Книга Чужая - Татьяна Губина

— Тетя Регина, — ее глухой голос был еле слышен в телефонной трубке. — Я вас очень прошу, спросите ее, в чем был одет мотоциклист. Хоть какие-нибудь лейблы на куртке, на машине, на рюкзаке?

— Зачем, Ксень.

— У меня есть старые знакомые у байкеров. Понимаете…

И Фион долго объясняла, что у каждой бригады ночных гонщиков есть отличительные знаки. И если Катя хоть что-нибудь вспомнит, то можно попробовать найти этого вора.

— У него на руле было много кожаных ремешков, — простонала Катя, оторвавшись от мокрой подушки, — и на шлеме какая-то наклейка. То ли змея, то ли еще кто-то. Не помню.

— Не густо, — разочарованно протянула Фион, когда Регина отчиталась ей. — Но попробую. Скажите Пельменю, что еще не все потеряно.

Катя с надеждой сидела около телефона, молясь, чтобы Фион что-нибудь узнала. Но тщетно. Ксюха не позвонила, а приехала в половине второго, и печально ответила, что бригад с желтыми драконами в Москве нет.

— Залетный пацан. Не из коллектива. Скорее всего сумку хотел хапануть, да с лету не разобрал, что папка. Уверена, скинул в какую-нибудь помойку, когда разобрал, что денег нет. Предлагаю обойти все ближайшие мусорники.

До четырех утра Генерал с девчонками лазали по всем окрестным помойкам, но конечно, так ничего и не нашли.

Утром Катя отказалась идти в институт. Регина позвонила Наталье Сергеевне и объяснила ситуацию.

— Боже, какая жалость! У нее был такой шанс!

Я узнала обо всей этой истории лишь к вечеру, когда приехала с Сашкой от травматолога. Старый еврей обнадежил и сына и меня, сказав что как только кости срастутся, он проведет серию операций и через год, возможно, все нормализуется.

Сашка печально улыбнулся, но сказал, что будет делать все, что нужно. Я видела, что Саньке страшно тяжело и восхищалась его мужеством. Но не успела приехать домой, как запиликал домофон.

— Танька, это я, — голос Регины был настолько убит, что я даже ничего не спросила, только нажала кнопку, впуская подругу.

— Вот сволочи! — воскликнула так кстати приехавшая Лелька, как только Регина закончила свое печальное повествование. — А Катька тоже хороша. Ну, какого черта по ночам шляется с такой рожей! Сколько раз говорено — без провожатых не ходить!

— Лель, какая связь? — удивилась я.

— Да это я так, от нервов. Понятно, что если бы захотели сумку с руки сдернуть и при Пашке и при Пархошке сдернули бы, — махнула рукой Птица.

В это время Сашка потихоньку набрал номер Кати.

— Привет, товарищ по несчастью! — весело сказал он. — Надо полагать, сидишь и льешь слезы? Предлагаю прошвырнуться по городу.

— Только давай вдвоем, — неожиданно сказала Катя. Сашка молчал. — Просто я сейчас не в состоянии выслушивать бодрые разговоры Пашки, и видеть заламывание рук Аришки. А Фион, наверное, дрыхнет на работе после нашей вылазки по помойкам.

— Давай, — согласился Сашка.

Он отключил телефон и прошел на кухню.

— Тетки, я поеду прошвырнусь по городу. В ЦДХ выставка, может туда загляну.

— Валяй, — сказала я, хотя меня больше бы устроило, чтобы сыночек был при мне. — Руку береги, и честь какой-нибудь заблудшей девушки защищай ногами или в крайнем случае головой.

— Мам, ну ты скажешь! — покачал головой сын и через секунду хлопнула входная дверь.

— Очень переживает? — спросила Регина.

— А кто их, Пархоменко, разберет? — в сердцах махнула я рукой. — Думаешь, он что-то мне говорит. «Не переживай мать, займусь чем-нибудь еще. Консу в любом случае закончу». И все. А так сидит. Наигрывает что-то на фоно здоровой рукой. Или в город уезжает. Ник говорит, чтобы я к нему не липла. А девчонки, так те вообще орут, что раз сессия у Саньки накрылась, то надо на дачу сваливать. Им бы лишь кости свои погреть. Никакого сострадания к брату.

— Тань, а может это и лучше? — предположила Регина. — Свежий воздух, вдали от асфальта. И рука быстрее заживет, да и девчонок надо вывозить. Я вот тоже Катюшку хочу в Дом отдыха отправить.

Мы еще немного поболтали, потом ворвались мои шоколадные доченьки и потребовали ужин. Пришел Ник, за ним подтянулся Генерал, и мы по новому кругу стали обсуждать прошедшие события.

6

Они долго бродили по набережной Москвы-реки. Почти не разговаривали. Молчали, как в детстве, смотря на движение реки.

— А знаешь, Кать, если взглянуть на все с другой стороны, может это нам знак свыше, — вдруг сказал Сашка.

— Ты о чем?

— Когда-то твоя мать мне сказала, что Господь не посылает нам испытаний, которые мы не можем выдержать. И что все, что с нами происходит, это как предупреждение. Может, мы слишком уверенные в себе или нам предназначено совсем не то, чем мы сейчас занимаемся. Вот пролетел над тобой ангел-хранитель и сказал: Катька, не надо тебе уезжать из России. Как бы мы без тебя шесть лет жили, — Сашка улыбнулся. — Пашка с ума сошел бы.

— Нет, — усмехнулась Катя. — Он бы меня и там достал.

Сашка удивленно смотрел на подругу. Ее четкий профиль светился на фоне вечереющего неба, теплый ветер нежно играл крупными локонами. На бледном лице горел румянец, а печальные бархатные глаза устремились на реку. Она была так красива и так несчастна. Он протянул руку и коснулся ее щеки. Тут же хотел отдернуть, как будто сделал что-то неправильное. Но Катя перехватила его пальцы и прижалась к теплой руке лицом.

— Сашка, мне так плохо. Ты даже не представляешь. Жить не хочется.

— Глупая. Жизнь прекрасна. Потому… — Он приблизился близко-близко, и от ее близости загудело в голове. — Потому что в ней есть ты.

Она подняла лицо и посмотрела на своего друга детства. Мир сузился, все пропало, даже звуки засыпающего города уплыли куда-то. Были только эти добрые, карие глаза Сашки, в которых тонула и захлебывалась Катина печаль, уступая место чему-то другому, непонятному, неизведанному, и оттого захватывающему. Сердце вдруг забилось часто-часто, стало отчего-то страшно. Но это был другой страх. Не предвещающий чего-то ужасного, а наоборот, предвестник неожиданного и прекрасного. Именно того, что все объяснит и все расставит на свои места.

— Саш, я…

Вдруг раздался визг тормозов, и почти около носков Катиных туфелек резко остановился «Фольксваген».

— Ну, конечно, где еще можно найти Катьку с Сашкой. Только у воды. Откуда у вас эта любовь глазеть на тонны жидкости, особенно на ветру. — Пашка обогнул автомобиль, и, подойдя к ребятам, накинул Кате на плечи кофту. — Замерзла, наверное. Я уже всю набережную изъездил. Боже, руки, как ледышки. — Он схватил пальцы Кати и стал растирать.

— Брат, твоей даме срочно нужна хорошая порция горячего мяса! — Сашка хлопнул Павла по плечу.

— Вот это дело! — поддержал друг. — У меня тут денежка завалялась, маман премию выдала, так что гуляем, братцы, заливаем ваши неприятности.