Книга Секс - моя жизнь. Откровенная история суррогатного партнера - Шерил Грин

— Шерил? — переспросила Памела.

— Да. Это я. Извини. Я только что закончила сеанс с Бредли. Его нужно остановить.

Я пересказала Памеле то, что он говорил мне, и спросила, кому из нас нужно позвонить в полицию. Памела быстро повесила трубку и сделала необходимый звонок.

Случай с Бредли был, без сомнения, самым страшным испытанием за всю историю моей практики. После жуткого сеанса мне пришлось взять несколько дней передышки. Мне лишний раз напомнили, как я уязвима во время своей работы. Я так привыкла думать о своих клиентах как о тех, кто рискует и набирается храбрости, чтобы что-то изменить, что редко задумывалась о том, какой физический ущерб может быть причинен мне..

Однажды утром на той же неделе, когда я пила кофе у себя на кухне, я решила просмотреть записи о предыдущих клиентах, которыми были забиты шкафы в гостиной. Я открыла верхний ящик и, перетащив на диван столько папок, сколько могла унести, принялась их листать. В этих папках было множество историй о победах, о добрых, достойных людях, которые пришли ко мне в поисках близости, любви, взаимопонимания со своим настоящим или будущим партнером.

Это мои клиенты. Именно это мне было нужно, чтобы увидеть положительную сторону своей встречи с Бредли. Этот случай снова напомнил мне, почему я посвятила себя этой работе..

Глава 14

«Чем твоя работа отличается от проституции?» — этот вопрос стоит в самом начале списка самых часто задаваемых мне вопросов. Иногда его задают смущенно, иногда выдают за предмет научного интереса. В самом начале своей карьеры я все время пыталась придумать убедительный ответ. Я прекрасно понимала разницу, но не знала, насколько стоит углубляться в подробности того, что я делаю, и почему моя профессия так важна..

Стивен Браун, тоже суррогатный партнер, с которым я познакомилась в начале семидесятых, придумал прекрасную аналогию, которой я пользуюсь до сих пор. Когда ты обращаешься к услугам проститутки, ты как будто приходишь в ресторан: выбираешь, ешь и уходишь, и владелец ресторана надеется, что ты еще вернешься и приведешь друзей.

Обратиться к суррогатному партнеру — это как записаться на кулинарные курсы. Ты узнаешь интересные рецепты, приобретаешь новые навыки, развиваешь вкус, а затем выходишь в большой мир, обогащенный новым знанием. Если все идет хорошо, ты снова и снова готовишь избранным сотрапезникам великолепный ужин. «Это очень точно.

Я скорее Джулия Чайлд, чем Ксавьера Холландер», — ответила я Стивену[6]..

Стивен был одним из немногих мужчин среди суррогатных партнеров и работал преимущественно с гомосексуалистами. Он понравился мне сразу же, стоило нам познакомиться. С его темными волосами, обрамлявшими худое лицо, и высокой стройной фигурой у него не должно было быть недостатка в сексуальных партнерах.

Мы со Стивеном сплетничали о наших любовниках и рассказывали друг другу о собственных подвигах. Мы обсуждали нашу работу, и это помогало нам обоим. Вряд ли можно делиться историями с работы с мамами из школьного родительского комитета, когда ты суррогатный партнер, поэтому я была рада найти поверенного своих тайн, который разделял мою любовь к своей профессии и мог оценить трудности и успехи.

Мы могли положиться друг на друга с той уверенностью, которую дает настоящая дружба. Иногда он отчасти в шутку, отчасти всерьез говорил, что нам нужно пожениться, но у меня уже было два мужа..

Тридцать первого октября 1981 года мы с Бобом поехали в Рино, недалеко от Лас-Вегаса, и поженились. Церемония проходила в здании городской мэрии, вела ее мировой судья. Она прочла свадебное благословение североамериканских индейцев, которое, казалось, было написано специально для нас.

— Вы не будете знать дождя, потому что каждый из вас будет укрывать другого. Вы не будете знать холода, потому что каждый из вас будет согревать другого, — так оно начиналось. Это как раз и была та обоюдная забота, на которой строились наши отношения. — Относитесь друг к другу с уважением и напоминайте себе, благодаря чему вы вместе.

Главное — это нежность, мягкость и доброта, которой заслуживает ваш союз, — продолжала судья..

Я нисколько не сомневалась, что в этих словах умещается все наше совместное будущее. Когда она закончила читать молитву, мы с Бобом обменялись кольцами и вышли из часовни на звонкий осенний воздух.

Мы поселились в отеле «Харрас» и занимались там самым прекрасным в нашей жизни сексом. Теперь мы были мужем и женой, и обоюдная страсть стала прославлением нашего союза, который стал еще крепче. Мы провели наш медовый месяц в кровати. Я испытывала такое счастье, которого, казалось, никогда больше не смогу испытать после событий последних лет.

Я все еще могла любить и быть любимой. Боб и наши с ним отношения были нерушимы, а теперь мы зафиксировали это — или, скажем, отчасти. Наш брак не был законным, потому что я все еще была замужем за Майклом..

Мне было все равно. Мы с Бобом не могли иметь детей, потому что я была бесплодна, а он сделал вазэктомию. Поэтому когда он спросил, не выйду ли я за него замуж, просто для нас двоих, я согласилась, потому что полностью доверяла ему и любила всем сердцем. Церемония не была официальной, но для нас это был залог преданности друг другу.

Боб сказал, что я — любовь всей его жизни, и видеть меня несколько раз в неделю всегда было для него важнее, чем жить с кем-то другим круглые сутки..

Когда Майкл узнал, как я провела Хэллоуин, он пришел в ярость, но для меня это мало что значило. Я пережила свою порцию унижения, когда он завел себе внебрачную семью, поэтому, если ему не нравилось, что у меня есть второй муж, это были его проблемы, а не мои.

— Тебе придется смириться с этим, Майкл, так же, как я смирилась с тем, что у тебя теперь есть вторая семья, с Мэг, — заявила ему я.

В припадке гнева Майкл позвонил своему другу-юристу. Он, очевидно, надеялся, что тот подтвердит, что я рискнула финансовой будущностью нашей семьи.

— Что, если он начнет судиться с нами? Он же все у нас отберет, — ревел Майкл.

Он не понимал, в какие юридические тонкости пришлось бы углубиться Бобу, чтобы это осуществить, а я не считала нужным ему объяснять. Боб никогда бы не стал делать ничего подобного, и даже если бы у него было такое намерение, ни я, ни Майкл не смогли бы сформулировать, какие правовые основания он на это имел.

Мы оба знали, что он просто стремился пробудить во мне страх, раскаяние, чувство вины, и еще было очевидно, что это не сработает. Его пустые угрозы не напугали меня, и он быстро отказался от них..

Привязанность Боба ко мне становилась только сильнее. В 1983 году Майкл попытался еще раз подорвать фундамент наших отношений. Мэг снова была беременна. Раньше я восхищалась тем, что Боб не позволил себе осуждения по отношению к Майклу, теперь я удивлялась, как он может до сих пор не начать осуждать меня.