Книга Главная роль - Татьяна Успенская

Бежать, пока не вышли. К Коляшу. В милицию. Предупредить Варвару. А ноги прилипли к полу – не шевельнуться.

2

В тот день…

До того дня была ещё целая жизнь!

До глубокой ночи сидели за столом отец и Гоги, по очереди говорили по телефону с Петром.

Она не стала слушать – ушла спать. Её ломало и корёжило, как при высокой температуре. Что-то готовится… накрывает их чёрным пологом, а полог набухает градом.

Они с Алесем гуляли у озера. С трёх сторон защитой деревья. И широкая дорога – с их стороны. Солнце медленно спадает за спину леса. В озере – небо, солнце, лес, высветленные верхушки, и в глуби озера – облака. Еле колышется вода, кое-где собирается в лёгкую рябь. Опрокинутый мир.

Но вот солнце сползло за деревья.

Только что в чистом небе и озере – солнце, и сразу тучи, корёжатся под ветром волны и изламываются ветви, деревья в воде.

«Бежим скорее!» – Алесь тянет её за руку от озера, а у неё ноги подламываются. Видит же она, знает – сейчас начнётся гроза, их зальёт дождём, а то и градом забьёт, а двинуться не может.

И сейчас чувствует: их вместе с Алесем накрыло чёрным пологом. Но если у неё есть защита – вон они, сильные, умные, сидят за столом, с адвокатом вырабатывают план их с Аней спасения, то Алесь – один.

Аня плачет. Не плачет, скулит, как когда-то скулил маленький Гриф. Он тосковал о своей тёплой большой маме, а его от мамы оторвали. И тогда они с Алесем взяли его к себе в кровать, подстелив клеёнку, и положили на него руки: конечно, мы не твоя мама, но сейчас, сейчас ты угреешься. Ночью Гриф оказался у них под одеялом. Пришлось купить большого мишку и приучить Грифа прижиматься к нему. Так и остался мишка жить на Грифиной подстилке. Гриф очень быстро перерос его, а всё не разрешал убрать игрушку.

Аня скулила, как маленький Гриф.

Не надо быть психологом, чтобы понять и её страх перед бандитом, и её обиду на Лизу – зачем привела Диму. Прошлое настигло девочку, когда она чуть распрямилась и поверила в новую жизнь.

Лиза чувствует Аню: при бандите не плакала, а сейчас скопленная боль выходит.

– Доченька, он не найдёт тебя, его арестуют… вот увидишь! Ты же не одна. У тебя есть бабушка с дедушкой, папа с мамой. И будут братья и сёстры.

– Прогони Диму, он плохой, я не хочу его, пожалуйста!

Падает солнце за сплошняк деревьев. Снова чёрная плотная мгла.

– Сама увидишь, он плохой. Прогони! Я боюсь его.

– Почему боишься? Он несчастный. Он болен!

Она хочет спать. Она пришла спать.

– Пожалуйста, мама, послушайся меня, пока не поздно.

– Тебя больше Дима волнует или твой удочеритель?

Вошёл в комнату Гоги. Как всегда, сначала сел со стороны Ани, склонился над ней, стал гладить по голове.

– Спи, моя девочка, пусть тебе приснится такой сон, которого ты ждёшь. Твоё чудо. Спи, маленькая.

А потом склонился над ней:

– Всё будет хорошо, Лиза. Репетировать будем дома с твоими партнёрами.

– Они могут проболтаться, где мы.

– Не волнуйся ни о чём. Сначала я отрепетирую все сцены без тебя. Мы выиграем время. Петя говорит: он знает, что и как делать. С ним Николай. Уже в курсе. Успокойся. Ты здесь в безопасности. И Аня. И родители. Мы все вместе. И не так просто с нами справиться. Завтра приедет Петя, у него выходной. И, может быть, завтра же заедет Николай. Послезавтра свободный день у меня. А через четыре дня сюда переберётся пара хороших людей, нам помогать. Ты одна не останешься. И у Семёныча есть оружие, он – на связи. Спи, моя девочка. Ни один волос не упадёт ни с твоей, ни с Аниной головы.

Лиза робко дотронулась до горячей Гогиной руки, гладившей её. Гоги вздрогнул.

Утром мама увела Диму в поликлинику. Гоги уехал в театр. Аня принялась раскладывать игрушки и бельё в детских комнатах. Не успела Лиза принять душ, как раздался звонок в дверь. Залаял Гриф. Выскочила полуголая.

Испуганные глаза Ани, Гриф лает.

Что делать? Затаиться и не подавать голоса?

У Семёнычей свой ключ.

– Он? Нет, он не может найти… как узнает, что мы тут?! – Аня дрожит.

Звонит телефон. Аня хватает трубку, секунду слушает и с криком «Это дядя Петя», не разъединившись, бежит открывать калитку.

А Лиза спешит одеться.

Одновременны радостный взлай Грифа и крик Жоры:

– Где моя мама?!

Натянув свитер, Лиза мчится к мальчику, подхватывает его, он всеми десятью пальцами больно впивается в её шею.

Жора стал невесомый.

– Лизуш, прости, раньше времени, но он отказался есть, играть, заниматься, всех извёл: хочу к маме! Документы на усыновление я оформил.

– Мама! – Аня со злостью отрывает Жору от Лизы, ставит на пол. – Ты только моя мама! Я не хочу, чтобы ты его любила!

– Нет, она только моя мама! – Жора молотит Аню по животу и истошно ревёт. – Она меня нашла первого! Не хочу!

Лишь мгновение Лиза потерянно смотрит в перекошенные горем лица, но в следующее, собою ощутив их состояние, кричит:

– И тебе, Жора, и тебе, Аня, хватит меня, вон сколько мамы каждому, – она распахивает руки. – Смотрите, видите десять пальцев, ну, скажите, какой я люблю? Аня, полюби братика, Жора, полюби сестру! Кроме меня, Жора, вот тебе ещё душа, чтобы любить. Смотри, Жора, какая красивая и добрая у тебя сестра! Смотри, Аня, какой красивый и добрый у тебя братик! Вы будете заботиться друг о друге. – Лиза обнимает обоих. Никак не получается в лепете выразить радость материнства. – Ты разбогатеешь, Жора, когда поймёшь, что у тебя есть сестра! Ты разбогатеешь, Аня, когда поймёшь, что у тебя есть брат. Ну же, посмотрите друг на друга. Мы – семья. И ещё придут к вам братья и сёстры. И все будем вместе.

Жора плюхнулся на пол и, как когда-то, прижался к брюху Грифа. А с другой стороны на пол уселась Аня и ткнула свои руки к морде Грифа: лижи!

И Гриф стал лизать, как когда-то, когда понял: Аня – от Алеся.

Петя перевёл дух.

– А накормит нас кто-нибудь? Мы с Жорой не завтракали.

– И мы тоже, – удивилась Лиза. – Анюта, у нас с тобой есть еда?

Аня вскочила и кинулась к холодильнику.

– Я вчера курицу сварила. Яйца у меня есть. Жора, ты хочешь курицу, яйца, рис, творог? Дядя Петя, вы творог едите с изюмом, да? А мама – рис, да?

Аня раскладывала еду, Лиза шептала ей: «Ты воспитатель, вот и попробуй, сделай так, чтобы Жора успокоился. Посмотри, какой он тощий. Ты же слышала: не ел, не спал, не играл! Представь себе, ты нашла своего родного брата, разве так не бывает?»

– Жора, хватит целовать Грифа, иди руки мой! – строго крикнула Аня.