Книга Русские в Латинской Америке - Сергей Нечаев

В середине 1937 года улицы Мехико были обклеены листовками, в которых утверждалось, что Л. Д. Троцкий в союзе с мексиканскими реакционными генералами готовит в стране государственный переворот.

Мексиканская резидентура НКВД не брезговала и самыми кустарными попытками организации террористического акта. Так, например, в начале 1938 года в дом Л. Д. Троцкого попытался проникнуть один подозрительный тип, выдававший себя за посыльного, принесшего подарок. После того как охранники отказались впустить его в дом, он скрылся, а потом поблизости нашли пакет с взрывчатым веществом.

Практически всю информацию, поступавшую к Л. Д. Троцкому из Европы, перехватывали.

Бывший секретарь Л. Д. Троцкого француз Жан ван Эйженоорт, работавший с ним еще в Турции, в своих воспоминаниях рассказывает, что Лев Давидович не сомневался в намерениях НКВД внедрить агентов в его окружение, но тем не менее в ряде случаев не демонстрировал должной осторожности.

В. З. Роговин в своей книге «Партия расстрелянных» рассказывает:

«Весной 1938 года секретари Троцкого обратились к европейским троцкистам с просьбой порекомендовать русскую машинистку. Вскоре пришел ответ, что чешская девушка, в совершенстве владеющая русским языком, готова приехать в Мексику, но имеются подозрения в том, что она является сталинисткой. Когда Эйженоорт сообщил об этом Троцкому, тот сказал: „Пригласим ее! Мы привлечем ее на свою сторону“.

14 мая Троцкий писал своему бывшему секретарю Яну Френкелю: „Она еще совсем молодая женщина, ей всего восемнадцать лет. Я не верю, что она может быть ужасным агентом ГПУ. Даже если она питает симпатии к сталинистам и скверные намерения по отношению к нам, мы чувствуем себя достаточно сильными для того, чтобы наблюдать за ней, контролировать и перевоспитать ее“. Спустя месяц, вновь сообщая Френкелю о готовности немедленно принять эту девушку, Троцкий добавлял: „Восемнадцатилетняя девушка не сможет устраивать в нашем доме заговоры: мы сильнее. Через два или три месяца она будет полностью ассимилирована“».

* * *

В мае 1940 года было совершено первое (неудачное) покушение на жизнь Л. Д. Троцкого. Руководил этим покушением тайный агент НКВД Иосиф Григулевич (литовский вариант — Юозас Григулявичус).

Этот человек был направлен в Мексику для организации убийства Л. Д. Троцкого в мае 1938 года. В ноябре 1939 года его вызывали в Москву для отчета о ходе готовившейся операции, а в феврале 1940 года он вновь прибыл в Мексику.

В ночь с 23-го на 24-е мая 1940 года именно Иосиф Григулевич организовал вооруженное нападение на дом Л. Д. Троцкого в Койоакане.

Группу налетчиков возглавлял мексиканский художник-монументалист и убежденный сталинист Давид Альфаро Сикейрос, в свое время служивший офицером в армии мексиканского президента Венустиано Каррансы и участвовавший в Гражданской войне в Испании (там он дослужился до чина полковника).

В ночь с 23-го на 24-е мая группа Сикейроса, состоявшая из двадцати человек, переодетых в форму мексиканской полиции и армии, подъехала к дому Л. Д. Троцкого на четырех автомобилях. Ворота открыл Роберт Шелдон Харт, один из телохранителей Троцкого. Нападавшие, во главе с Сикейросом (он был переодет в форму майора мексиканской армии), перерезали телефонные провода и ворвались во внутренний дворик, где «майор» и братья Ареналь открыли бешеный огонь по дому.

Потом, ворвавшись в комнату, где находился Л. Д. Троцкий, покушавшиеся, особенно не целясь, расстреляли все патроны (было выпущено более двухсот пуль) и поспешно скрылись. Перед этим они, правда, сумели разоружить наружную охрану виллы, состоявшую из четырех полицейских-мексиканцев, проникли в сад и блокировали телохранителей из числа американцев-троцкистов. Все остальное было выполнено из рук вон плохо.

От верной смерти Л. Д. Троцкого спасла жена. Услышав выстрелы во дворе, она вбежала в спальню мужа и столкнула его на пол, в промежуток между кроватью и стеной. Не пострадала и сама Наталья Седова, а внук Троцкого Сева, спрятавшийся под кроватью в детской, был лишь ранен шальной пулей в ногу. По воспоминаниям самого Сикейроса, неудача была связана с тем, что члены его группы были неопытными в подобных делах и очень волновались, в связи с чем перед началом операции для храбрости выпили приличную дозу спиртного.

Безусловно, члены группы Сикейроса не были ни профессиональными убийцами, ни сталинскими боевиками. Одно дело воевать с франкистами в Испании, совсем другое — пристрелить среди ночи двух беззащитных стариков и мальчика, обреченно забившихся в угол спальни. Существует версия, что Сикейрос и не стремился к совершению убийства.

Генерал П. А. Судоплатов, отвечавший за проводимые НКВД убийства за рубежом, в своей книге «Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы» пишет:

«Группа Сикейроса имела план комнат виллы Троцкого, тайно переправленный Марией де Лас Эрас, до того как ее отозвали в Москву. Она дала характеристику телохранителей Троцкого, а также детальный анализ деятельности его небольшого секретариата. Эта весьма важная информация была отправлена мною Эйтингону.

В конце 1939 года Берия предложил усилить сеть наших нелегалов в Мексике. Он привел меня на явочную квартиру и познакомил с Григулевичем (кодовое имя „Юзик“), приехавшим в Москву после работы нелегалом в Западной Европе. Он был известен в троцкистских кругах своей политической нейтральностью. Никто не подозревал его в попытке внедриться в их организацию. Его присутствие в Латинской Америке было вполне естественным, поскольку отец Григулевича владел в Аргентине большой аптекой.

Григулевич прибыл в Мексику в апреле 1940 года и по указанию Эйтингона создал третью, резервную, сеть нелегалов для проведения операций в Мексике и Калифорнии. Он сотрудничал с группой Сикейроса. Григулевичу удалось подружиться с одним из телохранителей Троцкого, Шелдоном Хартом. Когда Харт находился на дежурстве, в предрассветные часы в ворота виллы постучал Григулевич. Харт допустил непростительную ошибку — он приоткрыл ворота, и группа Сикейроса ворвалась в резиденцию Троцкого. Они изрешетили автоматными очередями комнату, где находился Троцкий. Но, поскольку они стреляли через закрытую дверь и результаты обстрела не были проверены, Троцкий, спрятавшийся под кроватью, остался жив.

Харт был ликвидирован, поскольку знал Григулевича и мог нас выдать. Инцидент закончился арестом лишь Сикейроса…

Покушение сорвалось из-за того, что группа захвата не была профессионально подготовлена для конкретной акции. Эйтингон по соображениям конспирации не принимал участия в этом нападении. Он бы наверняка скорректировал действия нападавших. В группе Сикейроса не было никого, кто бы имел опыт обысков и проверок помещений или домов. Членами его группы были крестьяне и шахтеры с элементарной подготовкой ведения партизанской войны и диверсий.

Эйтингон передал по радио кодированное сообщение о провале операции. Сообщение поступило к нам с некоторым опозданием, потому что оно шло через советское судно, находившееся в Нью-Йоркской гавани, оттуда шифрограмма по радио ушла в Париж к Василевскому. Он передал ее в Москву, но не придал сообщению особого значения, поскольку не знал шифра. В результате Берия и Сталин узнали о неудавшемся покушении из сообщения ТАСС. Не помню точной даты, очевидно, это было майским воскресеньем 1940 года. Меня вызвали на дачу к Берии — за мной прислали его машину. На даче были гости: Серов, тогдашний нарком внутренних дел Украины, и Круглов, заместитель Берии по кадрам. Когда я вошел, они обедали.