Книга Божественная шкатулка - Барри Лонгиер

– Мне не нравится испытывать чувство страха, Нантерия. Зачем мне заниматься такой глупостью – забирать обратно собственный страх? Я же не мечтаю о том, чтобы ко мне возвращалась головная боль или, скажем, морская болезнь.

– Ты делал и то, и другое, и третье.

– Неужели?

Мне показалось, что тень изменила свои очертания, обернувшись силуэтом... о ужас!.. капитана Шэдоуса, вооруженных ножами головорезов с базара Кровавой улицы, крыльями, клыками и когтями огромного летучего льва Абрины.

– Ответь, Корвас, у тебя сейчас болит голова?

– Болит.

– Как поживает твой желудок?

– Не лучшим образом.

– А как там твои страхи?

– Они вернулись ко мне. Те самые, которые я отдавал божественной шкатулке. Я снова испытываю их. – Я устремил взгляд на бескрайнюю гладь океана. – Почему я забрал их обратно? Я ведь не люблю себя в такие минуты. Просто ненавижу себя.

– Страх – это попытка хоть как-то повлиять на будущее. Ты просто не понимаешь, что будущее тебе не принадлежит и ты не властен над ним. Будущее принадлежит одним лишь богам.

С моих губ сорвался циничный смешок.

– Не такой уж это важный совет, Нантерия!

Тень прямо на моих глазах неожиданно стала расти в размерах, пока не накрыла собой весь корабль, затем весь океан и всю безграничную Вселенную. Сделалось так темно, что нельзя было увидеть руки, поднятой к самому лицу. Неужели Нантерия лишила меня света, неужели она ослепила меня? Страх тяжелыми гирями повис на моих ногах, угрожая, что я в любую минуту в панике устремлюсь с корабля прочь и окажусь в волнах бездонного океана.

Я одной рукой крепко ухватился за волшебную шкатулку, второй – за леерное ограждение.

– Отдаю тебе весь мой страх, весь, до последней капли! – воззвал я к шкатулке. – Делай с ним все, что только пожелаешь. От тебя же прошу лишь одного – осчастливить меня доверием.

Окруженный непроницаемой тьмой, я ждал, совершенно уверенный в том, что происходящее – суть естественный ход вещей, предопределенный судьбой и волею высших сфер. У меня также не было ни малейших сомнений в том, что скоро все вернется на круги своя и на мир снова прольется свет. Чуть позже меня позабавило сделанное мной открытие: оказывается, терпение – результат веры. Я понял это после того, как богиня теней любезно вернула мне ночной мир, где бок о бок соседствуют свет и тени – оттенки черного, белого, серого, голубого, присущие любому океанскому пространству, черные линии корабельной оснастки на фоне освещенных лунных светом облаков, крошечные капельки теплого света, отбрасываемого несколькими установленными на палубе фонарями.

На палубе появился первый помощник капитана Лантус, он направлялся прямо ко мне. Меня поразило то, как он выглядел. Вместо злобного лица морского разбойника с вороватыми глазами я увидел стройного и элегантного морского офицера.

– Мы только что закончили работы по обустройству жилища для вашей дамы. Капитан велел перенести туда стол. Как раз сейчас у меня начинается вахта, и поэтому я не смогу остаться с вами этой ночью. Однако я рассчитываю на приглашение капитана Абзу.

– Благодарю вас, Лантус.

Он повернулся, и я стал смотреть на него боковым зрением, пока не заметил длинную шею с шипастыми, остроконечными плавниками и ужасную голову, поднимающуюся из воды. Она торчала так высоко, что казалась выше самого высокого корабля в мире. Я остановился и выглянул за борт. Волны и ветер продолжали вечную как мир игру. Привидевшееся мне чудовище куда-то исчезло.

– Что-то не так? – осведомился Лантус.

– Нет, все в порядке.

Моя новообретенная вера куда-то неожиданно улетучилась. Неужели я всего лишь на какое-то время одолжил ее у шкатулки, отдав обратно после того, как тени вернули мне свет?

Я резко оттолкнулся от леерного ограждения и последовал за Лантусом, полный дум о богине теней, собственном страхе, пиратах, морских чудовищах, вере и многом-многом другом.

ГЛАВА 27

Лантус и его матросы проделали удивительную работу, превратив сырой и вонючий грузовой трюм в каюту для прекрасной дамы. Достаточно просторная для Абрины прикрытая занавеской койка была пристроена к одному борту, оставив свободным место прямо напротив люков. Матросы также соорудили лестницу – она вела на палубу и к особой двери, которую сделали по приказу капитана. На специальном возвышении высотой в три (или даже более) фута установили обеденный стол. На палубе Абрина заняла специально изготовленное для нее кресло, тогда как все мы сели в кресла, установленные на возвышении. Для меня было внове смотреть на великаншу примерно на одном уровне, глаза в глаза.

Собравшееся за столом общество представляло собой довольно необычное зрелище. Слева от капитана Абзу сидел Дентаат, второй помощник, происходивший из далекого варварского королевства Оунри. Меня поразила необычайно темная кожа, резко контрастировавшая с поразительно голубыми глазами и светлыми волосами. Волосы у него были скорее всего очень длинными, но владелец скручивал их в тугой пучок и закалывал длинными костяными шпильками. Еще одной удивительной особенностью Дентаата было то, что он ел с кончика ножа.

Слева от оунрийца сидел Лем Вайл, бывший учитель и известный волшебник, а ныне компаньон Деломаса. У него была бледная кожа и черная бородка, в которой поблескивало серебром немало седых волос. Я не мог не обратить внимания на его глаза, приводившие в смущение любого собеседника. Казалось, они пронзают людей насквозь и видят все, но сами при этом не выражают ничего. У подножия стола расположилась Абрина. Я занимал место слева от нее, а между мной и капитаном сидела, пожалуй, самая красивая и загадочная из когда-либо виденных мной женщин. Прекрасные длинные черные волосы обрамляли ее лицо пышными локонами. На ней были черные брюки, туфельки и жакет с темно-пурпурной кружевной накидкой. К ней обращались только по имени – Тах. Она оказалась тем самым таинственным телохранителем Лема Вайла.

Один из моряков членов корабельной команды, которого представили собравшимся как Мохвату, присел неподалеку в стороне от стола и принялся перебирать струны утая – амританского музыкального инструмента. Играл он негромко, но, судя по всему, был весьма искусным музыкантом. Так показалось по крайней мере мне, поскольку я знал только одного человека – моего отца, – пытавшегося играть на такой сорокаструнной гитаре.

Подняв кубок с вином, капитан Абзу провозгласил тост:

– За Чару и Илана – да будет сопутствовать нам в нашем плавании удача благодаря Чаре и да простит нам Илан вторжение в его владения.

Подняли кубки и Лем Вайл, и Тах, и Абрина. Дентаат поднял вверх свой нож, я – куриную ногу. Все мы хором подхватили:

– За Чару и Илана!

Затем со словами благодарности к капитану обратилась Абрина:

– Я хочу поблагодарить вас, капитан Абзу, а также господина Лантуса и ваших людей за чудесную каюту, которую вы соорудили для меня.