Книга Екатерина Великая и ее семейство - Вольдемар Балязин

Наконец было решено провести на виду у Наполеона «большую демонстрацию», развернув на город атаку пяти колонн фронтом в пятнадцать верст.

Колонны не успели еще развернуться, как союзные монархи переменили решение. Но было уже поздно – войска шли к Дрездену, а французы начали контрнаступление.

Всю вторую половину дня – с 6 часов пополудни – продолжалось сражение, закончившееся тем, что французы сумели отбросить союзников на исходные позиции.

До глубокой ночи Александр был на позиции, а затем уехал на ночлег в замок Нетниц. Сквозь сон он слышал, что за окном началась гроза, перешедшая затем в бурю. А между тем сотни тысяч людей стояли в грязи под ливнем и ураганным ветром, дожидаясь восхода солнца.

Положение усугублялось еще и тем, что у союзников почти не было продовольствия и они третьи сутки держались на сухарях и воде.

15 августа в шестом часу утра Александр выехал на позиции и поспел к самому началу артиллерийской канонады.

Дождь и ветер не утихали. Французы начали атаку на левый фланг, где стояли австрийцы, а затем нанесли удар по центру и почти одновременно – по правому флангу союзников. Ядра падали у самых ног коня Александра, но он не отодвигался ни на шаг, словно испытывая судьбу.

Союзные армии, засыпанные градом вражеских ядер, в конце второго дня дрогнули, потеряв убитыми и ранеными 30 тысяч человек.

К ночи, в темноте и слякоти, голодная и изнуренная непогодой армия союзников начала отступление, войска – на треть босые – шли по колено в грязи.

Вымокший под дождем и облепленный грязью Наполеон в это время въезжал в украшенный иллюминацией Дрезден.

Переночевав в Дрездене, Наполеон дал своим войскам для отдыха одну ночь, и, едва успев обсушиться и согреться, утром 16 августа они начали преследование отступающей армии союзников. Французский генерал Вандамм, занимавший Пирнское плато и ближе всех стоявший к путям отступления союзников, получил приказ Наполеона атаковать отряд Евгения Вюртембергского.

В этот же день Остерман-Толстой узнал из перехваченной переписки, что корпус Вандамма идет наперерез союзникам. Остерман принял решение отступить к Кульму и Теплицу и здесь дать бой французам.

Тогда же 14 тысяч солдат и офицеров Остермана-Толстого весь день сдерживали натиск превосходящих сил противника. На следующий день к Кульму подошли полки русской гвардии, которыми командовал Ермолов. Гвардейцы заняли позицию южнее Кульма и не сходили с нее до подхода главных сил. А тем временем русские и пруссаки зашли в тыл корпусу Вандамма, и ему не оставалось ничего иного, как увести гвардию с позиций.

Утром 18 августа подошли главные силы союзников, в авангарде которых были полки Барклая-де-Толли.

Оказавшись в окружении, Вандамм не сдавался. Лишь к середине третьего дня сражения он понял, что обречен, и сдался лично Александру, наблюдавшему за окончанием битвы, где было пленено 12 тысяч солдат и офицеров, взято 84 орудия и весь обоз.

Описывая ход сражения при Кульме, Михайловский-Данилевский писал: «Между тем пленные проходили целыми колоннами мимо императора, имея офицеров во взводах, а впереди полковников и майоров. Наконец показался издали и французский главнокомандующий Вандамм. Завидя государя, он сошел с лошади и поцеловал ее. Его величество сначала принял его с важностью, но когда Вандамм сделал масонский знак, император сказал ему: «Я облегчу сколько можно вашу участь…»

В то время, когда Вандамм протянул свою шпагу Александру, пришло известие о победах при Кацбахе и Гросс-Беерне, одержанных союзными полководцами Блюхером и Бернадотом. Резонанс от этих трех побед был настолько велик, что австрийцы переменили ранее принятое решение отступать в Австрию и выходить из коалиции. Александр же, впервые увидевший разгром и пленение неприятельского корпуса, считал «Кульмские Фермопилы» одним из счастливейших дней своей жизни и всегда любил вспоминать об этом событии.

Следующее сражение, в котором участвовал Александр, оказалось самым крупным в истории войн. Оно произошло под Лейпцигом и длилось с 4 по 7 октября. В нем приняло участие с обеих сторон более полумиллиона человек при двух тысячах орудий.

4 октября рано утром Александр приехал на поле предстоящего сражения и еще до его начала вынужден был вступить в полемику с главнокомандующим союзными армиями, австрийцем князем Шварценбергом, который предлагал поставить русские полки в очень невыгодную позицию между реками Плейсом и Эльстером. Александр решительно возразил против этого намерения Шварценберга и сказал, что князь может ставить туда австрийцев, но ни одного русского там не будет.

Ближайшее будущее показало его правоту – австрийцы вскоре же были опрокинуты, а их командир – генерал Мерфельд – попал в плен.

К трем часам дня союзники были сбиты с занятых ими позиций, но Александр, находившийся при армии, взял инициативу на себя и приказал ввести в бой резервную артиллерию, гвардию и гренадер.

Это решение, которое многие военные историки считали звездным часом Александра-военачальника, изменило ход сражения: атаки противника захлебнулись в огне 112 русских орудий.

Французы прекратили атаки и вступили в полуторачасовую артиллерийскую дуэль. Расстояние между батареями было не более версты, и в течение полутора часов над полем у деревни Вахау гремела канонада, превосходившая по своей мощи даже сражение при Бородине.

5 октября Наполеон отправил к союзникам взятого накануне в плен австрийского генерала Мерфельда с предложением перемирия, но Александр наотрез отказался вести какие-либо переговоры.

Прождав весь день 5 октября ответа и так его и не дождавшись, Наполеон в ночь на 6 октября отступил еще ближе к Лейпцигу и встал в семи верстах от города, ожидая продолжения сражения с превосходящими силами противника.

Александр появился на позициях рано утром 6 октября, когда войска еще стояли на биваках. Вместе с центральными колоннами он весь день находился в зоне огня, под гранатами и ядрами, координируя действия всех союзных армий, которые наступали на Лейпциг с трех сторон – с юга, с востока и с севера.

Формально главнокомандующим был Шварценберг, но все, находившиеся в ставке и на так называемом «Монаршем холме», где стояли два союзных императора и прусский король, единодушно считают, что 6 октября руководителем Битвы народов был Александр.

Было решено наутро идти со всех сторон к Лейпцигу и взять город.

С рассветом Александр объехал русские полки и, обращаясь к солдатам, сказал: «Ребята! Вы вчера дрались, как храбрые воины, как непобедимые герои; будьте же сегодня великодушны к побежденным нами неприятелям и к несчастным жителям города. Ваш государь этого желает, и если вы преданы мне, в чем я уверен, то вы исполните мое приказание».

В 7 часов утра 7 октября армии союзников со всех сторон устремились к Лейпцигу Первыми на улицы города ворвались русские полки 26-й дивизии И. Ф. Паскевича из армии Беннигсена. Следом за ними вошли еще две русские дивизии, после чего с востока в город вошла Северная армия Бернадота. Оттуда же вступила в Лейпциг и Силезская армия Блюхера.