Книга КаZантип - Никита Ветров

– Думаю, что правда, – сказал Щипачев. – Там же этот фестиваль проходит. Кстати! По-моему, не исключено, что наши с тобой подозрения насчет… ну, ты меня понял. Насчет главного дела. В общем, что он повез то, что мы ищем, на этот фестиваль, чтобы продать.

Мать Лены навострила уши, но о чем говорят милиционеры, не поняла.

– Возможно, – кивнул следователь. Он-то как раз прекрасно понял, что подполковник говорит о наркотиках. – Так, ладно, граждане. Вы все свободны. Если нам еще что-то от вас понадобится – вызовем. Если вам станет что-нибудь известно о местонахождении Громова – прошу немедленно сообщить об этом нам. Это, кстати сказать, для его же блага. Чем быстрее мы его возьмем, тем меньше он успеет натворить.

Говоря это, следователь пристально смотрел на Лену.

– Слышала, Ленка? – Мать ткнула девушку локтем в бок. – Смотри у меня!

Вышли из отделения милиции они все втроем. Пономарева-старшая явно слегка смягчилась по отношению к Томилину, поняв, что он не на стороне Громова. А вот Лена, наоборот, смотрела на тренера с полным непониманием и обидой. Ну, хорошо. Допустим, Витька наврал, и тренер ни с кем не договаривался. Но все равно можно же было за него заступиться! Почему он этого не сделал?

– Игорь Васильевич, вы точно не посылали Витю в Крым? – спросила девушка, когда они уже спустились с крыльца отделения.

– Абсолютно точно! – Томилин прижал руки к сердцу.

– Ленка, отстань от человека! – одернула девушку мать. – Он же тебе ясно все сказал еще у следователя! Все, пошли домой! До свиданья, Игорь Васильевич!

– Век бы тебя больше не видеть, мымра, – прошептал Томилин вслед удаляющимся женщинам. На душе у него было очень погано. К Громову он все-таки относился очень неплохо. Да и игрока второго такого ему долго не найти. Но… Своя шкура дороже. Кстати! Томилин вытащил из кармана мобильник Громова и включил его – сейчас было очень важно не пропустить звонок.

Но судьба внесла в планы Игоря Васильевича Томилина свои коррективы. Когда он вошел в подъезд своего дома, откуда-то сбоку к нему кинулась темная фигура. Тренер успел увидеть летящий прямо ему в лоб поблескивающий предмет и злобное лицо Рустама, а потом темноту разорвала яркая вспышка. Томилин почувствовал, что ноги его не слушаются, и осел на грязный, заплеванный пол. Нападавший, видя, что жертва еще не потеряла сознания, еще раз взмахнул коротким железным прутком. На этот раз удар пришелся куда надо – по макушке, но вскользь, так, чтобы не убить, а оглушить. Томилин обмяк.

Рустам наклонился, пошупал ему шею.

– Порядок? – со второго этажа спустился Рашид.

– Полный порядок. Живой.

Дальше узбеки действовали слаженно, план операции явно был разработан заранее. Рашид вытащил из кармана бутылку водки, сорвал крышку и плеснул Томилину на лицо, на пиджак. Потом кивнул Рустаму, тот ловко разжал Томилину челюсти. Рашид влил в него примерно половину бутылки.

– Потащили.

Во дворе было пусто – только у соседнего подъезда на лавочке примостилась старушка, но, как выяснили узбеки, она была подслеповата. Подтащив оглушенного тренера к синей «девятке», они впихнули его на заднее сиденье. Рустам сел рядом, а Рашид занял место водителя. Меньше чем через минуту машины и след простыл.

Первым, что увидел Томилин, когда пришел в себя, было ухмыляющееся лицо Рашида. Впрочем, ухмылка была волчьей, а в глазах узбека стояла холодная ярость:

– К ментам ходил? Думал, мы не узнаем?

Глава 33

Через границу Громов и Ксюша переехали без проблем. Байкер уточнил у пограничников, когда мимо них проезжали серпуховцы с Крученым во главе. Получалось, что отставание сократилось примерно до часу – да и то исключительно потому, что после того, как они уже миновали пост, он еще долго торчал в очереди. Сейчас Громов думал, что делать со своей спутницей. Хотя Ксюша и предлагала ссадить ее с мотоцикла сразу после границы, но так он поступить не мог.

«Довезу хотя бы до райцентра ближайшего, – подумал он. – Оттуда ей будет легче уехать».

– Витя, вон автобусная остановка, – сказала Ксюша, нарушая ход мыслей байкера. – Давай я здесь останусь.

– Да ладно, мне не трудно тебя до ближайшего города довезти. Все равно дорога здесь одна, ты на автобусе туда же попадешь, только позже и не за бесплатно.

– Мне просто неудобно тебя стеснять.

– Не волнуйся, не стесняешь, – ответил Громов, еще раз порадовавшись душевному благородству попутчицы.

– Ну, хорошо, если так, – ответила девушка. Громову показалось, что ее голос звучит немного раздраженно. Но он решил не забивать себе голову глупостями.

До небольшого городка они добрались минут через сорок.

– Где у вас тут вокзал? – спросил байкер, останавливаясь у дома, рядом с которым на лавочке сидели два старика.

– А вот прямо по этой улице езжай, и не ошибешься, – ответил один. Второй, внимательно рассматривавший Громова, спросил:

– Слушай, парень, а что это ты разоделся, как клоун?

У Громова не было настроения читать дедкам долгую лекцию о байкерском движении, стиле и тому подобном.

– Мода такая, дедушка, – коротко ответил он.

– Да ну? – недоверчиво поднял кустистые седые брови дедок. – У меня внучка – уж такая модница, а и то так не наряжается.

– Это в России такая мода, – подала голос Ксюша. – До вас через годик-другой докатится.

Пока дедки решали, обижаться им на такое заявление или нет, Громов дал газу и понесся по указанной улице. Скорость пришлось сбросить километров до сорока в час – да и то постоянно был риск задавить какую-нибудь нерасторопную курицу – домашняя птица преспокойно бродила по проезжей части.

– Охренеть, – сказал байкер, чуть повернув голову к Ксюше. – А ведь на въезде ясно написано было: город.

– И похуже города бывают, – отозвалась девушка. – Витя, а ты что, меня до вокзала повезешь?

– Почему бы и нет? Мне не трудно.

– Да не надо! Сама доберусь! – Теперь раздражение в голосе было явственным, девушка пыталась его замаскировать, но не слишком успешно.

– Да говорю же – мне не трудно, – сказал байкер. – Понимаешь, просто я за тебя какую-то ответственность чувствую. А ты что, против?

– Да нет, конечно, не против. Но ты и так мне уже помог, мне неловко.

– Ничего. Помочь наполовину – хуже, чем вообще не помогать, – заявил Громов. Он сам толком не смог бы объяснить, почему так заботится об этой девушке. Впрочем, ведь ему действительно не составит никакого труда ее проводить. Кстати, похоже, вот и вокзал.

Впереди появилась небольшая площадь, на дальнем конце которой стояло обшарпанное двухэтажное здание. Рядом с ним стояли три микроавтобуса и один «Икарус», явно помнивший еще брежневские времена. Вдоль стены расположились десятка полтора бабок, торгующих всякой всячиной – от семечек и молока до сигарет и презервативов. Выглядело все это настолько патриархально, что казалось, и не было последних двадцати лет, а на дворе стоит год эдак восемьдесят третий.