Книга Гори все синим пламенем - Марина Серова

— Как добрались? — спросил он.

— Спасибо, нормально, — сдержанно ответил Беккер-старший.

— У-У-У! — протянул хозяин, уловивший настроение Валерия Павловича по его голосу. — Да ты, как я погляжу, сегодня не в форме. Что такое? Что случилось? Кстати, — сказал он, глянув на меня, — я забыл представиться — Тихоня, то есть, — улыбнулся он и поправился:

— Станислав.

— Евгения.

— И чей это выбор? — продолжал Тихоня. — Твой, Валера, и твой? — он глянул на Витальку.

Чтобы прервать неловкое молчание, которое после этих слов воцарилось, я сказала:

— Смотря с какой позиции подходить.

Виталька меня выбрал давно, когда мы еще учились в школе, и я до сих пор его друг. Ну а Валерий Павлович недавно. Я — его телохранитель.

— Ма-ать твою! — нарочито удивленно и иронично воскликнул Тихоня.

Потом он затушил сигару и вдруг неожиданно стал ломаться передо мной и размахивать руками, имитируя наступление и громко произнося:

— Кия! Кия!

Мне его издевка не очень понравилась, и потому я, тоже взвизгнув: «Кия!», подпрыгнула и несильно ударила его ногой в солнечное сплетение. Тихоня загнулся и захрипел.

— Что ты делаешь! — заорал на меня Беккер.

— Я подумал, вы пошутили, — прохрипел Тихоня, хромая к креслу.

— Извини, Стае, — залепетал Валерий Павлович, — взбалмошная девка, ну что с ней поделаешь!

В следующую минуту в комнату вбежал здоровяк, но не тот, что нас впустил, а другой. Он держал в вытянутой руке пистолет и, дожевывая что-то, перепуганно смотрел на каждого по очереди. А ведь дом показался мне поначалу пустым, но, как оказалось, я ошиблась.

— Отбой, что приперся! — рявкнул на него Тихоня, и тот, не сразу поверив, убрался восвояси. — Похоже, Валера, ты и впрямь вляпался в дерьмо, — сказал он Беккеру, усаживаясь в кресло и поглаживая ушибленное место, — раз тебе такую пришлось нанять.

— Да, — утвердительно кивнул Валерий Павлович.

— Да вы садитесь, че встали! — воскликнул Тихоня, глядя на нас.

Когда мы расположились на диване, Тихоня сказал:

— Ну, рассказывайте, с чем пожаловали.

Мы переглянулись, и Беккер-старший стал излагать с самого начала все, что с ним произошло. Тихоня слушал внимательно, удивленно и даже возмущенно, и мне стало понятно, что он вряд ли наслышан о случившемся с Беккером.

— И что же ты от меня хочешь? — участливо поинтересовался он у Валерия Павловича, когда тот закончил.

— Ну, может, ты слышал чего? Чьих это рук дело… — испытывая чувство неловкости, спросил Беккер.

— Как ни странно, — ответил Тихоня, разводя руками, — но я ни сном ни духом.

Однако что-то мы должны предпринять… — Тихоня задумался. — Давай я к тебе двух своих хлопцев приставлю для большей надежности, а?

— Да нет, спасибо, — отмахнулся Валерий Павлович, по лицу которого было видно, насколько он разочарован.

Пришлось вмешаться мне.

— У меня есть идея. И я знаю, чем вы можете нам помочь.

Беккеры изумленно уставились на меня.

— Заказчик ведь станет снова искать исполнителя, так? — спросила я.

— Ну так… — непонимающе в один голос ответили Виталька и его отец.

— Так вот. Идея моя заключается в том, чтобы кинуть в криминальные структуры информацию, что супер-киллер — из столицы, например, — ищет работу, причем дорого не берет, так как резко нуждается в деньгах.

Согласитесь, в Тарасове профессионалов данного профиля немного, поэтому появившийся субъект явно заинтересует того, кто остро в таковом нуждается. Вы, Станислав, вполне в силах в этом нам помочь, — продолжила я, глядя теперь на Тихоню. — Вы наверняка знаете, кому следует сообщить эту информацию и как сделать так, чтобы она поскорее распространилась. Я права?

— Вполне-е, — удивленно протянул Тихоня. — Слушай, а ты сообразительная!

— Стараюсь, — ответила я и продолжила:

— Таким образом, я надеюсь, преступник клюнет на нашу удочку и сделает заказ.

И мы узнаем, кто жаждал избавиться от Валерия Павловича.

Беккер-старший, да и Виталька тоже оживились, глаза их вновь засветились искрой надежды.

— А как же нам быть, — спросил Валерий Павлович, — если вдруг клюнет не тот, кто надо, если кто-то будет делать заказ не на меня? Как нам быть в этом случае?

— Отказ да и все-е, — заговорил Виталька. — Мол, спец не берется за работу. Надо купить человека, который будет якобы посредником между заказчиком и исполнителем.

— Серьезное это дело, — протянул Валерий Павлович.

— А риск — дело благородное, — заметила я.

— Так!, — деловито прервал нас Тихоня, — идея неплохая. И я, наверное, вам помогу.

— Я в долгу не останусь! — обрадованно воскликнул Валерий Павлович.

— Ладно, ладно, сейчас не об этом. У меня за долгие годы, конечно, появились определенные связи, нужные люди в этой сфере. Да и сам я не лыком шит, как говорится.

Попробуем, попытаемся. А теперь хватит о работе. Дарья, — громко позвал он.

Послышались тяжелые шаги, сопровождаемые столь же тяжелым дыханием, и в комнату, словно корабль, вплыла необъятных размеров женщина, довольно молодая, в белом накрахмаленном переднике.

— Сваргань-ка нам чего-нибудь этакого! — обратился к ней Тихоня.

Дарья едва заметно кивнула и, развернувшись, уплыла обратно. Чувство голода и на самом деле уже давало о себе знать, поэтому никто не стал отказываться от предложения Тихони. Тем более, как позже сообщил мне Валерий Павлович, тот любил, чтобы его гости обязательно отведали непревзойденной Дарьиной стряпни. Отказ он считал чуть ли не оскорблением в свой адрес. Похоже, Тихоня был настоящим чревоугодником — любил сытно, вкусно и плотно по есть. И даже повара, Дарью, держал по этой причине.

— Курите? — обратился ко мне Тихоня, протягивая открытую красивую коробку с сигарами. Он знал, что у Беккеров нет такой привычки, поэтому их и не спрашивал.

— Курю, но не это, — ответила я.

— Жаль, — пожав плечами, ответил он, — вещь отличная. Мне из Америки привезли.

— Я уж как-нибудь своим обойдусь, — сказала я и достала свои сигареты.

Пепельница стояла на низеньком столике возле кресла, на котором по-барски раскинулся Тихоня. Я встала с дивана и, подойдя, села в противоположное кресло. Чтобы Беккеры не скучали, Станислав включил им телевизор. В их состоянии, конечно, вряд ли можно было увлечься какой-то телепрограммой, но они сидели и чутко внимали диктору какого-то канала.