Книга Кенгуру и белые медведи - Ольга Мамыкина

— Ой, бедняжка, вот, держи. Тоже заслужил. — Вика со смехом угостила крекером и Марка.

— Кстати о стрессе… — призадумался блондин. — Кука ждёт очередное потрясение — малыша надо как-то запихнуть в ванну… снова.

* * *

Вика: Привет ему от меня.

Марк: Передам непременно.

Вика: Ну, мне пора закругляться. Обеденный перерыв закончился.

Марк: Удачного дня.

Вика: Спасибо. И тебе. Только не засиживайся допоздна на работе, хорошо?

Марк: Ладно.

Вика: И, кстати, не забывай про ежедневные пять ложек горячей пищи.

Марк: Вика!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

* * *

Марк закрыл Интернет-страницу и вновь погрузился с пучину рыб и цифр, то есть в свой отчёт. Но ненадолго.

— Так и знала, что ты всё ещё здесь.

Парень чуть вздрогнул и, оторвавшись от монитора, посмотрел на дверь.

— Кристи? Что ты тут делаешь?

Рыжая озорно-ласково улыбнулась:

— Пришла вытягивать тебя из мира ихтиологии.

3

Воскресное утро началось с энергичного возгласа Лиз, прокатившегося по всему дому.

— Пора вставать! Завтрак готов!

Марк застонал и накрыл голову подушкой. Жаль только, что это не могло его спасти. Всё равно придётся вставать, ибо мать просто так не успокоится. Если сын не появится через пять минут, она сама зайдёт к нему, узнать, в чём дело.

Откинув подушку в сторону, Марк нехотя поднялся и поплёлся умываться и чистить зубы.

Завтрак был вкусным и быстрым. По окончании трапезы Лиз ушла готовиться к отъезду, предоставив мытьё посуды и уборку стола мужу с сыном.

— Мы уедем после обеда, — поведал Уоррен. — А в следующие выходные навестить тебя не получится. — На розовощёком лике взыграла улыбка. — Только не надо притворяться, что расстроен. Мы наверняка тебе уже надоели.

— Что за глупости, папа? — искренне восстал Марк. — Я вас очень люблю. Очень. — Блондин задумчиво помолчал. — Я рад, что я ваш сын.

Глаза Уоррена сделались похожими на блюдца, как формой, так и размером.

— Сынок, лучше признайся сразу: что ты натворил?

— Ничего.

— Ага, как же. В последний раз ты так ластился незадолго до поступления в колледж, когда разбил мою машину.

— Пап! — рассмеялся Марк. — Я же давно взрослый и прекрасно могу сам решать проблемы. Просто я действительно люблю тебя и маму.

— Та-а-ак, дело явно серьёзнее, чем разбитая машина. — Уоррен прикрывался юмором, а на самом деле горячо наделся, что сын вправду молвит всё это исключительно по велению сердца.

— Нет никаких дел, — проговорил Марк. — Просто я раньше не понимал, как мне повезло с вами.

— И что же поспособствовало твоему просветлению? — Уоррен выгрузил собранную посуду в раковину и включил воду.

— Ну, — ихтиолог старательно орудовал специальной тряпкой, вытирая стол. — Одна девушка рассказала мне о своём детстве и о своих родителях… короче, вы с мамой самые замечательные.

Уоррен прямо-таки засиял. Он собрался обнять сына, но вспомнил про свои мокрые мыльные руки и сдержался. Марк сам обнял отца.

Это была невероятно трогательная сцена, простая и прекрасная. Дантон-старший чуть не прослезился, да и младший тоже.

Затем мужчины вернулись к мытью и уборке.

— Если не ошибаюсь, я вчера вечером слышал голос Кристи, — припомнил Уоррен. — Она оставалась на ночь?

Марк покачал головой.

— Не оставалась. Мы немного поговорили, и я вызвал ей такси.

— Прогнал девушку? — наигранно возмутился отец семейства.

Ихтиолог усмехнулся:

— Девушка сама захотела уйти. Мы, разумеется, задёрнули шторы, но два незваных фотографа снаружи всё же нас напрягали. Интимная атмосфера не задалась.

— Опять эти папарацци?

Марк печально кивнул.

— Сколько можно?! — вознегодовал Уоррен. — И им ещё не надоело?

— Как видно, нет. Наверное, пока нет более интересных материалов. Мы живём в благополучной стране. — Это было сказано не без гордости. Затем последовала усмешка. — Вике повезло: у неё в городе были накрыты два наркопритона и убит один политик, так что о ней быстро забыли.

— Да, Вика… — лысоватый мужчина передал сыну очередную вымытую тарелку, чтоб тот её вытер полотенцем. — Вика. Интересная девушка.

— Не то слово. — Марк внезапно понял, что каждый раз при произнесении имени Вики машинально расплывается в улыбке.

От внимания Уоррена сей факт также не скрылся.

— Знаешь, — Дантон-старший задумчиво посмотрел куда-то в угол потолка, — много лет назад мало кто верил, что у нас с твоей мамой что-нибудь получится. Мы были разными. Порой, я сам не понимал, что Лиз во мне нашла. Она — единственная дочь в семье блестящего учёного-физика, а я — простой парень с молочной фермы.

Марк не разумел, к чему это, но слушал заинтересованно. Когда отец смолк, сын потребовал продолжения:

— Так что вас сближало?

Лицо Уоррена посветлело.

— Нам было хорошо вместе. И тогда, и сейчас. Понимаешь, сынок, очень важно найти человека, с которым тебе хорошо и просто. Вот только это не всегда твоя вторая половинка. Это может быть и друг, и родственник. Любовь бывает разная. Важно не принимать одно за другое.

— Ты сейчас о чём?

— О тебе. И о Вике. Скажи, тебе с ней хорошо?

— Очень, — не раздумывая, ответил ихтиолог.

— А с Кристи?

— Что за вопрос, па? Если б было плохо, разве бы я стал встречаться с ней четыре года?

— То есть, они обе тебе… скажем так, нравятся?

Марк кивнул, добавив:

— Только по-разному.

Уоррен глубокомысленно покачал головой.

— В том-то и дело, сын. Повторюсь: любовь бывает разная. Женщину можно любить как мать, как сестру, как друга, как… женщину… ну, ты меня понял. Последние две категории труднее всего различить. Но нельзя путать любовь к другу с любовью к женщине, это, как правило, плохо заканчивается.

Разговор был прерван неожиданно и бесцеремонно. В открытое окно вдруг сунулся нахального вида субъект и принялся оживлённо щёлкать фотоаппаратом во все стороны. Парень сделал снимков пятнадцать, пока не сообразил, что не застал ничего особенного; вряд ли люди, домывающие посуду, тянули на сенсацию. Папарацци разочарованно вздохнул.

Марк стиснул зубы и язвительно процедил:

— Вы опоздали, международное заседание шпионов завершилось полчаса назад. — Голос его был ровен, но наглому гостю не предвещал ничего хорошего.