Книга Любит - не любит - Елена Рахманова

– «Встречаю жену из роддома…» Ты это сказал? – не веря своим ушам, спросила Тина.

Если сейчас услышит, что ей померещилось, она этого не переживет.

– А кого же еще? – ответил Венчик. – Конечно, жену. – И поцеловал ее.

В памяти тут же ожили воспоминания, от которых в ушах зазвенели колокольчики, а сердце сразу забилось чаще. Как же долго он ждал этого мгновения, как мечтал, оказывается, о нем!

Но в паре шагов от них тесным полукругом стояла группка людей. Кого-то из них Венчик знал, кого-то нет. Но в этих последних прослеживалось, точнее, неуловимо ощущалось нечто общее, и не только в чертах лиц. Однако не это сейчас заботило его. Ему предстояло самое трудное – увидеть свою дочь. Как Венчик боялся, что не сможет скрыть равнодушия, разочарования или брезгливости при виде новорожденного младенца. Конечно, час, проведенный с Петюней, подготовил его ко многому. Но сыну Александры и Романа было уже около года. Вполне оформившийся, большой человечек, с которым даже поговорить можно. Неужели ему опять предстоит лицезреть драного кролика?

– Какая из них моя? – шепотом спросил Венчик, переводя взгляд со свертка в руках Романа на точно такой же, который держал неизвестный ему пожилой мужчина.

– Обе… твои, – прошептала Тина и увидела, как Венчик побледнел и чуть отшатнулся от нее. Да, рано она обрадовалась, рано поверила в чудо.

– К-как обе? Мне не сказали, что у тебя двойня. – Даже две такие короткие фразы Венчик не смог выговорить без запинки, так велико было его потрясение.

– Это тебя пугает? – очень тихо, так, чтобы слышал лишь он, спросила Тина.

Венчик не ответил. Шагнул к Роману и посмотрел на малышку, которую тот держал на руках. Крохотное личико в кружевных оборках чепчика выглядело кукольным – нежным и трогательным. Бесконечно выразительным… и родным. Венчик вдруг поймал себя на том, что не может отвести от него глаз. Одно дело – смотреть на чужого ребенка, и совсем другое, оказывается, – на своего. Господи, на своего! Так в мгновение ока человек проникается сильнейшим чувством любви, узнав, что невзрачный пожилой дядька – его отец, с которым их давным-давно развела судьба, что девушка, на которую он ни за что не обратил бы внимания, – родная сестра.

– Моя дочь. У меня есть дочь, – произнес Венчик и вслушался в свои слова, чтобы прочувствовать важность произошедшего, и вдруг понял, как бесконечно много значит для него эта крошка. Слова отдались где-то в сердце, порождая волну тепла, что наполнила все его существо. – Ух ты, моя маленькая, какая же ты хорошенькая, – продолжил он, обращаясь уже к малышке.

Будто услышав его, крошка открыла глаза. И Венчик вдруг совершенно точно увидел, что она смотрит на него – и улыбается! Сколько бы потом его ни разуверяли, что младенцы нескольких дней от роду не различают предметов, Венчик упрямо стоял на своем.

Он чуть было не прослезился от нахлынувших чувств и требовательно произнес, протянув руки:

– Дай!

Роман осторожно передал ему сверток с бантами. Венчик неуклюже взял его двумя руками снизу. И тут совсем рядом раздался обиженный плач. Новоиспеченный отец повернул лишь голову, боясь сделать неверное движение и уронить драгоценную ношу.

– Она что, обиделась? – удивленно спросил он Романа. – И кто этот мужчина, который ее держит?

– Твой тесть, я полагаю. Михаилом Ильичом зовут, – тихо сообщил Роман. – Между прочим, тут есть еще кое-кто из твоей новой родни.

Но Венчику было не до них. Он посмотрел на дочь, перевел взгляд на другую и попросил Романа:

– Подержи, пожалуйста.

Затем он взял из рук Михаила Ильича второй сверток. Наверное, это вышло случайно, но малышка тут же замолчала. И Венчик ощутил странное волнение в груди: и эта признала его! Ему показалось, что у второй малышки волосики чуть темнее, но во всем остальном она показалась ему такой же трогательной, хорошенькой… и беззащитной.

И тут его осенило: вся его предыдущая жизнь, с ее любовными приключениями, с погоней за удовольствиями, была и не жизнью вовсе, а лишь подготовкой к этому моменту, такому важному, настоящему. Вот, оказывается, ради чего мужчина рождается на этот свет.

Тина стояла рядом, во все глаза смотрела на Венчика и не верила своему счастью. «И все-таки я оказалась права, – подумала она. – Венчик хороший, очень хороший, лучше всех. Только ему все не представлялась возможность показать это».

– Ну что, пошли отсюда, – скомандовал Роман. – Я так понимаю, нам здесь больше делать нечего.

Все толпой направились к выходу. Возглавляла процессию Александра. Она следила, чтобы бывший супруг не уронил малышку, чтобы супруг нынешний не слишком бравировал своим мастерством общения с младенцами и тоже не уронил свою. Указывала, кто на какой машине поедет, кто сядет сзади, а кто спереди. Одним словом, была в своей стихии…

– Между прочим, с тебя причитается, – подмигнул Роман Венчику, когда тот устраивался на заднем сиденье одной из машин с двумя заснувшими малышками на руках.

– Что причитается? – рассеянно спросил он, боясь ненароком разбудить кого-то из дочерей.

– Не знаю, как там Михаил Ильич, а я заплатил за твою дочь как за сына. А это дороже выходит.

– Полнейшая чушь, уж поверь мне, – авторитетно заявил Венчик. – Моя дочь просто не может стоить дешевле какого-то там пацаненка.

– Твои дочери. Их у тебя две, – напомнил ему Роман.

– Тем более. Две умницы и две красавицы. Помяни мое слово, ты еще будешь мне завидовать.

Бесконечно трудно было решиться изменить свою жизнь. Но, сделав это, Венчик, почувствовал себя так, будто все последние годы стремился именно к этому.

– Да, папаша, как назвать-то решил? – поинтересовался Роман.

Вениамин растерялся и посмотрел на Тину:

– Как?

– Вероникой, – смущенно улыбаясь, ответила она. – Как я и собиралась. Ты не против?

– Одно имя на двоих? – удивился Венчик.

– Почему одно? Два – Вера и Ника, – пояснила Тина. – Я, когда решила удочерить вторую девочку, все никак не могла придумать, как ее назвать. Уж больно мне нравилось то первое выбранное имя. Вот я думала, думала и надумала поделить его на двоих. Я еще себе сказала, что выхожу из роддома с верой в победу… – и осеклась.

Что-то было явно не так. Сидящий рядом Венчик как будто окаменел, а воздух в салоне машины сгустился настолько, что им стало трудно дышать.

– Что значит – решила удочерить вторую девочку? – потрясенно произнес он и посмотрел на двух малышек.

Обе были очаровательны и, на его взгляд, похожи друг на друга как две капли воды. Выбрать какую-то одну из них Венчик точно не смог бы.

– О, приедем домой – узнаешь, – пообещал ему Роман и, захлопывая дверцу, сказал: – Почище любого твоего сериала будет.

Венчик медленно перевел взгляд на замершую рядом Тину.