Книга "Юнкерс-87". Stuka в бою - Александр Клинге

В составе 2-й группы осенью 1944 года было около 40 боеготовых самолетов. Этим она выгодно отличалась от многих других подобных соединений. Широко известна история о том, как в Италии командир одной из ночных штурмовых групп, получив от наземных войск заявку на подавление позиций противника, направил в ответ пропитанный горьким сарказмом вопрос: "Считаете ли вы, что для этого необходимо участие обоих самолетов, имеющихся в составе соединения, или достаточно будет одного?" Однако такая ситуация была скорее итогом износа материальной части, чем потерь. Из-за небольших высот и низких скоростей "Штук" ночные истребители союзников испытывали большие проблемы с их перехватом, потери от огня зенитной артиллерии также оказались сравнительно небольшими. Уничтожение истребителями "Москито" в ночь на 2 октября сразу трех Ju-87 в районе Нимвегена являлось скорее исключением, нежели правилом.

Вскоре после 2-й группы на Западный фронт была переброшена и 1-я ночная штурмовая группа. В составе обоих соединений насчитывалось к концу осени около 70 пикировщиков. Каждый самолет выполнял по два вылета за ночь. По некоторым данным, долгие осенние ночи позволяли опытным пилотам выполнять до пяти вылетов. В конце октября "Штуки" совершали массированные налеты в районе Эндховена, сбрасывая осколочные бомбы на позиции вражеской пехоты. Самым большим успехом стало уничтожение городского моста в Нимвегене и шлюзов в северной части Голландии — это позволило задержать наступающие британские подразделения.

"Штуки" самым активным образом поддерживали с воздуха немецкое наступление в Арденнах. В начале 1945 года на Западном фронте осталось около 40 Ju-87, многие из которых были уже предельно изношены. К началу мартовского наступления союзников удалось стянуть около 100 пикировщиков, однако в их действия властно вмешивалось еще одно обстоятельство — острый дефицит горючего. В итоге, к примеру, из 50 штурмовиков, которые должны были атаковать позиции противника в ночь с 23 на 24 марта в районе Оппенгейма, в воздух смогла подняться только половина.

9-я ночная штурмовая группа действовала в Италии. Первые "Штуки" были переданы в ее состав весной 1944 года из 151-й штурмовой эскадры, базировавшейся на Балканах. В ночь на 3 апреля они совершили первый боевой вылет против союзного плацдарма в Анцио. Всего на 1 января 1945 года в составе ночных штурмовых групп действовало около 250 самолетов Ju-87D.

На Восточном фронте к началу 1945 года действовало более 150 пикировщиков, игравших роль ночных штурмовиков. Ситуация здесь облегчалась тем, что ночных истребителей в советской авиации практически не было, и единственным противником являлась зенитная артиллерия. Однако и на советско-германском фронте никаких серьезных успехов "Штукам" добиться уже не удалось. Изредка ночные штурмовики использовались в дневных операциях — например, при подавлении Варшавского восстания, когда противодействия авиации ожидать не приходилось, или при разгроме словацких повстанцев в конце 1944 года.

Глава 14

ФИНАЛ

После принципиального решения о том, что "Штуки" будут выведены из дневных штурмовых подразделений, они еще в значительном количестве продолжали оставаться на Восточном фронте. Осенью 1943 года советские войска развернули мощное наступление на Украине, форсировав Днепр и освободив Киев. Вермахту — во многом благодаря поддержке с воздуха — удалось сохранить лишь один плацдарм на Днепре, в районе города Корсунь-Шевченковский. Однако этот плацдарм превратился для немецких войск в ловушку — в феврале 1944 года советское командование устроило своему противнику "Сталинград на Днепре". Показания источников сторон по поводу масштабов катастрофы, как всегда, значительно расходятся — по советским данным, из котла не удалось вырваться почти никому, по словам немцев, какое-то количество личного состава, бросив всю технику, все же вырвалось к своим.

Бои на Украине стали едва ли не последней крупной операцией с массированным участием "Штук". Пикировщики были столь же эффективны против наземных войск, однако несли все большие потери от действий советской истребительной авиации. В книге "Рассвет над Киевом" А.В. Ворожейкин рассказывал:

"В синеве неба вижу стаю самолетов, за ней еще и еще. Фашистские бомбардировщики летят растянутой колонной из трех групп. Над ними "фоккеры". То, чего я больше всего опасался, случилось — противник оказался выше нас. С надеждой гляжу на восток, откуда должны прибыть наши истребители. Там никого. Произошло что-то непредвиденное. Значит, мы одни, не имея ни тактического, ни численного преимущества, должны суметь отразить налет "юнкерсов".

Невольно в голове промелькнула фраза Герасимова, на которую мы обиделись: "Если немцы разбомбят переправу, можете делать переворот у самой земли". Теперь мне эти слова уже не кажутся чересчур резкими. Увидев, что делается на Днепре, я понял, как важно сейчас не дать туда упасть ни одной фашистской бомбе. Если враг уничтожит мост, с какими глазами мы прилетим на свой аэродром? Нам, живым, перед мертвыми не будет никаких оправданий. (…)

Главное сейчас — набрать высоту: без нее нельзя достать "юнкерсов". И старательно жму на рычаг мощности мотора, хотя он уже и без того работает на полную силу.

Чувствую, как бурно колотится сердце. Кажется, от его ударов трясется самолет и мотор дает перебои. Гляжу на товарищей. Сачков с Выборновым уже сумели забраться намного выше, чем наша четверка. Это уже неплохо. Им высота необходима: они будут прикрывать действия нашей ударной группы. Тимонов идет со мной, в стороне — Кустов и Лазарев. Никто ни слова. Все, как бы экономя силы, молча приготовились к жестокой неравной схватке.

— Почему не возвращаетесь? — гремит раздраженный голос с наземного КП.

Понимаю: земля еще не видит надвигающейся опасности. Спешу предупредить:

— Пошли на перехват Ю-87.

Голос земли уже другой, одобряющий:

— Вас поняли. Действуйте!

На встречных курсах сближаемся быстро. "Фоккеры" неторопливо отходят от "юнкерсов" в сторону солнца, маскируясь в его лучах, как бы специально подставляя свои бомбардировщики под наш удар. Тактика фашистских истребителей понятна. Они думают, мы будем атаковать "юнкерсов" в лоб. Этого делать нельзя. Впереди у бомбардировщиков мощное вооружение, и огонь их группы будет сильнее нашего, поэтому "фоккеры" и дают нам свободно идти на лобовую атаку.

Ю-87 уже близко — вот они! Немедленно решить, как их разбить! И тут я окончательно убеждаюсь, что при встрече мы окажемся ниже их. Нужно набрать высоту, но тогда мы вряд ли сумеем атаковать раньше, чем они достигнут переправы. От таких мыслей пробирает озноб и рождается нетерпение, хочется приподнять нос своего "яка" и атаковать прямо в лоб. А потом? Потом мы проскочим их и уже не в силах будем догнать до бомбометания. Опасно! Мы должны действовать только наверняка.

Отказавшись от встречной атаки, разворачиваемся назад и летим с немцами параллельным курсом. Нужное решение для атаки пока не созрело. А может, его и нет? Бывают же безвыходные положения, когда победы достичь невозможно. Блажь! Это оттого, что приходится выжидать. Фронтовая аксиома — в воздушном бою нужно нападать первым. Но сейчас я чувствую, что это правило для нас вредно. Нужно подождать, а ждать страшно: с каждой секундой враг приближается к переправе. С КП кричат: