Книга Тропами вереска - Марина Суржевская

– Где дети, нежить? Куда ты их спрятал? Твоих это рук дело?

Князь захохотал.

– Глупый служитель, все надеешься очистить свет от скверны? А дальше своего носа и не видишь. Вот же, проклятая ведьма рядом стоит, что ж ты медлишь? Взгляни на нее: косы распустила, платье расстегнула, на щеках румянец! Тебя, дурака, заманивает! А детей она сама и сожрала, чтобы красоту свою напитать молодой силой.

– Неправда! – отшатнулась я. Толпа снова забурлила. Теперь на меня смотрели с ужасом и отвращением, а на темную фигуру князя почти с жалостью. И на Ильмира с насмешкой. И эти взгляды меня сильнее всего ранили, хоть служитель и бровью не повел.

– Зачем же мне врать? – оскалился князь. – Я из-за грани пришел, чтобы правду рассказать, глаза людям открыть. Нет сил на творимое зло смотреть. Мне не верите – своих пращуров послушайте!

За его спиной появились смутные тени. Неясные и расплывчатые, они стояли за гранью тьмы, не ступая на освещенный круг.

– Батюшка! – тоненько взвизгнула длинноносая, спешно осеняя голову священным полусолнцем. – Ты ж помер!

– Помер, доченька, – глухо отозвалась одна тень. – Уж десяток годков как сгинул. Да негоже тебе возле ведьмы жить, предупредить пришел! Душа за тебя и за гранью болит!

Люди заволновались, подались вперед, вглядываясь во тьму. И со всех сторон понеслись выкрики и шепотки, испуганные и изумленные.

– Матушка, родненькая…

– Аганька, сестричка, неужто ты?

– Свояк, и ты здесь? Все пришли!

Тени отзывались на имена, но не двигались, лишь на меня указывали:

– Ведьма, ведьма! Предупредить пришли… уберечь!

– Стойте! – рявкнул Ильмир, когда кто-то из людей за круг света полез. Повел горящим синими искрами клинком. – А ну назад! Морок это все!

– Почему же морок, служитель? – усмехнулся князь. – И к тебе гости пришли.

Из-за теней выступили три фигуры: один седовласый старик в рясе, второй парень – одногодка Ильмира, а третий совсем недолеток, не старше Таира.

– Своим братьям по Обители поверишь, служитель? – сверкнул мутными глазами князь. – Они-то врать не приучены! Расскажите, кто ваш дом дотла ведьминским огнем спалил, желая покуражиться да крики умирающих послушать? Кто это был? Кто хотел извести всех служителей, чтобы свои ведьминские дела без помех творить?

Три руки указали на меня.

– Это неправда! – Я попятилась. – Я даже не знаю, где ваша Обитель находилась! Я ничего об этом не знаю!

– Ведьма, ведьма! Во всем виновата ведьма!

– Она супруга прокляла!

– Она на детей наших болезни насылает!

– Она в полях с демоном тешится, чтобы зерно пустым уродилось! У коровы молоко ворует, у девок – красоту, у мужей – силу… Ведьма!

Князь захохотал, глядя, как сжимают люди кулаки. У иных уже и вилы в руках появились. Тени уже стояли по всей границе небольшого круга света, и холода все больше становилось. Двери открывались, двери за грань, но ничего я поделать не могла. На свету злобились люди, во тьме поджидала нежить.

– Бей ведьму! – выкрикнул патлатый мужичок, и чья-то рука кинула первый камень. Я зажмурилась, но булыжник ударил в грудь не меня – Ильмира, что закрыл собой. И тут же рядом встала Белава. Ее полное лицо побагровело и пылало таким гневом, что люди попятились, отхлынули.

– Дурные вы, люди! – выкрикнула она, уперев в крутые бедра руки. – Нашли виноватую! Да Вересенья меня от ожогов спасла и скольким из вас помогла тихонько, ничего в ответ не прося! – Она грозно глянула на патлатого, и тот смутился. – Не тебе ли, Ярик, травок заварила, чтобы грудной кашель прогнать, что много лет тебя изводил? А ты, Нюрка? Коза неблагодарная! Забыла, как после настоя Вересеньи лицом похорошела, вся короста, как шелуха, слезла? Ты, Агафья, и вовсе свечки должна за здравие Вересеньи каждый день ставить – дитятко твое она спасла! Эх вы… А если она супружница нашего князя, так и подавно! Знаю я, как господин с молодой женой обходился! Плетью бил да измывался, вот и все обхождение! Юная жена его вся в шрамах была, хоть и скрывала это! А князь еще и на девок малолетних поглядывал, да такого и проклясть не грех! Я б еще и скалкой отходила, чтобы наверняка! Забыли о княжьих бесчинствах? Так я напомню!

Ильмир рядом издал какой-то рычащий да яростный звук и дернулся в сторону тьмы. Но сдержался, замер.

– Так духи же говорят…

– Что говорят?!

Под гневным взглядом кухарки народ притих. А потом те, кого она назвала, тихонько к нам подошли и встали против толпы. И другие потянулись, те, кому я помогла за это время. И те, кто нашептывания теней не послушал. Я растерянно выглянула из-за спины Ильмира.

– Нет здесь духов, – бросил служитель. – Нежить одна. Та, что облик ваших родных приняла. Не верите – задайте вопрос, тот, ответ на который лишь ваш пращур знать может. – На поляне повисла тишина, и он повернулся ко тьме. – Что ж, сам задам. Если ты и правда мой наставник, то знаешь, почему меня в день пожара с вами не было. Куда ты меня отпустил, скажи?

Седовласый служитель покачал досадливо головой, негодуя.

– Неужели хочешь, чтобы я при всех рассказал?

– Мне скрывать нечего.

– Как же нечего? Пока мы заживо в Обители горели, ты по девкам шлялся! – зло выкрикнула тень наставника. Люди ахнули, отпрянули.

– К родителям на могилу я ходил, – спокойно отозвался Ильмир. – И мой наставник об этом знал. Только ты, нежить, лишь ядом брызгать способен, от тех, кого я любил, в тебе ничего нет. Так что убирайтесь обратно во тьму, демонские прислужники!

Тени зашевелились, задвигались, блеснули во тьме красные глаза, мелькнули хвосты и рогатые головы.

– Ой, мамочка… – прошептала девчонка-поломойка. – И верно, нежить! Помоги нам светлый Атис!

– Умный ты, Ильмир, слишком. Но дурак, что не на ту сторону встал, – пропел нежный голос из тьмы. И возле князя встала тонкая фигурка.

– Велена? – служитель побледнел. – Что ты делаешь? Зачем ты держала в подвале детей? Я узнал запах… Отвечай!

– Так и не понял?! – нежно рассмеялась княжна, а потом подняла ладони. Широкие рукава богатого платья упали до локтей, обнажая тонкие руки, и вокруг них заклубился черный дым. Я догадалась за миг до Ильмира, да и он понял, схватился за клинок. Ведьма. Самая настоящая черная ведьма! Так вот почему в поместье нет ее портретов! И в округе ни одной ведающей, слишком сильна и черна Велена, чужую силу забирает! Я выхватила из-за пояса нож, но Велена уже выкрикнула заклинание, и на костер обрушился поток воды. Пламя зашипело, угасая, и вокруг нас разлилась темнота. Миг висела ужасающая тишина, а потом тьма разорвалась криками людей и воем нежити. Костры срединной ночи оберегают живых, отгоняют зло, потому издавна люди и встречают у них рассвет. А те, кто отважится уйти в лес, на поиски цвета папоротника, потом рассказывают небылицы о водяницах, что танцуют на реке, об огнях, заманивающих в чащу, о духах, что могут поведать тайное. Но лишь в том случае, если ты вернешься…