Книга День рождения мертвецов - Стюарт Макбрайд

Генри плеснул себе еще одну приличную порцию виски:

— Я что, на самом деле выгляжу обдолбанным?

Как ни странно, но обдолбанным он не выглядел. Он выглядел более трезвым, чем тогда, когда мы приехали. И казалось, что «кофеиновый» тремор совсем пропал.

— Он не хочет… не хочет слышать их вопли, потому что… потому что… он делает это с ними не для того, чтобы причинить им боль… нет… он хочет… хочет, чтобы их родители почувствовали это… О-о-о, мне надо пописать… — Доктор Макдональд поднялась из-за стола и схватилась за край. — Уупс… Пол какой-то… скользкий… как в Швейцарии…

Чайная ложка с грохотом отправилась в раковину вслед за чайным пакетиком. Я плеснул в чашку немного молока:

— Так что, мне теперь о тебе и позаботиться нельзя? Я же твой друг.

— Я не хочу, чтобы ты вмешивался.

Вмешивался? Ничего себе.

— Да он кувалдой разбил могильный камень Элли!

— Я сейчас… приду, да… а у вас чипсы есть, я чипсы люблю… — Ушла, не закрыв за собой дверь. — Чипсы, чипсы, чипсы…

Генри выпил, прополоскав рот виски:

— Арнольд Берджес просто обязан плохо ко мне относиться. Я ошибся с профилем преступника… Если бы я был хорошим психологом, его дочь была бы жива. — Он взглянул на свои шишковатые руки, покрытые коричневыми пятнами. — И Ребекка была бы жива.

Наверное, он был прав.

В дальнем конце сада находилось небольшое патио — деревянный стол и несколько складных стульев — с видом на залив, лодки и море. Отличный вид. Куда как лучше, чем видок из моего кухонного окна.

Я вытащил мобильный телефон, пролистал список сообщений, и удалил все, где Мишель рвала и метала по поводу того, каким безмозглым идиотом я был. Ладно, хоть она и была громадной занозой в заднице, это не давало Кети права врать ей. Даже если Мишель была уж совсем несправедлива.

Вообще-то голос у папаши Эшли действительно был какой-то педиковатый…

Из глубины сада донеслось ворчание. Это был Генри, пробиравшийся, сопя и отдуваясь, по заросшей травой тропинке. Шеба, вывалив наружу язык, плелась за ним.

Генри свалился в один из складных стульев:

— Ну вот, прекратила блевать.

— С тобой все в порядке?

Он пожал плечами, потом со стуком поставил на стол бутылку виски, чуть позже к ней присоединился стакан.

— Ты когда пить бросил?

— Таблетки. Хотя я, в общем-то, инструкции не всегда читаю… Положила голову на стол, храпит, как канализационная труба, и производит просто отвратительный запах.

— Ты получил все это за то, что сбил ее с пути истинного.

— И то правда. — Плеснул себе приличную порцию. Полдень еще не наступил, а бутылка была почти пуста. — То, что я не хочу, чтобы ты вмешивался в мои отношения с Арнольдом Берджесом, совсем не значит, что я не рад видеть тебя. И прости, что не позвонил. Похороны были в понедельник, и я…

— Ничего.

Он взял стакан в руки:

— Ты получил очередную открытку.

— Номер пять.

Генри кивнул:

— Эш, если ты скажешь Дики, или Веберу, или Макдональд, они смогут…

— Даже тебе не следовало говорить.

Не глядя на меня, он повертел стакан в руках:

— Да, наверное, не стоило.

Потому что если бы я не сказал, то Филипп Скиннер, возможно, был бы жив.

А детектив-суперинтендант Лен Мюррей не мотал бы восемнадцать лет в тюрьме Гленочил.[70]

— Знаешь, чего достиг Дики со своими кайфоломами за те четыре года с тех пор, как ты ушел? Да ни хрена. Если бы мы не нашли останки Хелен Келли, они бы так и ковырялись в Данди, дожидаясь, когда будет похищена очередная девочка. Они топчутся на месте, Генри, а он все еще где-то там.

Генри отхлебнул глоток, сморщился. Щетина на подбородке блеснула на солнце.

— Я помогу доктору Макдональд с ее «психолого-криминалистическим анализом», попытаюсь предостеречь ее от тех ошибок, которые сделал я, но только при одном условии — в неофициальном порядке. Конфиденциально. Ты не вовлекаешь меня в расследование.

— Договорились, — кивнул я.

Шеба сдалась на середине дорожки и со стоном свалилась посредине солнечного пятна на траве.

— И я не поеду с тобой в Олдкасл. Если я помогаю, то только отсюда.

— О-о… А что если мы сможем…

Мой телефон, лежавший на крышке стола, зазвонил, подпрыгивая, когда звук становился громче. На экране высветилось имя детектива-констебля Мэсси. Я взял его и нажал на кнопку: Рона.

— О, слава богу, с вами все в порядке… С вами действительно все в порядке, я надеюсь? Я уже который час пытаюсь вам дозвониться.

— Конечно, со мной все в порядке. Почему это может быть не так? Слушай, Рона, это очень важно? Я просто немного занят сейчас.

Молчание.

— Рона?

— Я… Я просто хотела убедиться, что с вами все о’кей. Никто не тает, где вы, ваш дом разгромлен, и пожарные сказали, что это был…

— Пожарные? — Я чуть не выронил из рук телефон. Какого черта пожарные делали… Чертов Хитрюга Дейв… я всего лишь попросил его прибраться, но не сжигать этот чертов дом!

Генри выпрямился на стуле:

— Что-то случилось?

— Я начала беспокоиться, когда вы мне не перезвонили, и этим утром пошла к вашему дому, а там снаружи стояла пожарная машина, и разные городские службы, и эти ублюдки не пустили меня внутрь, но вода там была повсюду, и весь дом разгромлен. В смысле, в дерьмо. И никто не знает, где вы находитесь…

— Ты что, черт возьми, сделал с моим гребаным домом?

Громадная женщина с вопящим ребенком в прогулочной коляске, мрачно посмотрела на меня и проскочила мимо. Да и хрен с ней. Ей бы понравилось, если бы кто-то спалил ее гребаный дом?

Для небольшого городишки на восточном берегу Шетлэнда Мейн-стрит была довольно оживлена. Вдоль дороги, напротив магазина «Мясной Компании Сколлоуэй», рядком припаркованы машины. Вывески на фасаде рекламируют «ГАЛАНТЕРЕЙНЫЕ ТОВАРЫ, ИГРУШКИ И СУВЕНИРЫ». Фасады домов напротив выкрашены в различные, пастельного оттенка, цвета. Очень даже миленько.

На другом конце линии хрипел Хитрюга Дейв Морроу:

— Всегда пожалуйста, твою мать. Да ты представляешь, как этот громадный ублюдок засрал мою машину?

— Дейв, Богом клянусь…