Книга Королевская охота - Инна Брюсова

— «Я жизнерадостная, добрая, люблю принимать гостей и путешествовать, ищу друга без вредных привычек для приятного времяпрепровождения и в дальнейшем, возможно, для более серьезных отношений, — старательно, чуть запинаясь, проговорила женщина записанный заранее текст.

— А сколько вам лет, если не секрет? — начал свою игру ведущий.

— Какой секрет? Никакой не секрет! — Оторвавшись от бумажки, женщина оживилась. — Мне пятьдесят шесть. Я уже три года как вдовею. Дети хотели меня познакомить с одним мужчиной, хороший, говорят, человек, с их работы, меня дети очень любят и переживают, да я стесняюсь! Лучше сама! Вот и звоню! Я хорошо готовлю! И пироги пеку! Покойный муж мой, Василий Кириллович, бывало…

— Пироги — это замечательно! — воодушевленно отреагировал ведущий и, отвлекая женщину от воспоминаний о покойном муже, задал следующий вопрос: — А как вас зовут?

— Алевтиной. Алевтина Мироновна. Я уже на пенсии. Живу в Слободе — Слободой назывался частный сектор на северо-западе города, — у меня свой дом и хозяйство. И сад есть. И яблони, еще муж покойный привез из…

— Алевтина Мироновна, — поспешно перебил ведущий, — а какого мужчину вы ищете?

— Ну какого! Чтоб непьющий! И порядочный. Пусть вдовый! Мне, самое главное, чтоб приличный человек, чтоб на люди показаться не стыдно и чтоб не одна, а то вроде не старая еще, а пойти некуда, если одна. А моя подруга Клава, как услышала вашу передачу, так и пристала: позвони да позвони!»

Звонили еще, в основном женщины, все «веселые по характеру» и «хорошие хозяйки», и просили позвонить «порядочного, без вредных привычек», «любящего детей», «собирающего марки», «заботливого и внимательного», «увлекающегося астрономией, туризмом, купанием в проруби» мужчину, от всей души надеясь, что это и будет тот единственный, им предназначенный. Прямой эфир, необработанный нивелирующей рукой редактора, смешил и трогал.

«У меня есть очень большая подруга!» — сообщила другая женщина. («Интересно, — подумала Екатерина, — имеется в виду «близкая» подруга или действительно «большая»?»)

— «Мой друг — очень стеснительный! Сам ни за что не позвонит. А я хочу ему помочь! Хорошая, добрая, без вредных привычек, позвони!»

А потом позвонил какой-то человек, не назвавший своего имени, и сказал, что этот клуб знакомств «полная туфта и лажа» и что он звонил уже нескольким женщинам, оставившим телефоны, и ни одна не согласилась с ним встретиться. «Ищу мужчину, — пропищал он пронзительным голосом, — которому отдам всю доброту души и сердца». Жизнь омерзительна, детей и внуков ненавижу, все осточертело!» И бросил трубку. Ведущий с издевкой заметил, что не понимает, почему такому славному парню не везет с женским полом. Следующий позвонивший мужчина сообщил, что ищет «добрую и отзывчивую женщину, которая разделит с ним все его невзгоды». Екатерина рассмеялась: «Очень заманчиво!» Женские звонки были интересные, полные надежды и оптимизма, а мужские — какие-то унылые, как сигналы «SOS», не вызывающие ни малейшего желания познакомиться поближе или хотя бы спросить, что случилось, не говоря уже о «подставить жилетку», — сплошные Володи Галкины! И так далее, и тому подобное!

Рекламные паузы тоже были хороши. Частная стоматологическая клиника обещала восстановить зубы «утраченные, как грезы», а дипломированная сиделка — «уход по высшему разряду».

Потом появился Купер. Голодный как волк. Наелся до отвала, опрокинулся на спину и уснул мертвым сном. Екатерина, от нечего делать, потянула его за все лапы по очереди и подергала за уши. Купер даже не шевельнулся.

В полдень принесли почту. Екатерина наблюдала, как почтальонша Люда засовывала газету и письмо, нет, кажется, два, в почтовый ящик на калитке. Екнуло сердце «А вдруг…» Хотя, что «вдруг», было совсем не ясно. С нетерпением дождавшись, когда Люда уйдет — не хотелось ни с кем общаться, — Екатерина вышла за корреспонденцией. Одно письмо было от Татьяны Николаевны. Екатерина сразу почувствовала себя менее одиноко. А второе — голубой длинный конверт, надписанный черными чернилами или тушью — толсто и размашисто, с наклоном влево и непривычным написанием знакомых букв. Обратный адрес — Japan, Tokyo-to, Otsuka 1-2-2, Noriko Morikava. И зеленая марка, изображающая лицо азиатской национальности в военной форме и очках.

Дома озадаченная Екатерина внимательно рассмотрела конверт — все правильно, на конверте ее имя и фамилия. И адрес тоже ее. Потом осторожно разрезала конверт и вытащила сложенный несколько раз вдоль листок тонкой шелковистой бумаги серого цвета. Внизу листка — изящный рисунок акварелью, изображающий бледно-лиловую бабочку, и два нарядных иероглифа. «Закон парных случаев, — подумала, — письмо от Зинаиды, а теперь от — как ее? — Она взглянула на конверт. — Норико Морикавы, и оба полная неожиданность!» Кто такая Норико Морикава? Письмо было на английском.

Dear Madame Catherine Berest!

Прошу покорнейше прощения за мою смелость, за то, что отнимаю у Вас драгоценное время и беспокою своими просьбами! Американская леди Рода Коэн, посетив нашу библиотеку по приглашению неправительственной организации «Женщина в развивающемся мире» в октябре сего года, рассказала нам о замечательных женщинах из разных стран мира, с которыми она познакомилась в своих поездках. И о Вас — женщине — полицейском детективе. И тогда я подумала, что это — судьба! И что Вы — тот человек, который сможет нам помочь. И теперь я собираюсь рассказать Вам историю моего папы. Леди Рода Коэн разрешила мне написать Вам и сообщила Ваш адрес. К сожалению, она не знает Ваш e-mail адрес, и мне пришлось посылать письмо по почте. Я верю, что Вы получите это мое письмо, хотя и не так быстро.

Моему папе, Ичиро Морикава, в январе исполняется 77 лет. Это не очень много, но у него слабое здоровье, особенно после смерти мамы, которая умерла два года назад. В 1944 году мой папа попал в плен как солдат армии Японии, которая воевала против Вашей страны. Ему был 21 год. Он служил свой плен в Вашем городе — пять лет! Строил жилые дома, вокзал, фабрику и даже театр.

В 1949 году он вернулся домой в Японию. И вот сейчас, оставшись один, он очень тоскует и хочет уйти навсегда в буддийский монастырь, в котором уже много лет помогает как волонтер. Мой папа состоит в Ассоциации ветеранов Второй мировой войны, которые были в плену в Вашей стране. Они собираются один раз в год и вспоминают Вашу страну, читают Ваши газеты, в переводе, конечно, и смотрят Ваши кинофильмы. Перед тем как уйти в монастырь, папа мечтает приехать в Вашу страну, в которой провел пять лет молодым человеком, и еще раз увидеть Ваш город. Они жили в бараках на берегу реки. Реку он тоже очень хочет увидеть. И если удастся, увидеть еще одного человека, женщину, с которой он дружил. И после этого он уйдет в монастырь. Так как его активный жизненный путь будет закончен и он будет готовиться к другой жизни.

Я очень хочу исполнить желание моего папы, возможно, последнее. Год назад я написала в Общество ветеранов войны в Ваш город, но мое письмо, видимо, потерялось, и мне никто не ответил.

Мне 27 лет. Я работаю в токийской библиотеке-депозитарии ООН, программистом в System Development Group[23]. Сейчас мы заняты очень интересным и важным проектом — совершенствуем первую компьютерную программу для слепых.