Книга Дрессировщик русалок - Анна Ольховская

– Лхара и убежала потому, что не хотела стать матерью «Нового», а ее выбрали вместе с Ткини и Мзалой, – Ника шмыгнула носом и поинтересовалась: – А как они делают новых людей? Разве это фабрика?

– Это гораздо хуже, – Петер, немного оживившийся во время рассказа Ники, снова угас. – Ничего не получится, Менгеле выявит всех индиго, разделит их и найдет способ подчинить себе. Ему ведь нужна армия сверхлюдей! Заставит ребят размножаться, тем более, насколько я понял, способности проявились в основном у женского пола, так?

– Да, – кивнула Ника.

– Ну вот, и есть по одному парню каждого вида, да еще твоя мама – ферма индиго готова! Господи! – Он вцепился руками в рыжую шевелюру. – Ну почему, почему? Почему ты позволяешь разным мерзавцам творить такое!

– Я не понимаю твоего пессимизма, Петер! – тоже мне, мужик! Добрый, порядочный, но – слабак. – Здесь ведь есть Интернет?

– Да, конечно.

– Тогда надо обеспечить к нему доступ. Мне понадобится буквально пять минут и точные координаты этого места.

– И что?

– Я сообщу это генералу ФСБ, и через пару дней придет помощь.

– ФСБ? Это как ЦРУ, что ли?

– Ну почти.

– И какая разница? Вы благополучно уедете, а над несчастными племенами продолжат экспериментировать?

– Не говори ерунды, второго доктора Менгеле нет!

– И вообще, в любом случае вряд ли что-то получится.

– Это еще почему?

– Потому что каждый компьютер здесь подключен к внутренней сети, прямого выхода нет, всю переписку отслеживают местные хакеры.

– Тогда нужен мобильный телефон. У тебя есть мобильник?

– Есть. Но я тебе его не дам, извини. Ника, не смотри на меня так, я просто хочу защитить Лхару и ее друзей! Их ведь не оставят в покое, пойми! Не Менгеле – так ЦРУ, не ЦРУ – так ФСБ! Да, скорее всего, методы будут более щадящими, но они все равно останутся подопытными кроликами!

– Так что же, ты так и будешь сидеть и смотреть, как нас мучают?! – Ника вскочила со скамейки и, сжав кулачки добела, возмущенно продолжила: – Какая разница, что будет потом! Главное – не дать мерзкому старикашке добраться до друзей Лхары сейчас, позволить им выбраться и объединиться. И вообще, Сергей Львович не такой, он не любит, когда ставят опыты над людьми! Он никому не расскажет об этом месте!

– И кто же это у нас Сергей Львович? – прозвучал за спиной вкрадчивый голос. – И сколько друзей у Лхары?

ГЛАВА 36

Ника растерянно оглянулась на голос.

В предательской тени деревьев стоял непонятно откуда взявшийся Менгеле. И не только он – рядом глумливо ухмылялся Хренов Экспериментатор, а чуть подальше баюкали автоматы пятеро верзил из охраны.

– Спасибо тебе, Петер, – ласково улыбнулся наци рыжему. – Ты оказался глуп и предсказуем ровно настолько, насколько я и ожидал. Без твоей помощи мне пришлось бы потратить кучу драгоценного времени, выявляя индиго в племенах. А так – наша маленькая гостья все рассказала, всех назвала. Осталось только доставить их сюда. И детишек убивать не придется, видите, как все славно получилось!

– Но как… – сдавленно прохрипел смертельно побледневший рыжий. – Откуда вы… Вы что, следили за нами?

– Ну что ты, в нашем пустынном местечке очень трудно кого-то выслеживать, верно? Достаточно было просто прицепить к твоей одежде одно маленькое технологическое насекомое, которое великолепно справилось с трансляцией всех ваших разговоров.

– Но это невозможно! Я утром сменил одежду! А потом ко мне никто не приближался настолько близко, чтобы прицепить «жучка»! Анна, Ника, – он умоляюще посмотрел на нас, – я… простите меня! Я не знал!

– Уведите этого слюнтяя! – перешел на немецкий Менгеле. – В карцер его! И запомни, щенок, только из уважения к отцу я не велел расстрелять тебя на месте! А еще потому, что у тебя хороший биологический материал, который можно будет пустить в дело.

– Сволочь! – взвыл Петер, бросаясь на Менгеле. – Я…

Короткий удар прикладом автомата по голове, и рыжие волосы окрасились красным. Двое охранников подхватили обмякшее тело под руки и поволокли куда-то за деревья.

А Менгеле повернулся к нам. И снова – холодный, абсолютно нечеловеческий взгляд из преисподней. Я инстинктивно подхватила дочку на руки и прижала к себе, пытаясь заслонить ее от бездны.

– Вы тоже меня сегодня порадовали, Анна, – диссонанс между приветливой улыбкой и выражением глаз погнал вдоль позвоночника толпу мурашек. – Я все прикидывал, чей биологический материал использовать для вашего оплодотворения, а вы преподнесли старику Йозефу такой приятный сюрприз! Собственного зародыша, идентичного по генетическому материалу нашей прелестной малышке! Неужели вы всерьез считали, что ваша глупая выходка с подменой анализов поможет скрыть от меня эту радостную новость? Ах да, вы же не знали, что на двери лаборатории установлен специальный сканер, предназначенный для постоянного мониторинга состояния зародышей у наших подопытных. Он и показал мне вашего кроху. Кстати, вам придется на время распрощаться с дочкой, вы будете жить отдельно.

– Что?! – От ярости у меня потемнело в глазах. – Ты что, обсосок фашистский, совсем с ума сошел?! Пока я жива, я вам Нику не отдам! А я ведь вам живая нужна, правильно? Отберете насильно – пожалеете!

– Да, – Ника вдруг развернулась у меня на руках и посмотрела прямо в пустые глаза нацистской рептилии, – пожалеете.

И впервые за все время общения Менгеле вздрогнул, отвел глаза и молча указал рукой на мою малышку.

В то же мгновение возле нас оказались охранники, один из них выхватил у меня из рук дочку, второй набросил ей на голову какую-то странную, отливающую металлом ткань, а третий просто и незатейливо вырубил меня коротким тычком в шею.

Которая зловредно запульсировала болью, стоило мне пришлепать в сознание. Не сказать, чтобы сознание было радо моему визиту, я тоже вовсе не жаждала поскорее вернуться в инфернальную реальность, в отключке все-таки спокойнее.

Но нас никто не спрашивал, и свидание состоялось.

О чем и сообщила боль в ушибленной шее.

А потом меня буквально захлестнуло другой болью, душевной. Потому что я была одна. Мою малышку действительно забрали…

Что они с ней делают сейчас, что?!!

Так, лучше не думать об этом, иначе запросто можно сойти с ума. И тогда Нике никто не поможет. А сама она не справится. Одна не справится. Вот если бы все индиго собрались и ударили одновременно, тогда…

Что тогда? А не знаю. Неважно. Там посмотрим. Но сидеть в луже собственных слез я не собираюсь. Мысли ведь материальны, верно? Значит, пора материализовывать мои мысли в отношении нациста и его подручных. И не надо мне говорить о человечности, о милости к врагам. Эти подонки никакого отношения к людям не имеют, вместо милости и всепрощения моя душа переполнилась вулканической лавой ненависти. Ну не умею я смиренно подставлять другую щеку, не умею!