Книга Умножающие скорбь. Как выжить в эпоху войны элит - Елена Ларина

Когда в американской и британской литературе отрицается участие ФРС в осуществлении практической военно-разведывательной деятельности в Соединенных Штатах, то расчет строится на незнании официальных документов, опубликованных Конгрессом США. Еще в 2005 году руководитель специальной исследовательской группы Конгресса США М.А. Weiss опубликовал доклад Terrorist Financing: U.S. Agency Efforts and Inter-Agency Coordination. Хотя в материале ФРС не отнесена к военно-разведывательным структурам, в нем показана ключевая роль Федерального Резерва в реализации Закона об отчетности по валютным и иностранным операциям, Закона о тайне вклада, Закона о деньгах и финансах, Закона о контроле над отмыванием денег и третьего раздела Патриотического акта.

В материале прямо и четко указывается, что реализация санкционной политики, контроль над транзакциями, осуществление мер против тех или иных юридических и физических лиц, угрожающих или могущих угрожать национальной безопасности США, осуществляется Министерством финансов США, и прежде всего структурами, курируемыми заместителем Министра по финансовой разведке и противодействию финансирования терроризма в тесном взаимодействии и координации с ФРС. При этом ключевым является то, что ни Министерство финансов, ни подведомственные ему структуры Finsen, о которых речь шла ранее, не имеют право вмешиваться в деятельность ФРС и получать оттуда какую-либо информацию. ФРС же, напротив, имеет право доступа к любой нужной для выполнения ее уставных задач и функций информации.

Кстати, в ходе слушаний в Конгрессе, связанных с разоблачениями Э. Сноудена также выяснилось, что именно ФРС имеет право беспрепятственного, в том числе одностороннего доступа, к любым базам данных о финансовых транзакциях и активах, находящихся в распоряжении АНБ.

Приведенные данные, полученные либо от ответственных должностных лиц под присягой, либо содержащиеся в официальных документах, позволяют сделать однозначный и доказательный вывод, что именно Совет Директоров ФРС располагает всей полнотой данных, в том числе в режиме реального времени – о валютных, финансовых, инвестиционных рынках, и более того, о финансовых потоках и даже, в случае необходимости, конкретных транзакциях и активах.

Возникает вопрос – а зачем ФРС все это информационное богатство и как оно его может использовать? В формальном плане единственными функциями ФРС является определение кредитной ставки, эмиссия доллара, т. е. регулирование денежной массы и покупка государственных ценных бумаг. Ответ на поставленный вопрос носил бы исключительно гадательный и спекулятивный характер, если бы не случайная публикация все тем же Конгрессом США выступления нынешнего члена Совета Директоров ФРС Susan Schmidt Bies перед одним из комитетов Сената по вопросам реализации законодательных актов, связанных с борьбой с отмыванием денег, финансированием терроризма и организаций, угрожающих национальной безопасности США.

В числе прочих ей был задан вопрос, как ФРС взаимодействует в этой работе с соответствующим заместителем министра финансов США – заместителем министра по финансовой разведке и противодействию финансированию терроризма. Susan S. Bies ответила, что ФРС работает рука об руку с Министерством финансов, действует согласованно. Все отличие состоит в методах работы. Министерство финансов действует строго в соответствии с предусмотренными законодательными актами компетенциями, выполняя жестко прописанные процедуры. ФРС же, исходя из своего законодательного статуса, решает возникающие вопросы на неформальной основе. Приведенное выше предложение, это сильно ужатая, но практически раскавыченная цитата. В переводе в английского языка, на котором говорят в Конгрессе, на общечеловеческий, это означает, что ФРС решает те или иные задачи за пределами законов Соединенных Штатом Америки, т. е. недокументированным образом. Данное обстоятельство впрочем, неудивительно, поскольку строго говоря, в ст. 1 части 4 Конституции США записано: «…выпускать деньги, регулировать их стоимость, а также стоимость иностранной валюты и устанавливать стандарты меры весов, должен Конгресс США». Фактически же этим занимается ФРС.

Соответственно, финансово-экономические войны и противоборства, регулируемые международными соглашениями и требующие принятия решений Конгрессом США, например, установление и наложение санкций, блокировку счетов, активов и т. п. осуществляют Президент, его администрация, Министерство финансов США и т. п. А финансово-экономические войны и инвестиционные агрессии, проводимые помимо и вне законодательной базы, а подчас и с ее нарушением, осуществляет ФРС и связанные с ней организации.

Помимо государственных структур с различным статусом в состав ВРФК входят частные подрядчики и другие удивительные организации. В 2010 г. Washington Post опубликовала серию сенсационных репортажей «Тор Secret America». Из них мир впервые узнали о сверхсекретной Америке: огромной запутанной, скрытой от посторонних глаз сети государственных учреждений, частных компаний, исследовательских институтов и т. п., занятых разведкой и спецоперациями. Выяснилось, что в разведывательный комплекс США входят более 1300 государственных организаций и частных компаний, занимающихся национальной безопасностью.

Данные расследования были значительно дополнены разоблачениями Э. Сноудена. Выяснилось, что на частных подрядчиков в 2013 г. приходилось не менее половины средств, расходуемых на национальную безопасность. Всего же, по данным одного из наиболее авторитетных электронных ресурсов Defenseone.com, на национальную безопасность тратится ежегодно более 1 трлн. долларов.

В Америке стираются границы между государственными и частными структурами, занятыми разведкой и национальной безопасностью. Все большая часть функций, традиционно выполняемых государственными структурами: министерствами, агентствами, службами, переходят к различного рода частным организациям – от корпораций до «думающих танков», от ЧВК до НКО. Этот курс закреплен в Стратегии Национальной Безопасности – 2015. Более того, в Соединенных Штатах происходит стирание границ между военно-промышленным комплексом и гражданской экономикой. Согласно Третьей стратегической оборонной инициативе, любая американская компания может рассматриваться как потенциальная или действующая составная часть системы национальной безопасности. Можно сказать больше: в современном мире нет больше отдельно гражданских и военных технологий. Любая высокая технология имеет даже не двойное, а тройное назначение: гражданское, военное и криминальное.

Тенденции сращивания государственных и частных структур, объединения мирных и военных технологий, снижения уровня общественного контроля за структурами разведки и национальной безопасности в ВРФК проявляются сильнее, интенсивнее и отчетливее, чем в любом другом контуре, призванном обеспечить американское глобальное доминирование в мире.

Книги Дж. Рикардса, бывшего советника руководителей ЦРУ и Директора национальной разведки по финансовым угрозам и асимметричным конфликтам «Currency Wars: The Making of the Next Global Crisis», «The Death of Money: The Coming Collapse of the International Monetary System» и «The big drop» описывают военные игры, проводившиеся Пентагоном, ЦРУ и Министерством энергетики США с участием топ-менеджеров крупнейших банков и инвестиционных компаний Уолл-Стрит. На ежегодных играх отрабатывались оборонительные и наступательные действия на различных финансовых рынках – валютных, фондовых, товарных, включая рынки нефти, золота, металлов и т. п. Крупномасштабные военные игры обеспечивали информационные подразделения АНБ, в них была задействована суперкомпьютерная сеть Министерства энергетики, информационные агентства типа Bloomberg т. п. Эти игры имитировали финансово-экономические войны между США, Великобританией, ЕС, Россией, Китаем, а также между коалициями различного состава. Имитировались и острые конфликты, в рамках которых государства противоборствовали с надгосударственными структурами и неопознанными финансово-террористическими сетями.