Книга Убить нельзя научить. Спартакиада для варваров - Ясмина Сапфир

Зарзелази остались очень довольны маршрутом. Мы с Олей согласились, а куда деваться? Раз уж скандры что-то задумали, можно лишь расслабиться и наслаждаться процессом.

Следующими мы проверили списки участников – их извлекла Марделина из кармана брюк. Листок ватмана, размером метр на метр, почти не помялся. Вроде бы никто из бегунов не отказался, узнав, что ему предстоит. А может, просто не все поняли, что бег по переперченной местности – вовсе не опечатка, а точное название эстафеты.

Когда мы с Олей расстались с четой Зарзелази и отправились в столовую, академический городок уже накрыли сиреневые сумерки. Фонари вырывали из темноты то флюгер, торчащий прямо из ставни, то барельеф, что притаился на дверном косяке, то башенный шпиль на подоконнике…

Только сейчас сестра нервно дернула плечом и прошептала:

– Интересно, как они там?

– А инфополе пытать не пробовала? – с тревогой спросила я Олю.

Если я что-то и усвоила за время пребывания на перекрестьях, так это то, что инфополе скрывает исключительно нехорошие новости. Наверное, бережет наши слабые нервы, дает время подготовиться к «приятному» сюрпризу.

Оля меня не утешила.

– Молчит, зараза! – выругалась она почти по-вархаровски.

Я вздохнула, внутренне холодея. М-да… Если инфополе не спешит делиться сведениями, значит, не все так гладко, как думали варвары. Холодок пробежался по спине, тревога спазмом сдавила грудь. Эйдигер, мой Эйдигер… Главное, чтобы с ним ничего не случилось. Даже удивительно! Еще недавно я твердо верила, что скандры выйдут сухими из воды, выпутаются из самой тяжелой ситуации. Но после похищения Ламара мои убеждения немного пошатнулись. Теперь же, думая о том, что они там одни, в катакомбах, которые зальсы наверняка уже изучили, охотятся на врагов… я ощутила укол в груди. Черт! Ну вот зачем мы их отпустили? Одних-то?

– Да! Вот и я о том же! – вздохнула Оля. – Надо было пойти с ними. Я электрик и магнетик. Ты магнетик, причем с каждым днем твои силы все прибывают и прибывают.

Я истерично закивала.

– А Зарзелази и без нас легко справились бы с приготовлениями к пыт… к эстафете, – добавила сестра.

– Ты забыла! Нас оставили как прикрытие, – попыталась я утешить Олю, а заодно и себя тоже. – Чтобы мужчин никто не хватился и в катакомбы не подоспело подкрепление.

– Знаю, и это самое противное. Ждать и догонять. Нет ничего хуже.

– Представляю, как ты ждала, пока меня вылечат, – приобняла я сестру.

– Мне скучать не давали. Вархар же! – улыбнулась она. Так светло улыбалась Оля, только вспоминая мужа.

Возле столовой разыгралась очередная уморительная сценка из вузовской жизни, заставив нас ненадолго забыть про тревоги.

Русоволосый леплер с очень гладкой, белой кожей шел в столовую вразвалочку, как и положено мужчине с его крепкой фигурой и небольшим ростом. Преподаватель, чью ярко-зеленую рубашку испещряли аппликации в виде фиолетовых и лиловых цветов, а пряжки семи ремней сверкали всеми оттенками радуги, смахивал на живую новогоднюю елку. Но не успел он протянуть руку, чтобы открыть дверь, как сзади истошно крикнули:

– Миллой, подождите, пожалуйста.

Помнится, я долго привыкала к тому, что у одних рас перекрестья есть фамилии и даже отчества, у других же – только имена. Особенно странно это звучало в вузе. Но сейчас такие мелочи уже не резали слух, воспринимались нормально, почти как Сласины художества в гимнастике.

Не успели мы с Олей обернуться, как к преподу бросилась студентка. Невысокая сальфийка, в кружевном платье с рукавами-фонариками, притормозила возле Миллоя и улыбнулась так, словно подхватила столбняк. Препод бросил последний, грустный взгляд на дверь столовой и развернулся к девушке всем корпусом.

– Здравствуйте! У нас-завтра-у-вас-экзамен! – выпалила сальфийка.

– Так у вас или у меня? – приподнял брови леплер.

– У меня-у-вас-завтра-экзамен! – оттараторила студентка снова, в упор не понимая шутки. – И я хотела бы сегодня сдать вам лабораторки.

– Э-э-э… А кто у вас их вел? – осторожно уточнил Миллой, натасканным преподским нюхом чуя подвох. Любой, кто проработал в вузе хотя бы год, не важно – на какой должности, знает наверняка – преподы не умирают, не приняв зачеты. В особенности, если после этого назначены экзамены.

– Лабрис Глейн! – отчеканила девушка. – Но он слег в медкорпус! Возможно, даже умер, – доверительно шепнула она леплеру на ухо.

– Лабрис? – окликнул Миллой высокого черноволосого истла – тот как раз показался из ближайшей арки. – Говорят, ты заболел? Или даже умер? А когда похороны? Я приду, и даже не сомневайся! Коллега, как ни крути! И непременно пожалуюсь ректору, что ты умер, не приняв зачеты у моих групп! Докладную напишу, как минимум!

От неожиданности истл споткнулся на ровном месте и с трудом удержал равновесие. Я понимала его реакцию. Наверное, странно узнавать свой диагноз на улице, направляясь перекусить и знать не зная, что тяжко болен или даже почил с миром. Лабрис Глейн посмотрел на девушку так, будто впервые ее видит, и пораженно округлил глаза:

– Кто говорит? – перевел он взгляд на коллегу.

– Твои студенты! – Миллой хотел указать на сальфийку, но та уже скрылась в зазоре между корпусами.

Леплер притворно огляделся, посмотрел на истла и развел руками.

– Рад, что ты еще жив, – хитро улыбнулся он и в эту минуту заметил нас с Олей. Аннигиляторы сразу уступили нам дорогу и даже отошли подальше.

Мы перекусили запеченной картошкой с нежной золотистой корочкой и жареными куриными крылышками с ароматными специями. Выпили литра три мятного чая, для укрепления нервов и покинули столовую.

Других происшествий за вечер не случилось. Мы с Олей дружно решили переночевать в их с Вархаром квартире. Сестра не хотела оставаться одна, да и я тоже. Переживать за любимых варваров лучше вместе. Вспоминать, какие они замечательные, и мечтать о нескольких мирных днях в нашей безумной, но родной Академии. Подальше от внушателей, аннигиляторов и вражеских магов, которым неймется оттяпать себе какой-нибудь мир. Сверхспособности – ужасно вредная штука. Либо они портят вам характер, толкая обижать слабых, либо настроение, вынуждая спасать этих самых обиженных. В любом случае, если вы сильный маг, покоя не ждите.

Впервые за последние три года мы с Олей лежали рядом на кровати и болтали до самой ночи. Вспоминали смешные случаи в Академии Войны и Мира, курьезные и страшные в Академии Внушения и Наваждения. Старались развлечь друг друга в ожидании исхода вылазки за Ламаром. Ближе к двенадцати ночи нас сморило. А утром под самыми окнами раздался бравый крик четы Зарзелази – муж и жена вопили хором:

– Вставайте! Нам пора на войну! То есть на соревнования! Короче, подъем! Кто не встал, мы не виноваты!

Даже странно, что обитатели общежития умудрились так быстро привыкнуть к столь экзотической побудке. Лишь пара громких «бумц» свидетельствовали о том, что некоторые соседи все же упали с постелей от воплей воинственных скандров. Кто-то мяукнул у моей ноги. И я заметила, что Лучик уже включил чайник. Если Вархар не готовил сестре завтрак, то кот хотя бы сделал нам чай.