Книга Призрачная ночь - Клаудия Грэй

— Конечно, кто-то назовет это воровством, — весело произнесла Дана, когда мы загружались в старую машину, где воняло порохом и чипсами, — но, если вспомнить, что сам Черный Крест свистнул его у убитого ими вампира, я бы сказала, что это просто целевое перенаправление автомобиля. Звучит гораздо приятнее, правда?

— Похоже, вы еще перенаправили кое-какое оружие. — Я посмотрела на оружейный склад на заднем сиденье. — Колья, святая вода и… Это что, огнемет?

— Никогда не знаешь, что может пригодиться, — заметила Ракель, и я невольно улыбнулась.

Однако шутили мы недолго. По мере приближения к дому Ракель становилась все напряженнее. Она сидела впереди, а я в виде призрака маячила на заднем сиденье.

— И как это будет выглядеть? — спросила она.

— Все очень просто. — Я решила не упоминать, что сама этого ни разу не делала, — зачем заставлять ее нервничать еще сильнее, правда? — Только нам нужно зеркальце. У кого-нибудь из вас есть пудреница? Ну, в косметичке?

Мы как раз остановились на светофоре, поэтому и Дана, и Ракель одновременно обернулись и уставились на меня. Помолчав секунду, Дана сказала:

— Эй, мы вообще знакомы?

— Понятно, никакой косметики у вас нет, — произнесла я. — Но зеркало раздобыть все равно нужно.

Пришлось на минутку притормозить у круглосуточной аптеки и купить там компактную пудру. Хотя я обрела некоторую плотность, разорвать упаковку мне было сложно, и я отдала ее Ракель. Она трясущимися руками рванула бумагу и пластик, намусорив гораздо больше, чем было необходимо.

— Я с ними давно не общалась, — произнесла она, вытаскивая пудреницу. — А сейчас заявлюсь в два часа ночи и скажу: «Эй, помните то привидение, про которое вы говорили, что его не существует?»

— Может, нам не придется их будить, — заметила Дана. Начался дождик, она включила дворники, и они негромко шуршали по стеклу. — Бьянка, это твое уничтожение призраков — громкая штука?

— Гм. Возможно. А может, и нет. — Я понадеялась, что это правда. — Посмотрим.

Ракель всегда ясно давала понять, что она не из богатой семьи, в отличие от большинства живых и мертвых учеников «Вечной ночи», но район, в котором она жила, оказался вовсе не таким ужасным, как я себе всегда представляла. Может, конечно, я просто чересчур наивна и считаю, что бедняки живут в трущобах вроде тех, что показывают в плохих телешоу, где повсюду сгоревшие машины и гангстеры. А мы въехали просто в тихий район с небольшими домами и маленькими садиками. Я увидела не грязь и запустение, а серые обветшалые стены и граффити на мусорных баках.

— Нам повезло, что идет дождь, — сказала Ракель, — иначе бы все сейчас торчали на улице.

Дом в середине квартала принадлежал семье Ракель. Выбравшись из машины, мы сразу поняли, что дома никого нет.

— Куда это они подевались? — удивилась Дана, встав на упаковочные ящики и заглядывая в окна. — Мебель вся на месте — значит, никуда не переехали.

— Может, у Фриды? — Ракель прищурилась. — Похоже, что в кухне поднят пол. Наверное, опять прорвало трубу, так что пришлось ремонтировать.

— Дома их нет, — заключила я. — И это самое важное. Можем сделать все прямо сейчас.

Ракель застыла:

— Не думаю, что я смогу.

Дана обняла ее за плечи:

— Все в порядке. Если хочешь остаться снаружи, мы и сами справимся. Правда, Бьянка?

Я хотела возразить, но передумала.

— Если хочешь, можешь остаться, но мне кажется, что тебе лучше самой на него посмотреть.

Сжав побелевшие губы, Ракель замотала головой.

— Давай, Ракель! Когда это ты уклонялась от сражения? — Она на меня не смотрела, но я продолжила: — Если ты не увидишь, как это произойдет, то всегда будешь его бояться. Всегда! А если увидишь, что мы его победили, то так его и запомнишь. Поверженным. Разве не стоит на это взглянуть?

— Притормози, — Дана оказалась между нами. — И не дави на нее, ладно?

— Нет, — сказала Ракель и мягко отодвинула Дану в сторону. — Бьянка права. Я пойду с вами.

Сверху сыпался мелкий дождь, стучал по металлическому навесу. Дана отмычкой открыла замок на парадной двери так же быстро и ловко, как это мог бы сделать Лукас. Жаль, что я пробыла в Черном Кресте недостаточно долго и не научилась этому фокусу.

Дверь, скрипнув, отворилась. Дана вошла в дом на цыпочках, стараясь не издать ни звука. Ракель с бледным лицом шла следом. Я решила, что лучше всего стать бестелесной, и превратилась в облачко бледно-голубого тумана.

— Ой, — ошеломленно произнесла Ракель. — Это… жутко.

— Ш-ш! Мы вроде стараемся не шуметь! — Дана держала перед собой пудреницу, будто надеялась использовать ее как щит. Мне придется ее забрать, но это потом, когда я снова обрету тело.

— Все нормально, — сказала я. — Раньше или позже мы должны дать ему знать, что находимся здесь.

Я протянула сознание в глубину дома и обнаружила, что могу разобраться в расположении комнат, не заглядывая в них. Одна из них принадлежала Ракель — там сохранилась частичка ее внутренней сущности.

И было что-то еще.

Голос резонировал на такой частоте, что был не звуком, а, скорее, вибрацией в нашем с ним общем эфире.

«Маленькая девочка. Маленькая девочка. Ты вернулась, чтобы поиграть».

Ракель задрожала.

— Он здесь, — прошептала она. — Я чувствую.

Она не слышала голоса, и Дана тоже. Обе дико озирались, словно ожидали, что призрак появится в любую секунду с любой стороны. И все-таки Ракель ощущала присутствие этой дряни на уровне более глубоком, чем я могла постигнуть. «Насколько же прочные узы возникли между ними, как глубоко этот призрак сумел запустить в нее свои когти?» — гадала я.

«Ты привела мне еще подружек?»

Внезапно я увидела комнату — не эту, а другую. Проявилась ложная реальность: призрачная комната, словно сделанная из стекла, походившая на спальню маленькой девочки. Сначала я подумала, что так, вероятно, выглядела когда-то комната маленькой Ракель, но тут же поняла, что ошибаюсь. Ракель ни за что не провела бы больше одной ночи в такой розовой, разукрашенной комнате с оборочками, кроватью с балдахином и бесконечными рядами кукол. Я никогда в жизни не видела столько кукол…

И никогда не видела кукол, наблюдающих за мной. Каким-то образом все они смотрели на меня, их стеклянные черные глаза были чересчур живыми. Я слышала, как шуршат их пышные юбки; одна из кукол вдруг резко наклонилась набок, будто упала. Они были живыми, но неживыми, смотрели, но не смотрели, и выглядело все это очень жутко. Достаточно, чтобы перепугать меня до смерти, а ведь я привидение.

«Это чье-то представление о детской спальне», — догадалась я. Какой-то образ комнаты, где должна спать маленькая девочка, созданный парнем, который провел слишком много времени думая о маленьких девочках в постели.