Книга Бриллианты на пять минут - Лариса Соболева

Кочура частенько предлагал бросить подстреленных на верную гибель, чему противился Николка, объясняя, что раненым может стать всякий, включая атаманов. Если в банде будут царить волчьи законы, то может так случиться, что и атаманов не пожалеют. Мартын не спорил, лишь недовольно ворчал, очевидно, опасался Стрижака, не хотел иметь рядом открытого врага. А Николка ненавязчиво старался проявляемой справедливостью привлечь хлопцев на свою сторону. Люди справедливость любят, на этой страсти Стрижак и играл, пытаясь уравнять силы Мартына и свои. Только и Кочура не был дураком. Он хитро строил политику на ошибках Стрижака, ведь справедливость часто однобока, обидна и жестока. Мартын заглядывался на Анастасию, что замечал Стрижак, но откровенно не приставал, имея «свою бабу» – Лушку, примкнувшую к ним на Урале. Помимо Лушки в банде появились еще две женщины. Вели они себя свободно, получив полное право выбора, потому переходили от одного бандита к другому. Еще Первая мировая война принесла свободу нравов, а революция и Гражданская война повернули пуританское сознание вспять. Люди долго жили под запретами, ограничивающими права до дикости, томились ожиданием перемен, которые реализовались в приоритет животного начала. Никого уже не удивляло, что женщины бросали дома, а то и детей, и скитались вместе с приглянувшимися мужчинами без цели, живя одним днем.

Анастасия привыкла к походной жизни, научилась перевязывать раны и не падать от вида крови в обморок, научилась носить мужскую одежду, когда необходимо было много времени провести в седле. Чтобы не подцепить вшей, срезала волосы и, когда облачалась в мужскую одежду, с папахой на голове походила на хлопчика. Научилась варить картошку и похлебку, стрелять, не бояться опасностей, мыться в холодных реках. Она многому научилась. Одно не удавалось – наматывать портянки, а в сапогах без них никак нельзя. Но тут Николка приходил на помощь, упаковывал ноги Анастасии в куски материи, терпеливо объясняя, как это делается. Им редко удавалось побыть наедине, но когда выпадали такие дни и ночи, Анастасия не жалела, что спрыгнула с поезда. В какой миг она полюбила Николку? В поезде или раньше? А может, всегда любила, еще до замужества, только не знала? Одно понимала – это навсегда.

Август стоял теплый, хотя ночи были уже холодные. Банда подошла к небольшой деревне. Послали разведчиков разузнать, есть ли там кто из белых или красных. Вернулась разведка скоро, сообщила, что в деревне красная власть, но представителей власти немного – человек шесть, хотя есть и сочувствующие из местных. Когда красные брали деревню, перевешали зажиточных мужиков, оказавших сопротивление, поэтому имеются в ней и противники новой власти. Деревню заняли за полчаса. Из красных, включая сочувствующих, в живых осталось три человека. Их избили, связали и вывели на середину деревни. Собралась толпа, тесным кругом окружившая взятых в плен.

– Люди! Чего с ентими гадами делать будем? – выкрикнул Мартын, обращаясь к деревенским.

– Повесить, как они наших мужиков вешали! – завизжала какая-то баба из толпы.

Вдруг к пленным выскочила женщина с вилами. Не успели опомниться, как она проткнула вилами крайнего. Анастасия закрыла глаза, чтоб не видеть крови и озверелую бабу. Двоих повесили, как того требовала толпа, затем ограбили тех, кто не пострадал при красных, тут уж Кочура вел правильную политику – озлоблять всех не стоит. Расположились на отдых, Николку с Анастасией взяла к себе одна старуха, там же нашлось место и Левке, а Мартын с Лушкой поселились у бабы с вилами.

Помывшись в бане, Николка с Анастасией улеглись на настоящей перине.

– Коленька, тебе не надоело по свету бродить? – спросила она.

– А то! – буркнул он. – Погоди, Настя, дойдем до тихого места, из банды уйдем. Я дом построю, хозяйство заведем… Ты чего смеешься?

– Боюсь, хозяйка из меня никудышная будет. Я ничего не умею.

– Не бойся, научу всему, – притянул он ее к себе.

– А ты веришь, что где-то есть еще тихое место?

– Уж не знаю, Настя… не знаю…

Отдыхали неделю. Как-то прискакал паренек и сообщил, что красные идут прямо на деревню, их «видимо-невидимо» – человек сто. А с другой стороны белогвардейцы наступают. Банда Стрижака и Кочуры спешно собралась, взяли проводника и по тропкам в тайге ушли скитаться дальше.

Однажды стали на привал прямо в лесу. Анастасия и Лушка надумали искупаться в речке, нашли место укромное и берег пологий. Лушка сразу же разделась донага, кинулась в воду, взвизгнула:

– Ух, и студеная водица… Настя, а ты чего ж?

– Расхотелось что-то, холодно, – сказала она, садясь у кустов на землю.

Раздеться не могла из-за колье на шее, решила подождать, когда Лушка уйдет. А та плавала, разгребая воду руками, издавая стонущие звуки. Наконец вышла.

– Тебе с Николкой одним не скучно? – лукаво спросила Лукерья, отжимая волосы.

– Да нет… как будто, – пожала плечами Анастасия.

– А мне таперича долго с одним мужиком не усидеть. Натерпелась, довольно. Муж бил меня, опостылел, а я все терпела. Оно ж муж навсегда тебе даден, оттого он и куражится. Потом его на войну забрали. А мне-то хочется… Так вот скажу тебе, как на духу, любить тебя не муж будет, а тот, с кем сойдешься по обоюдному согласию. А как надоест, бросай, иди к другому. Я таперича разных хочу попробовать, чтоб не жалеть, что жисть прошла скучно. Ну, пойдем?

– Ты иди, а я посижу еще. Хорошо здесь.

Лушка схватила вещи, которые не успела надеть, и унеслась. Анастасия посидела некоторое время, вслушиваясь в журчание воды и шелест листвы. Затем разделась, тронула пальцами колье, удостоверившись, что оно на шее, вошла в воду. Вода действительно была холодная до жгучести, но после купания в такой воде разносится по телу тепло, восстанавливаются силы. Анастасия выбежала из реки, взяла кусок ситцевой материи и вытирала тело. Она стояла возле кустов, касаясь спиной веток, и не видела, как сзади из чащи к ее шее тянулась рука. Потом почувствовала прикосновение чьих-то пальцев, и вдруг накрыла темнота…

Глава 9

Прокуратура заполнялась обычными звуками, какие сопровождают суету перед началом рабочего дня. Затем наступит короткое затишье, как это случается перед грозой, а после атмосфера будет представлять собой накаленный сгусток, который, чудится, вот-вот лопнет, однако никогда не лопается. Все это подмечено Щукиным давным-давно, изо дня в день повторяется, поэтому напоминает заевшую пластинку, оттого надоевшую.

Щукин дымил в отведенном для курения месте, дымил и все больше наполнялся неуверенностью – а ну как удача не улыбнется ему? Частенько в последнее время госпожа удача при встрече со Щукиным делала крутой вираж и говорила: адье! Вдруг так случится и на этот раз? Мимо пробегал юный следователь, окончивший юридический институт год назад и благодаря влиятельному папе попавший в прокуратуру.