Книга Дейзи Фэй и чудеса - Фэнни Флэгг

— Стоять, черт бы вас побрал, стоять!

Вряд ли служителям закона положено ругаться, однако они ругаются.

Папа ныл как заведенный:

— Ну что там? Ну что там?

Жаль, он не видел того, что сделал Джимми. Он нажал на кнопку, и вдруг из хвоста самолета полетел порошок ДДТ и накрыл патрульную машину. Им пришлось затормозить, тогда Джимми развернул самолет, мотор взревел, и мы оторвались от земли. Мы пролетели до самой Флориды, до города под названием Кей-Уэст, опыляя иногда поля для развлечения.

Первое, что сделал папа, когда мы приземлились, это купил себе новые очки, а мне теннисные туфли. Я до тошноты объелась лаймового пирога.

Джимми, вернувшись домой, попросил Пичи Уигам приютить мою Феликс. И вот сижу я теперь в каком-то старом уродливом отеле в Кей-Уэст, штат Флорида.

Папа устроился киномехаником в кинотеатр, но есть и плохие новости. Позвонила мама, разъяренная донельзя. Кто-то прислал ей газету «Магнолия-Спрингз» со статьей о том, как я утонула и воскресла. Могу поспорить, этот «кто-то» — родительница Кей Боб Бенсон. По словам мамы, папа просто псих — такое святотатство удумать, и жить мне больше с ним нельзя.

Если бы эти христиане не обезумели, я бы заработала кучу денег и купила ей шубу из серебристой лисы и крокодиловую сумочку. Тогда бы она небось не так злилась.

В общем, мама едет сюда, чтобы сдать меня в католическую школу-интернат в Бэй-Сент-Луисе, Миссисипи. Ну и кто теперь, спрашивается, будет писать этой девочке из Южной Америки? Кей Боб Бенсон? А может, дочери ловцов креветок? Навряд ли.

1956

22 июня 1956

Мама умерла через неделю после того, как закончился мой первый год в средней школе,[72]так что я больше не буду ходить в школу-интернат. Я теперь снова в Шелл-Бич с папой, который очень тяжело переживает ее смерть. Ведь мы даже не знали, что она больна. Я ее не слишком часто видела в последние три года, потому что на лето тоже оставалась в школе.

Последний раз мы встречались, когда она приезжала ко мне на Рождество, а я только и делала, что жаловалась и ныла, как ненавижу эту школу. Она немного похудела, но я даже не представляла, что она больна. В июне позвонила бабушка, сказала, что мама в больнице, но пока мне удалось добраться до Виргинии, она уже умерла от рака. Никогда себе не прощу, что не поехала раньше.

На похоронах я на нее даже не посмотрела, не могла. Я знала, что в этом гробу не мама. Моя мама не может лежать в таком маленьком ящике.

Каждый раз, как звонит телефон, я думаю, что это она, и все время ловлю себя на мысли, что жду письма от нее. Не могу поверить, что ее нет.

Священник на похоронах стоял и говорил про нее всякие слова, а сам даже не был с ней знаком. Мне хотелось его убить. Я начала орать, чтобы заткнулся и отошел прочь от моей мамы, и меня вывели из церкви. На кладбище я не пошла. Не могла смотреть, как ее закапывают в землю.

Неделю спустя я пошла на ее могилу. Там даже могильного камня не было, просто холмик, и я не уехала из Виргинии, пока ей не поставили камень. Я так и не купила ей шубу из серебристой лисы и крокодиловую сумочку. А могла бы, если бы постаралась, могла, да не постаралась. У меня остались только ее кольцо для вечеринок и фотография, которую она мне подарила, когда мне было одиннадцать.

Вот ее последнее письмо:

Дорогая Дейзи,

Прости, что не получилось приехать к тебе на день рождения. Просто не верится, что моей девочке пятнадцать. Надеюсь, подарки тебе подойдут по размеру. Жаль, что мало. Надеюсь, это будет лучший день рождения в твоей жизни. Хотела прислать тебе пальто, да зарплаты едва хватает на оплату жилья. Дейзи, надеюсь, мой пример послужит тебе уроком и ты будешь умнее. Получи образование. Когда ты станешь старше, надеюсь, ты поймешь, что мы с папой просто не могли жить вместе и с тобой это никак не связано. Мы оба тебя очень любим. Мы не хотели, чтобы так получилось. Я вышла за твоего папу, думая, что он обо мне позаботится, но он не смог. Теперь оказалось, что сама я с трудом могу себя прокормить. Старайся брать пример с бабушки. Ни на кого нельзя рассчитывать. Я это слишком поздно поняла. Но для тебя еще не поздно. Моя мама всегда считала меня глупой, и, наверное, была права. Я верила, что если полюбишь человека и станешь ему хорошей женой, то жизнь удалась, но дело не всегда только в этом. Сейчас я могу тебе дать только свою любовь. Каждый день по тебе скучаю. Жаль, что ты сломала очки. Как ты умудрилась на них сесть? Если не получится пластырем склеить, скажи папе. Помни, что ты — это лучшее, что со мной случилось. Я так тобой горжусь. Если бы тебя не было, я бы не выжила. Постарайся так не огорчаться из-за папы и меня, дорогая. Что бы ни случилось, ты — лучшая часть нас обоих. Прости, что так серьезна, но трудно поверить, что моя девочка так быстро растет. Я тебя люблю.

Твоя мама

Я уже неделю дома, и сегодня первый день, когда мне захотелось выйти.

Майкл и его мама пришли меня навестить. Он классно выглядит и здорово вырос. Сказал, что сочувствует мне. Он собирается стать священником. Мы посмеялись по поводу той истории с Тауни Кисточкой, и я сказала, что дождусь, когда он станет епископом или кем там он собирается стать, и приду его шантажировать. Он не пойдет вместе со мной в среднюю школу Магнолия-Спрингз, а поедет учиться в семинарии «Спринг-Хилл» в Мобиле, штат Алабама. Мне его будет не хватать.

Конечно, у меня всегда остается Кей Боб Бенсон, и я вся в предвкушении.

Сегодня днем ходила к Пичи Уигам. Они с Улой Сур очень обрадовались, а уж как я была рада их видеть! Они сказали, я ничуть не изменилась, разве что повыше немного стала. Моя старая кошка Феликс растолстела, как свинюшка, и совершенно меня не узнала. Они спросили, хочу ли я ее забрать, но я сказала — нет, можете ее оставить. Если я ее заберу, это разобьет сердце им обеим. Феликс спит на стойке бара и разбалована донельзя.

Папа потерял землю, которой владел, и теперь ведет дела мотеля «Фламинго» вместо переехавшего назад в Тупело хозяина. У меня собственная комната в мотеле. Все бы ничего, но расположена она прямо рядом с баром, где вечерами шумновато.

Угадайте, кто прислуга в мотеле! Вельвета Причард! Она не может на меня смотреть без слез, все из-за мамы. Я стараюсь быть с ней дружелюбной, это меньшее, что я могу сделать, ведь мама так ее любила. Я ей сказала, что мама все время о ней спрашивала.