но и установили связь с военачальниками Токтамыша. В результате, как сам хан впоследствии жаловался польскому королю Ягайло, в разгар битвы с Тимуром на р. Кондурче в 1391 г. несколько ордынских военачальников изменили своему хану и бежали с поля боя, из-за чего Токтамыш потерпел поражение и потерял контроль над Синей Ордой.

Отметим, однако, что Идигу в данном случае можно было считать изменником своему хану, но вряд ли – своему народу и своей стране. Во-первых, ханские военачальники, вступившие в сговор с Идигу, не присоединились к. чагатайским войскам, а всего лишь оставили своего хана и ушли на запад. Во-вторых, вскоре после поражения Токтамыша ордынские беглецы при дворе Амира Тимура обратились к своему покровителю с просьбой отпустить их «собрать свой улус», т. е. своих приверженцев, и поклялись, что вернутся к нему, Тимуру, на службу. Когда же Железный Хромец их отпустил, все трое занялись созданием собственных улусов и совершенно не собирались возвращаться в Мавераннахр.

Источники весьма скупо освещают последующие события в Восточном Деште. По-видимому, прежние друзья по несчастью, Тимур-Кутлуг и Кунче-оглан, не сумели поделить власть в Синей Орде, поскольку имели равные права на ханский трон, и ни один не собирался уступать другому. Идигу, сплотивший вокруг себя немалое число приверженцев из разных племен, решил поддержать своего племянника, что и решило исход соперничества: Кунче-оглану пришлось, несолоно хлебавши, вернуться к Тимуру, и номинально власть над Синей Ордой перешла к Тимур-Кутлугу.