Книга Круглосуточный книжный мистера Пенумбры - Робин Слоун

Не знаю, в чем тут смысл, но какой-то смысл, наверное, есть. Дальше сюжет знакомый: пока Кочедыга и Телемах спят (наконец-то) в богато обставленных комнатах, Первый Чародей похищает рог. Затем зажигает красный фонарь и устремляет ввысь его пляшущий луч, подавая сигнал темным гробороям Драганы в Пинакском лесу. Они рыщут среди деревьев, отыскивая старые эльфийские могилы, выкапывая кости и размалывая их в прах, – но этот сигнал им понятен. Они сбегаются в крепость, и, внезапно проснувшись в комнате, Телемах Полукровка видит, что окружен огромными тенями. Они с воем набрасываются на принца. На этом и заканчивается вторая книга хроники.

– Так прикольно, – говорит Кэт.

Мы едим безглютеновую вафлю в «Гурманском гроте», и Кэт рассказывает мне об установочном собрании нового ПМ. На ней кремовая блузка с острым воротничком, надетая поверх красной футболки под горло.

– Вообще обалденно, – продолжает она. – Самое лучшее собрание. Полностью… выстроенное. Точно знаешь, что происходит в каждую минуту. Все с ноутами…

– Друг на друга хотя бы смотрят?

– Не особо. Все, что нужно, у тебя на экране. Там повестка, которая сама корректируется. Групповой чат. И фактчекинг! Если ты выступаешь, специальные люди перепроверяют твои заявления, подтверждают или опровергают…

Прямо Афины для инженеров.

– …и продолжается оно часов шесть, не меньше, но время пролетает незаметно, потому что так активно думаешь. Выкладываешься полностью. Нужно усвоить массу информации, а поступает она очень быстро. И решения они принимают – мы принимаем – тоже быстро. Если кто-то ставит вопрос на голосование, все происходит вживую, и нужно голосовать сразу или доверить это кому-нибудь другому…

Это уже скорее реалити-шоу. А вафля на вкус отвратительна.

– Там есть инженер, Алекс, очень крутой, сделал большинство гугловских карт, и, кажется, я ему нравлюсь – он уже один раз делегировал мне свой голос, ну, это бред, я только пришла…

Пожалуй, я бы делегировал этому Алексу кулак в рожу.

– …и там куча дизайнеров, больше, чем обычно. Кто-то рассказывал, что алгоритм отбора слегка подкрутили. Наверное, потому я и попала туда, ведь я и дизайнер, и программист. Оптимальное сочетание. Типа того.

Она наконец делает короткую паузу.

– Я устроила презентацию. Это, наверное, не совсем то, чего от тебя ждут на твоем первом заседании ПМ. Но я спросила Раджа, и он сказал, что вроде бы ничего. И даже, пожалуй, хорошая идея. Произвести впечатление. Как-то так.

Еще передышка.

– Я им рассказала про Мануция.

Ничего себе.

– Какая это удивительная древняя книга, настоящая реликвия, настоящее старое знание, СЗ… Она и вправду рассказала.

– …а потом я объяснила, что есть такая некоммерческая организация, которая пытается расшифровать… – Некоммерческая организация?

– Это лучше звучит, чем, типа, тайное общество. В общем, я сказала, что они пытаются расшифровать код, и, ясное дело, публика тут же оживилась, потому что в Гуг ле все любят коды.

Книги – скучно. Коды – круто. И эти люди рулят интернетом.

– И я сказала, что, может быть, стоит заняться этой проблемой, поскольку тут можно придумать нечто совершенно новое, например, какой-нибудь общедоступный сервис по расшифровке…

Эта девушка понимает своего слушателя.

– …и всем эта идея очень понравилась. И мы проголосовали.

Вот тебе раз. Больше не надо кругами ходить. Благодаря Кэт у нас теперь есть официальная поддержка Гугла. Фантастика. Интересуюсь, когда приступят к расшифровке.

– Ну мне как раз поручили все это организовать.

Кэт загибает пальцы на руке:

– Я набираю волонтеров. Потом мы конфигурируем системы и проверяем, все ли в порядке с текстом, – тут поможет Джед. Само собой, надо переговорить с мистером Пенумброй. А вдруг он сможет приехать в Маунтин-Вью? Примерно так. Думаю, мы будем готовы где-то через пару недель. Скажем, две недели, считая от нынешнего дня.

Она решительно кивает.

Братство тайных книжников потратило на эту задачу пятьсот лет. А мы запланировали решение на утро пятницы.

Величайшее СЗ

Пенумбра соглашается не закрывать магазин, пока банковский счет не опустеет, так что я возвращаюсь на работу, но возвращаюсь с особой миссией.

Я заказываю каталог поставщика. Запускаю новую рекламную кампанию на Гугле, теперь помощнее. Пишу организаторам большого литературного фестиваля в Сан-Франциско, который продолжается целую неделю и привлекает обеспеченных читателей даже из Фресно. Задача непростая, но, по-моему, она нам по плечу. Думаю, мы сумеем привлечь реальных покупателей. Глядишь, и обойдемся без Festina Lente. А там и превратим свой магазин в настоящий бизнес.

За двадцать четыре часа после запуска рекламной кампании к нам забрели одиннадцать одиноких душ, и это уже здорово, ведь раньше тут обреталась лишь одна одинокая душа – я. Эти новые клиенты кивают, когда я спрашиваю, видели ли они нашу рекламу, а четверо из них что-то покупают. Трое из этой четверки берут роман Мураками, новые книги, которые я выложил небольшой аккуратной стопкой и сопроводил картонкой, где написано, какая это отличная книга. Аннотация подписана именем мистера Пенумбры с имитацией его неразборчивого почерка: я думаю, людям это понравится.

После полуночи замечаю за окном Розовый Топик, которая, опустив голову, шагает к автобусной остановке. Бросаюсь к дверям.

– Альберт Эйнштейн! – ору, выскакивая на тротуар. – Что? – не понимает она. – Меня зовут Дафна…

– У нас есть биография Эйнштейна, – говорю я. – Автор – Азейксон. Который написал про Стива Джобса. Вам еще нужно?

Она улыбается и поворачивается на своих высоченных каблуках – и у меня пять проданных книг за ночь, новый рекорд.

Новые книги привозят каждый день. Когда я заступаю на смену, Оливер с изумлением и легкой настороженностью показывает мне груду коробок. С тех пор как я вернулся из Нью-Йорка и рассказал ему все, что там узнал, Оливер немного не в себе.

– Я видел, что творится что-то странное, – тихо сказал он. – Но думал, тут наркотики замешаны.

– Да ты что, Оливер! С какой стати?

– Ну да, – подтвердил он. – Я думал, может, какие-то из этих книг напичканы кокаином.

– И ты ни разу об этом не сказал?

– Ну это же просто версия.

Оливер считает, что с фондами у нас напряженка, а я чересчур вольничаю:

– Нам бы не транжирить особо, чтобы по возможности надолго хватило, разве нет?

– Вот слова настоящего хранителя, – хмыкаю я. – Деньги – не керамические черепки. Если тратить с толком, можно заработать больше. Надо постараться.