Книга Никогда в жизни! - Катажина Грохоля

А потом… То-то и оно… Стряслась беда. Дело было так: я постелила Адаму в комнате для гостей, и было абсолютно не важно, что мы поцеловались перед сном. Поначалу да. Но вскоре это стало очень, очень важно…

* * *

Я все прекрасно знала. Что не следовало ложиться в постель до первой брачной ночи. Размениваться по мелочам. Не уважать себя. Потому что если ты не уважаешь себя сам, то и никто другой уважать тебя не станет. Но ведь если бы я легла в постель с Эксиком до назначенного дня свадьбы, тогда точно не вышла бы за него замуж!

А за Адама – да. Он совершенно не такой, как все. Когда я проснулась, машины не было. На подушке записка: «Буду в семь. Нам надо поговорить. Целую». О Господи, что я наделала? До семи я даже похудеть не успею, а было бы неплохо в этой ситуации похудеть килограмма на четыре. Нет, не получится. О чем это он собрался со мной поговорить? Ведь в конечном счете ничего не произошло. Мы же взрослые люди. Это вполне естественно – взрослые люди встречаются, иногда даже занимаются сексом. Некоторые, конечно.

О Боже, что мне делать?

* * *

Так вот, собственно говоря, абстрагируясь от секса, который был весьма и весьма приятным, кстати – почему это я, зная, что он может быть очень приятным, устроила себе почти двадцатилетний перерыв, – возвращаясь к истории с этой машиной: в какой момент мы нарушили чертовы дозволенные нормы? Пока мы ее толкали, все было законно? А когда Уля села за руль, с выключенной передачей, это уже было нарушением или нет? А когда она ехала на первой передаче? Зачем нам понадобилось портить так хорошо начавшуюся дружбу? И как я теперь посмотрю ему в глаза? Никогда в жизни мне не случалось пережить такой ночи!

Мамочка моя родная. И вообще все это неправда. Он совсем не хотел со мной дружить. Он просто хотел быть со мной. Так, по-нормальному. Впрочем, что значит нормально?

Лишь бы нам не упустить нашей любви. Кто здесь говорит о любви? Я, наверное, влюбилась. До смерти. Безумно. На всю жизнь…

Наверное, он захочет, чтобы я все время торчала у плиты. И чтобы бросалась к двери, когда он входит. Чтобы я ложилась спать вместе с ним, а не просиживала вечерами у Ули. И не крошила в постель. (Я и так не крошу, потому что на крошках спать щекотно.) И не курила в постели. Спала в холодной комнате. (Я и так сплю в холоде.) И чтобы Бориса гнала с кровати на пол, а ведь он уже по-другому спать не привык. Впрочем, он устраивается в ногах. Кошки – другое дело. Потом любит спать на шее. Сейчас где-то в области живота. На человеке. Ну так что же делать с кошками? А вдруг Адам захочет, чтобы я вставала до зари? И чтобы помнила о кофе. И готовила завтрак в какое-нибудь нечеловеческое время, например, в семь… об этом не могло быть и речи. Пока.

Пока я просто не знаю, на каком свете живу. Вчера я стала свидетелем того, как одна моя подруга сказала мужу: – Давай сходим в кино.

Он молчал. Не реагировал. Ничего не отвечал. Или притворился, что не слышит? Почувствовав, что надвигается семейный скандал, я стала прощаться. Не хотелось лезть в чужие дела.

Она проводила меня до двери. Мне вроде бы не следовало вмешиваться, но я все-таки, понизив голос, сказала:

– Трудно мужика вытащить в кино? Чтобы она поняла, как я ей сочувствую. Она поглядела на меня и ответила:

– Он же не сказал «нет»! А значит, с удовольствием пойдет, ты чего это?

Я решила понаблюдать, как мужчины относятся к предложению сходить в кино. Долго ждать не пришлось.

Я забежала к Уле, телевизор вещал о какой-то премьере в кино. Уля тут же спросила Кшися:

– Может, сходим?

Кшись увлеченно и со знанием дела заговорил о киноискусстве, о фильмах, о той картине, о которой рассказывали, о зарождении кинематографии, о братьях Люмьер, особенно об автомобильной технике, приготовил кофе, вытащил старенький «Автомото-шоп», и они уже весь вечер решали, когда же поменять машину. Что продать, что купить, как заработать, на чем сэкономить, куда не поехать, у кого взять в долг. Мы с воодушевлением вторили Кшисику. После коньяка. Поданного к кофе. Направляясь к бару, Кшись провел ладонью по волосам жены и отметил:

– Мягенькие – новый шампунь?

Меня скрутило от зависти. Кино кануло в Лету. Но я бы сама в подобной ситуации с огромным удовольствием от него отказалась.

Коньяк мы выпили, а я так и не узнала, как обычно поступает мужчина, когда его просят сходить в кино. И чтобы у меня был третий пример, я спросила еще у одной приятельницы, что происходит, когда она обращается к мужчине с таким предложением. Так вот тот, третий, отвечает: «Я могу». Она, конечно, надуется, потому что «мочь» каждый может, но это для нее ничего не значит. Она бы хотела, чтобы он еще и хотел. А он всего лишь может. И третья чувствует себя обиженной. Потому что ходить в кино не обязана. Она просто хочет, притом именно с ним.

Как-то раз я подумала: почему к каждой женщине не прилагается инструкция по обслуживанию, которая значительно бы облегчила мужчинам жизнь? Что-нибудь вроде: «В случае использования не по назначению снимается всякая ответственность за результат…» или «автоматически истекает гарантия». Теперь же мне пришло на ум, что без такой инструкции можно и обойтись. Это к мужчине должен прилагаться переводчик, который бы нам переводил, что тот имеет в виду. Причем у каждого мужчины язык свой личный, неповторимый, он вкладывает свой смысл в слова, так что никаких там обобщений типа: ты – с Марса, а я – с Венеры. Переводчик бы объяснял, например, что значит, если мужчина молчит. Что значит, если он говорит? Что значит, когда он «может»? Я пыталась уловить различия и сходство, но у меня ничего не выходило.

В связи с этим вчера я обратилась с вопросом к Адаму. Мы сидели и пили чай.

– А не сходить ли нам в кино? – предложила я смело.

И подумала: вот теперь-то я сделаю выводы. Выведу среднюю величину, характеризующую поведение мужчин.

– А что ты хочешь посмотреть? – спросил Адам. Ну, этого быть не могло. Хотя отчего же – это было. Мы вместе сходили на ту премьеру.

МУЖЧИНЫ БЫВАЮТ РАЗНЫЕ

Адам был на работе, я сидела за компьютером. Тося пропадала на факультативных занятиях в школе. Крупяной суп – просто объедение – варился сам по себе, булькал на огне. Запах заполнял весь дом. Я надеялась, что он не выкипит. Когда-то у меня выкипел бульон. С тех пор я всегда старалась следить за кастрюлей… Уже второй день лил дождь. Дорогу развезло, но до чего же красиво, мамочка родная! Адам собирался приехать сразу же после работы, после того как заскочит к себе домой переодеться. И остаться до понедельника.

Я думала, что, когда мама и папа наконец узнают, что у меня ночует какой-то мужчина, мне не миновать разборки, например, мама при ребенке заявит: «Я не ожидала от тебя такого». А отец скажет, что, если бы я попросила у него совета… и так далее.

Ничего подобного! Наверное, они уже совсем за меня не беспокоились. Или перестали меня любить? Мама спросила только, любит ли Адама Тося. Но это же я, простите, в него влюблена, а не Тося. Отец сказал, что не желает вмешиваться, ведь я сама знаю, что мужчины… и так далее. Вот уж не ожидала, что он придерживается таких взглядов. Я им уже совсем-совсем не нужна.