Книга Право на репрессии - Олег Мозохин

В дальнейшем НКВД считало целесообразным репрессировать не всех жен осужденных изменников родины правотроцкистских шпионов, а только тех из них, которые были в курсе или содействовали контрреволюционной деятельности своих мужей и в отношении которых органы НКВД располагали данными об их антисоветских настроениях и высказываниях и которые могли быть рассматриваемы как политически сомнительные и социально опасные элементы.

Предложения НКВД были приняты, а Приказ № 00689 от 17 октября 1938 г. официально изменил Приказ № 00486 от 15 августа 1937 г. о порядке ареста жен изменников родины[251].

5 октября 1938 г. Иркутск запросил разрешения на дополнительный лимит в порядке Приказа № 00447 по первой категории на 1500 человек, по второй — на 2000 человек, о чем было доложено И. В. Сталину.

Так как ответа на их просьбу не последовало, 28 октября Иркутск еще раз запросил органы НКВД и непосредственно И. В. Сталина о выделении лимита на 2500 человек. Изменение репрессивной политики, по-видимому, дошло не до всех.

Политбюро ЦК 16 ноября 1938 г. утверждает проект директивы СНК СССР и ЦК ВКП(б), которая направляется наркомам ВД союзных и автономных республик, начальникам областных, краевых управлений НКВД, прокурорам краев, областей, автономных и союзных республик, прокурорам военных округов, железнодорожного и водного транспорта, председателям Верховного суда СССР, верховных судов союзных и автономных республик, ВК ВС СССР, председателям трибуналов военных округов, секретарям ЦК нацпартий, обкомов, крайкомов.

Директива гласила: «Приостановить с 16 ноября сего года впредь до распоряжения рассмотрения всех дел на «тройках», в военных Трибуналах и в ВК ВС СССР, направленных на их рассмотрение в порядке особых приказов или в ином, упрощенном порядке». Ответственность за исполнение этой директивы возлагалась на НКВД СССР и Прокуратуру СССР[252].

17 ноября 1938 г. вышло совместное Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», в котором отмечалась большая работа, проделанная органами НКВД СССР по разгрому шпионско-диверсионной агентуры иностранных разведок.

Вместе с тем были отмечены и такие недостатки, как неполнота следствия из-за его упрощенного ведения и слабая организация оперативной работы.

Отмечалась слабая работа органов прокуратуры, не принимавшей меры по устранению недостатков по ведению следствия.

В Постановлении указывалось, что пробравшиеся в органы НКВД и прокуратуру враги народа пытались не подчиняться партийному контролю (забывая при этом, что проведение всех операций санкционировал лично И. В. Сталин).

Предлагалось запретить проведение всех массовых операций. Ликвидировались судебные «тройки». При арестах и ведении следствия предписывалось строгое соблюдение законности.

Усиливался прокурорский надзор за следствием, проводившимся органами НКВД.

Местным партийным органам в течение двух месяцев предлагалось пересмотреть состав сотрудников прокуратуры, осуществляющих наблюдение за органами НКВД.

Все следователи органов НКВД в Центре и на местах могли назначаться только по приказу Народного комиссара внутренних дел СССР.

СНК СССР и ЦК ВКП(б) в своем постановлении предупреждали, что любой работник прокуратуры и НКВД за нарушение советских законов будет привлекаться к строгой ответственности.

После выхода этого постановления обстановка на местах также изменилась. Если раньше приветствовалось предоставление дополнительных лимитов, то после указанного постановления заслугой считался саботаж «ежовской» репрессивной политики.

Уже на следующий день после выхода вышеуказанного Постановления из У НКВД Пермской области докладывали, что «особой тройки» УНКВД Пермской области создано не было. Дела в военные трибуналы и Военную коллегию Верхсуда не направлялись. Шла проверка снятых с рассмотрения Особого совещания при НКВД СССР 3447 альбомных дел на такое же количество арестованных, но не своих, а переданных УНКВД Свердловской области[253].

В целях проверки выполнения органами НКВД и прокуратуры Постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 г. «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» в части организации следственной работы и осуществления прокурорского надзора за следствием в НКВД СССР 19 февраля 1939 г. было созвано совещание, в котором приняли участие 26 начальников областных и краевых УНКВД и наркомов внутренних дел союзных и автономных республик и ряд ответственных работников прокуратуры центра и периферии[254].

В Приказе НКВД СССР № 00762 от 26 ноября 1938 г. сообщалось о вскрытии серьезных недостатков и извращениях в работе органов НКВД и прокуратуры и указывались пути улучшения работы советских органов государственной безопасности в деле окончательного разгрома врагов народа и очистки страны от шпионско-диверсионной агентуры иностранных разведок, от всех предателей и изменников родины.

При выполнении Постановления «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» требовалось прекратить производство массовых операций по арестам и выселению. Аресты требовалось производить в строго индивидуальном порядке и предварительно согласовывать их с прокурором.

Считались утратившими силу приказы, циркуляры и распоряжения НКВД СССР по спецоперациям.

Все дела должны были направляться через прокурора на рассмотрение суда в соответствии с законами о подсудности. В Особое совещание при НКВД СССР разрешалось направлять дела с заключением прокурора в случаях, когда в деле имеются обстоятельства, препятствующие передаче дела в суд.

Дела, направляемые в Особое совещание, должны были оформляться в полном соответствии с уголовнопроцессуальным кодексом и предъявлением подследственному его дела для ознакомления после окончания следствия.

Дела, направляемые в Особое совещание, докладывались лично народными комиссарами внутренних дел союзных и автономных республик и начальниками краевых и областных УНКВД или их заместителями.

При Особом совещании существовал Секретариат, на который возлагалась предварительная проверка и подготовка к заседанию дел, туда направляемых[255].

Дела об иностранных подданных могли направляться в Особое совещание при НКВД СССР лишь в исключительных случаях.

Рассмотрению в установленном порядке подлежали также дела, которые уже рассматривались в Особом совещании или на «тройках» при НКВД, УНКВД и милиции, но по которым приговор еще не был приведен в исполнение. Дела на этих лиц возвращались на доследование. Отменялась практика продления наказания находящимся в ссылке и лагерях.